Ознакомительная версия.
В первоначальной редакции ст. 174 УК РФ, действовавшей до 1 февраля 2002 г., было указание на «незаконный» путь приобретения денежных средств или иного имущества, никто, однако, не связывал установление «незаконности» приобретения с наличием вступившего в законную силу решения суда либо постановления административного органа. Это было бы таким же абсурдом, как, например, требовать от гражданина, обжалующего незаконные действия должностного лица, прилагать к своей жалобе вступившее в законную силу решение суда, устанавливающее, что обжалуемые им действия действительно являются незаконными.
В заключение отметим, что изменения, внесенные 30 октября 2002 г. в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»[203], дают основания для пересмотра криминологического понятия «грязных» денег. С указанной даты «грязными» признаются не только деньги, полученные в результате совершения преступления (кроме предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199 УК РФ), но и любые другие деньги, если только они идут на финансирование терроризма. По смыслу закона, это могут быть и «чистые» деньги, например прибыль от предпринимательской деятельности, заработная плата и другие законные доходы – главное, что они используются для финансирования терроризма. Проблема практического разграничения «грязных» и «чистых» денег, идущих на эти цели, подробно исследована Л. Я. Драпкиным и Я. М. Злоченко[204].
Таким образом, «грязными» (в широком смысле) признаются не только деньги, полученные из «грязных» источников (в результате совершения преступления), но и легальные, «чистые» деньги, которые тратятся затем на «грязные» цели (финансирование терроризма). Это продиктовано желанием законодателя перекрыть финансовую подпитку терроризма любыми деньгами или имуществом, независимо от источника их приобретения. Тем более, что трудно сказать, какие деньги являются более «грязными»: те, которые получены преступным путем, или те, которые заработаны честно, но направляются на сомнительные цели (не обязательно на финансирование терроризма, а, например, вкладываются их владельцем в наркобизнес, торговлю оружием или иные формы криминального бизнеса).
Следует учитывать, однако, что указанные новеллы Закона о противодействии легализации не касаются уголовно-правовой характеристики предмета преступлений, предусмотренных ст. 174, 1741 УК РФ, так как никаких изменений в данные нормы на этот счет внесено не было. Состав финансирования терроризма выделен законодателем в отдельную норму (ст. 2051 УК РФ), анализ которой не входит в нашу задачу.
Поэтому здесь речь идет лишь об изменении функциональных обязанностей Комитета по финансовому мониторингу[205] (КФМ) – ему поручено теперь отслеживать не только деньги, приобретенные преступным путем, но и любые деньги, идущие на финансирование терроризма, – но никак не об изменении уголовно-правового понятия предмета легализации (отмывания).
«Преступный» путь приобретения денежных средств или иного имущества в ст. 174, 1741 УК означает, что они могут быть приобретены в результате совершения любых преступлений, за исключением предусмотренных ст. 193, 194, 198 или 199 УК (далее – «перечень»). Свое решение законодатель отчасти объяснил тем, что ответственность за них уже установлена указанными статьями, однако в юридической литературе было справедливо отмечено, что «за все другие преступления, приносящие незаконные доходы, ответственность тоже установлена в статьях, предусматривающих данные преступления»[206]. Вышеназванным Законом «О внесении изменений и дополнений в УК РФ» перечень был дополнен двумя новыми статьями: 1991 (Неисполнение обязанностей налогового агента) и 1992 (Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов). Ниже, для краткости и удобства изложения, преступления, предусмотренные ст. 193, 194, 198, 199, 1991 и 1992 УК мы будем иногда обозначать одним обобщающим термином «финансовые преступления», который носит чисто условный характер и не претендует на научное признание.
Исключение данных составов из перечня преступных способов приобретения денежных средств, отмываемых впоследствии, представляется необоснованным. По нашему мнению, это нарушает конституционный принцип равенства граждан перед законом независимо от их должностного и имущественного положения (ст. 4 Конституции РФ), а также отраслевые принципы справедливости[207] (ст. 6 УК РФ) и, опять же, равенства граждан перед законом (ст. 4 УК РФ). Ведь субъектами указанных преступлений являются собственники либо руководители организаций, предприниматели, должностные и физические лица, обязанные возвращать валюту из-за рубежа (ст. 193 УК РФ), уплачивать таможенные платежи (ст. 194 УК РФ) и установленные налоги (ст. 198, 199 УК РФ), исполнять обязанности налогового агента (ст. 1991 УК РФ), а также скрывающие денежные средства или имущество, за счет которых должно быть произведено взыскание недоимки по налогам и (или) сборам (ст. 1992 УК РФ). Иными словами, это – лица, занимающие достаточно высокое положение в социальной иерархии и далеко не самые бедные, им есть что платить (законно установленные налоги и сборы) и есть с чего платить (с дохода, подлежащего налогообложению), а главное – имеется конституционная обязанность платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57 Конституции РФ). Неисполнение обязанностей налогового агента (ст. 1991 УК РФ) или сокрытие денежных средств либо имущества (ст. 1992 УК РФ) так же нарушает эту обязанность. Поэтому избирательный гуманизм законодателя, продемонстрированный в ст. 174, 1741 УК РФ, представляется неуместным.
