Другой эпизод. Поступило сообщение о том, что похищено оружие со склада отрядов местной обороны. Ленсманн тут же сел в свой автомобиль, поехал в горы в том направлении, где находился склад, высоко в горах встретил машину, остановил ее и обнаружил в ней пьяного, как обычно, Оле с оружием, похищенным, чтобы доставить неприятность отцу. Ленсманн отправил Оле домой, а оружие — в более безопасное место. Какой сенсационный случай упустили средства массовой информации! Вертолеты и специальные отряды полиции по борьбе с террористами могли бы быть вовлечены в дело в связи с преступлением века. Теперь это был всего лишь Оле. И старая история о семейных неурядицах и ссорах.
Преступление — это не «вещь». Преступление — это понятие, применяемое в определенных социальных ситуациях, когда зто возможно и соответствует интересам одной или нескольких сторон. Мы можем создавать преступления созданием систем, которые требуют этого понятия. Мы можем ликвидировать преступления, создавая системы противоположного типа.
9.4. Контркультуры
Дания — страна сообществ. Не только тех, которые создаются функционерами, но и реальных сообществ, создаваемых простыми гражданами. То, что технический прогресс разъединяет, человек может собрать воедино. Христиания является самым большим сообществом. Она расположена п прекрасном месте, недалеко от центра Копенгагена, которое раньше использовалось военными. После ухода военных его захватили бунтари, выселенные из близлен«ащих домов; затем к ним присоединились другие жители трущоб. Число проживающих здесь людей неизвестно: они достаточно далеки от системы регистрации и государственной статистикн. Но во всяком случае, их больше тысячи, и они занимают несколько больших каменных здавдй и множество деревянных. Уровень их жизни, как правило, чрезвычайно низок. Здесь можно выжить, имея очень мало денег. Одни работают за пределами общины, в Копенгагене, Другие получают какое-то пособие по социальному обеспечению. В самой Христиании также есть некоторые возможности добывать себе средства к существованию. Имеется несколько мастерских, рестораны, булочная, центр здоровья на базе «народной медицины». Здесь же находится основная сцена одного из наиболее интересных датских театров. Все зто в целом напоминает громадный, пародийно-возвышенный спектакль.
В то же время это место вселяет ужас: грязь, беспорядок, открытая продажа наркотиков, множество пьяных, преобладание людей странного вида — некоторые из них явно страдают душевной болезнью и почти все как будто сошли с картины средневекового художника. Множество детей. Часть их живет в Христиании со своими родителями, часть бежала в «свободный город» из других районов Дании и создала здесь организацию под названием «Держава детей». Повсюду много собак, есть несколько лошадей. Однажды в уединенном месте мне встретился бурый медведь. Я не сразу понял, что медведь на цепи; по стандартам Христиании это было несправедливо.
Христиания знает свои взлеты и падения. Мое последнее переживание здесь связано с Серым залом. Две тысячи человек собрались, чтобы начать борьбу против потребления сильных наркотиков в Христиании и по всей Дании. В дальнейшем было оказано очень серьезное давление на торговцев и потребителей наркотиков. Возникло национальное движение, и Христиания взмыла вверх. Однако речь идет об обществе, которое весьма скептически относится к лидерству, любому лидерству. На расстоянии это выглядит так, будто с возникновением кризисов снова и снова появляются прирожденные лидеры. Принимая на себя ответственность, они становятся известными как в самой Христиании, так и за ее пределами. Но тем самым они нарушают требование равенства и утрачивают возможность действовать. То же самое можно наблюдать в феминистском движении. Таким образом, Христианией нельзя управлять. Но ее и нелегко уничтожить. Каждый раз, когда предпринимается такого рода попытка, Христиания активно встает на свою защиту, и правительство в нерешительности останавливается.
У Христиании много друзей. Как удачно подметил Б. Кутчинский (1981), либерализм играет в Дании важную роль. А Христиания сама — важная часть Дании. Помимо скверны, греха и нищеты, средоточием которых она является, Христиания служит выражением основных ценностей датского общества. В хорошие времена — но бывают и плохие — это место, где люди живут сообща. Поскольку так много людей так мало работают, они имеют больше времени, чем обычно, для бесед, общения, культурной жизни. Но в то же время существуют убедительные доказательства того, что в Христиании процветает торгашество (Медсен, 1979).
