Президиум протест удовлетворил по следующим основаниям.
Как следовало из материалов дела, лоцманская организация была учреждена решением Совета межрегионального общественного объединения «Ассоциация морских лоцманов России» 25.11.97. Согласно Уставу истца организация создана для обеспечения безопасного, своевременного и квалифицированного лоцманского обслуживания морских судов. Деятельность организации находится под специальным государственным контролем (со стороны капитана порта). Организация осуществляет предпринимательскую деятельность в соответствии с законодательством России только для тех целей и только в том объеме, для которых она создана. Прибыль, полученная организацией в результате осуществления предпринимательской деятельности, не распределяется между ее учредителями, а направляется на цели, ради которых создана организация (п. 2.1, 2.4 Устава).
Истцом была получена лицензия на осуществление лоцманской проводки.
В соответствии с обязательными постановлениями по Находкинскому морскому торговому порту лоцманское обеспечение в порту, в том числе при перестановке и перешвартовке, является обязательным для всех судов, кроме судов, капитаны которых имеют разрешение капитана порта на право плавания без лоцмана.
Во исполнение обязательных постановлений между лоцманской организацией и администрацией заключен договор от 27.12.97 № 2, в соответствии с которым истец на основании поданных заявок осуществляет лоцманские услуги судам в районе лоцманской проводки от приемного буя 1 залива Находка до причалов порта Находка.
Согласно п. 2.1.7, 2.1.8 договора при взимании лоцманских сборов истец обязан соблюдать ставки, установленные Министерством экономики Российской Федерации, и использовать эти сборы на развитие и обеспечение своей деятельности. Договор не предусматривал права администрации на получение лоцманского сбора или какой-либо его части.
Как следует из материалов дела, в период с марта 1999 г. по февраль 2000 г. истец оказывал ответчику услуги по осуществлению лоцманской проводки судов. По утверждению истца, стоимость услуг составила 14 076 долларов 40 центов США. Фактически ответчиком было оплачено 3947 долларов 88 центов США, недоплата составила 10 128 долларов 52 цента США. Указанная задолженность явилась основанием для обращения с настоящим иском.
Отказывая в удовлетворении иска, суд сослался на то, что обязательственные отношения по оказанию лоцманских услуг возникли не между истцом и ответчиком, а между ответчиком и администрацией порта. При этом суд сослался на соглашения о порядке оплаты портовых сборов от 01.01.99 № 7/46 и от 01.01.2000 № 7–8, заключенные между администрацией порта и судовладельцем, в соответствии с которыми заявки на лоцманскую проводку судовладелец направлял администрации и имел перед ней обязательства по оплате портовых сборов. Проведение лоцманской проводки администрация поручала истцу как третьему лицу, что соответствует ст. 313 ГК РФ.
Лоцманская деятельность по проводке морских судов рассматривается российским законодательством как коммерческая деятельность, деятельность по оказанию услуг.
Согласно ст. 106 Кодекса торгового мореплавания РФ лоцманский сбор взимается с судов, пользующихся услугами лоцмана. Таким образом, лоцманский сбор является платой за предоставленные лоцманом и полученные судовладельцем услуги по проводке судна.
Как следует из материалов дела, заявки на лоцманскую проводку судовладелец направлял в администрацию порта. В этих заявках содержались прямая просьба оказать лоцманские услуги и обязательство оплатить эти услуги, указаны наименование судов, время, когда услуги должны быть оказаны, место, куда лоцман должен провести судно. Следовательно, заявки содержали все существенные условия договора на оказание услуг по лоцманской проводке.
Поскольку в заявках судовладельца не указано, кому конкретно они адресованы, эти заявки следует оценивать как приглашение делать оферты (п. 1 ст. 437 ГК РФ).
Судовладелец направлял заявки в администрацию порта как в орган, посредством которого оферта может быть публично доведена до сведения лоцманских организаций, имеющих право оказывать эти услуги.
