для надзирания за паровыми котлами, член редакции газеты «Утро России», директор Московского литературно-художественного кружка и др. Видно, сколь разносторонней была в те годы деятельность бывшего музыканта.
См.: Вся Москва: Адрес. и справ. кн. на 1917 год. М., 1917. С. 396.
См.: Шухова Е. М. «Центр света художественного»… С. 100–101.
Андрей Белый: Автобиографические своды: Материал к биогр. Ракурс к дневнику. Регистрационные записи. Дневники 1930‐х годов / Сост.: А. В. Лавров, Дж. Малмстад; подгот. текста: А. В. Лавров и др. М.: Наука, 2016. С. 82.
Там же. С. 751. Белый упоминает Кохманскую и в числе московских теософов, с которыми общался в 1901–1902 и 1908–1910 годах (см.: Там же. С. 810).
См.: Казачков С. «Медитацией укрепленные мысли…»: На подступах к пониманию внутреннего развития Андрея Белого // Андрей Белый: Автобиографизм и биогр. практики. СПб.: Нестор-История, 2015. С. 40.
Бердяев Н. По поводу «Дневников» Б. Поплавского. С. 154.
См. подробный анализ в книге Д. В. Токарева, а также 4‐ю главу («Мистический опыт общения с бытием») в кн.: Менегальдо Е. Поэтическая вселенная Бориса Поплавского. СПб.: Алетейя, 2007. С. 213–257.
См.: Токарев Д. Между Индией и Гегелем… С. 51. Примеч. 38.
Прежде всего, его философский роман «Так говорил Заратустра», который неоднократно упоминается Поплавским (начиная с 1919 года).
Мы не называем здесь французских авторов, сильнейшее влияние которых на творчество Поплавского несомненно: Рембо, Бодлер, Малларме, Пруст, Селин, Лотреамон, Лафорг, Аполлинер и др. Отметим, однако, значительный интерес к эзотерическому знанию в этой среде, косвенным образом повлиявший и на их (по)читателя Бориса Поплавского. Эту тему затрагивают, в частности, Д. Токарев и Р. Компарелли (см. ее диссертацию, а также ст.: Компарелли Р. Б. Поплавский и А. Рембо: Проблема поэт. диалога // Вестник Томского государственного университета. 2015. № 394. С. 30–34).
См.: Токарев Д. Между Индией и Гегелем… С. 56, 136, 144–145, 333. Автор предполагает, что Поплавский был знаком с антропософскими и эзотерическими периодическими изданиями русской эмиграции (С. 214. Примеч. 51), прежде всего с парижским журналом «Антропософия» (издавался под редакцией Г. Колпакчи на ротаторе с 1928 по 1935 год) и белградским «Оккультизмом и йогой» (выходил под редакцией А. М. Асеева с 1933 года, Поплавский мог быть знаком с первыми пятью его выпусками). Это вполне возможно (мы добавили бы к их числу женевский теософский журнал «Вестник»), учитывая сильный интерес к данной проблематике среди парижской эмигрантской богемы, однако прямых доказательств такого знакомства у нас нет. Об «оккультном» книгопечатании в русской эмиграции см.: Бурмистров К. Ю. Книгоиздательская деятельность эзотерических школ и групп русского зарубежья // Мистико-эзотерические движения в теории и практике: Мистицизм и эзотеризм в России и других странах постсовет. пространства / Отв. ред. С. В. Пахомов. СПб.: РХГА, 2018. С. 100–115; Burmistrov K. Topography of Russian Esotericism: From Moscow to Harbin and Asunción // Capitales de l’ésotérisme européen et dialogue des cultures / J.‐P. Brach, A. Choné, Ch. Maillard (eds.). Paris: Orizons, 2014. P. 71–84; Idem. Russian Emigration of the 1920s–1930s in Yugoslavia and Esotericism // Esotericism, Literature and Culture in Central and Eastern Europe / Ed. by N. Radulović. Belgrade: Univ. of Belgrade Press, 2018. P. 143–152.
Ср. шуточное стихотворение друга Поплавского с константинопольского времени, поэта и композитора Владимира Дукельского (1903–1969): «Мой франт – беднейший был бедняк. / Он, не найдя библиотекаря, / Сказал: „Поплавский. Есть Ренан?“ / Но предпочел бы, видно, пекаря / И разогретый круассан» (Поплавский Б. Неизданное… С. 87).
Е. Менегальдо особенно выделяет интерес Поплавского к Маркиону Синопскому (ок. 85 – ок. 160), радикальному ересиарху и гностику, отвергавшему Ветхий Завет (см.: Менегальдо Е. Поэтическая вселенная Бориса Поплавского. С. 237–240). С его идеями Поплавский мог быть знаком по сочинениям опровергавших их отцов церкви – Иринея Лионского, Тертуллиана, Евсевия Кесерийского и Епифания Кипрского.
Например, в кандидатской диссертации С. Н. Романа «Пути воплощения религиозно-философских переживаний в поэзии Андрея Белого и Б. Ю. Поплавского» (Московский государственный областной университет; автореф.: Орехово-Зуево, 2007), а также в книге Д. В. Токарева.
Татищев Н. В дальнюю дорогу: Кн. 2. Париж: YMCA-Press, [1973]. С. 206.
О «пентаклях», или «пантаклях» см.: Щукарёв А. Н. Алхимико-гностическая философия игральных карт (система Таро) // Наукові записки науково-дослідної кафедри історії європейської культури. 1929. Вип. 3. С. 373–374.
Поплавский Б. Орфей в аду… С. 44.
В сохранившейся авторизованной машинописи «над названием поэмы карандашом вписано посвящение Георгию Шторму, а на последней странице, после текста и авторской подписи, карандашом написано: „Георгию Шторму посвящаю. 22 января 1920 г.“» (Там же. С. 149).
Как установил С. В. Кудрявцев, в дневниках 1921 года Поплавский указывал даты по старому стилю (по юлианскому календарю). Для их перевода в новый стиль необходимо прибавить 13 дней: таким образом, Поплавские покинули Константинополь не в мае, а 2 июня по новому стилю.
«Русский маяк» (или просто «Маяк») в Константинополе (rue Bursa, 40), «литературно-просветительский» клуб, созданный при местном центре американской организации YMCA, был одним из важнейших центров культурной жизни «русского Царьграда». Там располагались школа, столовая, библиотека, скаутский кружок, лечебница, заседал константинопольский Цех поэтов, собирался и проводил выставки Союз русских художников в Константинополе.
«Les Grands Initiés. Esquisse de l’histoire secrète des religions» (1889) – главный труд французского писателя, философа Эдуарда Шюре, члена Теософского и Антропософского обществ. Переведен на русский язык в 1908 году и неоднократно переиздавался, в том числе в русском Зарубежье. Поплавский также познакомился тогда с французскими переводами «Тайной Доктрины» и «Разоблаченной Изиды» Е. П. Блаватской («H. P. B.»), сочинениями Кришнамурти и Штайнера (на