Это как раз тот случай, о котором писал основоположник уголовной политики профессор М. П. Чубинский: «…еще Вольтер отметил, что законы пишутся людьми богатыми, а преступления совершаются преимущественно бедными, желая этим указать на то, что законодатель не является одинаково внимательным к интересам богатых и бедных и дает им неодинаковую защиту. И действительно, даже в наши дни мы не можем признать, что уголовные законы одинаково охраняют интересы различных классов»[208]. Н. Ф. Кузнецова также справедливо отмечает, что при криминализации экономических преступлений новый УК РФ отошел от соблюдения принципа равенства граждан перед законом[209], что наглядно, на наш взгляд, проявилось и в нормах о легализации.
Кроме того, общественная опасность преступлений, предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199, 1991 и 1992 УК РФ, ничуть не меньше других, так называемых «общеуголовных», преступлений, как это пытаются иногда представить. При совершении преступлений против собственности, например различных видов хищений, ущерб причиняется конкретному собственнику. При совершении же «финансовых» преступлений ущерб причиняется неограниченному кругу лиц. Ведь неуплата налогов и иных обязательных платежей непосредственно влияет на размер доходной части федерального, областных и местных бюджетов, а следовательно, и на начисление пенсий, финансирование бюджетной сферы, здравоохранения и в конечном счете на жизнеобеспечение всего общества. Поэтому считать их менее общественно опасными, а тем более исключать их из перечня составов преступлений, в результате совершения которых могут быть получены денежные средства, легализуемые впоследствии, на наш взгляд, было неправильно.
Мы выясняли отношение практиков к данному законодательному решению: 82 % опрошенных назвали его необоснованным, 11 % затруднились с ответом, и всего лишь 7 % считают его обоснованным[210]. (Среди адвокатов результаты анкетирования оказались иными: 71 % из них считает исключение денежных средств, приобретенных в результате совершения преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198 и 199 УК РФ, из предмета легализации обоснованным; 26 % не смогли ответить на этот вопрос; 3 % считают это решение необоснованным[211]. Расхождения в результатах обусловлены, скорее всего, различиями в профессиональной принадлежности анкетируемых.)
Помимо прочего, анализируемое исключение может вызвать сложности в правоприменительной практике. При выявлении финансовой операции, попадающей под признаки «подозрительной», необходимо будет доказывать, что денежные средства образовались хоть и преступным путем, но не в результате совершения преступлений, предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199, 1991 и 1992 УК РФ, а в результате других, не включенных в этот перечень. Однако следует учитывать, что денежные средства могут быть получены виновным не только в результате «общеуголовных» преступлений (хищений, торговли наркотиками или оружием и т. п.), но и в результате незаконного предпринимательства[212] (ст. 171 УК РФ), незаконной банковской деятельности (ст. 172 УК РФ) или простой (неквалифицированной) контрабанды (ч. 1 ст. 188 УК РФ). Преступными последствиями первых двух составов является неуплата обязательных платежей, установленных законом: 1) регистрационных сборов; 2) сборов за выдачу или продление лицензий, если они необходимы для конкретных видов предпринимательской деятельности (для ведения банковской деятельности лицензия ЦБ необходима в обязательном порядке); 3) собственно налогов и сборов, обязательных при осуществлении предпринимательской или банковской деятельности (законной). Общественно опасным последствием простой (неквалифицированной) контрабанды выступает неуплата таможенных платежей, подлежащих уплате при осуществлении внешнеэкономической деятельности без нарушения установленного для нее порядка. Поэтому возникает вопрос о «разграничении» денежных средств, полученных в результате незаконного предпринимательства, незаконной банковской деятельности и простой контрабанды (т. е. преступлений, предусмотренных статьями 171, 172 и ч. 1 ст. 188 УК РФ), и денежных средств, явившихся предметом преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198, 199, 1991 и 1992 УК РФ. Вопрос практический, потому что отмыватели могут использовать указанный перечень как своего рода «законодательный щит», лазейку для ухода от уголовной ответственности. Оказавшись в поле зрения КФМ, они могут утверждать, что «подозрительные» денежные средства образовались у них за счет невозвращения валюты из-за рубежа либо неуплаты таможенных или налоговых платежей, что автоматически исключает их из предмета легализации.
Ознакомительная версия.