Материалы дела позволяют считать, что со стороны лоцманской организации были совершены действия, свидетельствующие о заключении договора об оказании лоцманских услуг. Так, в деле имеются лоцманские квитанции, выписки из судовых журналов о принятии лоцмана на борт, сведения о постановке судов к причалам.
Указанные обстоятельства свидетельствуют о фактическом заключении договора между лоцманской организацией и судовладельцем в соответствии с п. 2 ст. 159 ГК РФ.
Косвенным доказательством факта заключения договора является то обстоятельство, что никакая иная организация, кроме истца, не имела права оказывать лоцманские услуги в данном порту.
Таким образом, отношения лоцманской организации с судовладельцем следует рассматривать как договорные.
Содержащийся в судебных актах довод о возникновении обязательственных отношений по оказанию лоцманских услуг между администрацией порта и судовладельцем противоречит правовой природе лоцманского сбора, который является платой за предоставленные услуги.
Соглашения о порядке оплаты портовых сборов от 01.01.99 № 7/46 и от 01.01.2000 № 7–8, заключенные между администрацией и судовладельцем, не содержат обязательств администрации по лоцманской проводке судов.
Фактически администрация после получения заявки судовладельца только передавала ее лоцманской организации.
Необоснованной является ссылка суда кассационной инстанции на ст. 313 ГК РФ. Суд оценил договор от 27.12.97 № 2, заключенный между администрацией и лоцманской организацией, как договор, в рамках которого лоцманская организация приняла на себя обязательство оказывать лоцманские услуги судовладельцам вместо администрации, а потому не вправе требовать от судовладельцев уплаты лоцманского сбора.
Между тем указанный договор определяет порядок оказания лоцманских услуг и не содержит сведений о предоставлении этих услуг за администрацию. Содержание договора позволяет сделать вывод о том, что администрация не оспаривала право истца получать лоцманский сбор непосредственно от судовладельцев. Более того, администрация обязалась по представлению лоцманского командира применять санкции, предусмотренные Кодексом торгового мореплавания РФ к судам, нарушившим обязательные постановления либо не оплатившим лоцманские услуги.
Нельзя согласиться, говорится в постановлении Президиума, также с доводом суда о том, что право взимания лоцманского сбора принадлежит исключительно администрации. Лоцманская служба утратила свою государственную принадлежность, поскольку право на оказание услуг по лоцманской проводке судов получили любые организации, имеющие соответствующую лицензию на лоцманскую деятельность. Статья 87 Кодекса торгового мореплавания РФ предусматривает наряду с государственной существование и негосударственной лоцманской службы. Негосударственные лоцманские службы строят свою деятельность на основе полной финансово-экономической самостоятельности и несут самостоятельную ответственность за результаты хозяйствования.
Таким образом, судебные акты по настоящему делу приняты судом без учета фактически сложившихся взаимоотношений сторон. Суд также неправильно применил нормы материального права. Поэтому оспариваемые судебные акты были отменены на основании ст. 188 АПК РФ, дело направлено в суд первой инстанции для рассмотрения по существу заявленных требований[118].
Основными, на наш взгляд, при рассмотрении данного спора были два момента. Первый касается характеристики общественных отношений, субъектами которых являются негосударственные лоцманские службы. Суд отметил, что они строят свою деятельность на основе полной финансово-экономической самостоятельности и несут самостоятельную ответственность за результаты хозяйствования. Иначе говоря, данные отношения являются составной частью экономических отношений, основанных на началах координации, включенных в предмет гражданско-правового регулирования.
Кроме того, суд указал, что лоцманская служба утратила свою государственную принадлежность, поскольку право на оказание услуг по лоцманской проводке судов получили любые организации, имеющие соответствующую лицензию на лоцманскую деятельность. Иначе говоря, суд исходил из того, что запрет (как черта метода гражданско-правового регулирования) на выполнение лоцманской проводки негосударственными структурами с прекращением государственной монополии в этой сфере утратил свою силу.
В этой ситуации был сделан правильный вывод о том, что субъект экономической деятельности, оказывающий услуги, должен иметь право на их оплату.