Христиания бросает вызов Дании, но внутри самой Христиании, возможно, в конечном счете возьмет верх ординарная Дания.
Христиания — это своего рода средневековый город, жизнь в котором зиждется на сочетании мелкого частного предпринимательства и уравнительного распределения.
На другом конце Дании есть иное сообщество, основанное по преимуществу на упорном труде и социалистических идеях. Оно называется «Твинд-школа», его символ — самая большая в Дании ветряная мельница, построенная членами сообщества. Это сообщество выросло из движения за народную школу, очень влиятельного в Дании и имеющего сильно выраженный религиозный характер, — школу, предназначенную для общего развития и образования молодежи, прошедшей курс обязательного обучения. Учителя в Твинде складывают все свои заработки в один котел и делят поровну. Это весьма эффективный метод, применяемый меньшинством в капиталистическом обществе всеобщего благоденствия. Твинд-система разбогатела, она скупает фермы и превращает их в школы.
Существенно, что как ученики, так и учителя одновременно и учатся и работают. Они построили свои собственные здания, изобрели собственную систему канализации, которую теперь применяют во многих других местах, и свою собственную систему обеспечения электроэнергией. Ветряные мельницы дают излишки электроэнергии, которая продается электрокомпаниям. Если вы не знаете, как починить разбитое окно или карбюратор, нужно только постараться. Вы, конечно, можете это сделать. Они покупают старые автобусы, превращают их в классные комнаты. Они путешествуют по Европе и Азии с тем, чтобы изучить тамошние условия жизни, и в результате могут дома рассказывать об этом не по книгам, а основываясь на реальных фактах. Находясь за границей, они стараются приобщиться к жизни простых людей, нередко участвуют в совместных проектах, осуществляемых в деревнях или городах. Помимо «передвижных народных школ», действуют школы для подготовки учителей. Основная ценность — это работа. Дисциплина очень строга. Алкоголь и наркотики абсолютно запрещены, даже во время каникул. Нарушение этих правил влечет за собой изгнание.
Будучи составными частями окружающего их общества, Христиания и Твинд в то же время находятся в противоречии с ним. При этом Христиания и Твинд сами стоят на противоположных позициях. Избыток времени в Христиании и дефицит его в Твинде. Отсутствие дисциплины в Христиании и чрезмерная дисциплина в Твинде. Опасность Христиании, по-видимому, заключается в позиции невмешательства, в такой степени терпимости, что это может угрожать самой жизни. Опасность Твинда — в существующей в нем коллективной установке, которая столь сильна, что может подавлять индивида. Однако нечто более важное объединяет эти две системы: принцип доверия человеку. Христиания и Твинд представляют собой сообщества, отрицающие подход к человеку как к клиенту. Всей своей жизненной практикой они утверждают, что человек может стать тем, кем он действительно хочет стать. Человек — это творец, а не просто потребитель.
Этой весной 30 человек собрались на западном побережье Норвегии. Они встретились, чтобы обсудить не только этические и философские, но самые что ни на есть практические вопросы — например, как организовать свою повседневную жизнь и выполнять необходимую работу. Они провели вместе три дня. За исключением нескольких приглашенных ораторов, все собравшиеся были, согласно официально принятой классификации, умственно отсталыми.
Таковы ли они на самом деле? Не это важно. Они провели свою встречу. Их дискуссии были интересными. После встречи они разъехались по четырем деревням, где постоянно живут. Все они работают. Все участвуют в принятии решений. Все вовлечены в культурную жизнь. Это полнота существования, превышающая обычную.
Считается, что они недостаточно развиты. Я думал об этом на следующий вечер во время ужина в одной из деревень. За столом нас было примерно десять человек. Только двое или трое не имели официально установленных физических недостатков, остальные имели по нескольку. Видар спросил, не хотим ли мы чаю, и обслужил нас всех — спокойно, ничего не пролив и не разбив. Он был признан умственно отсталым и к тому же был слеп. Но главное в этом не то, что слепой и признанный умственно отсталым Видар напоил нас чаем. Главным было поведение других людей, сидевших за столом. Само собой разумелось, что Видар напоит нас чаем. Царила атмосфера доверия. Правда, мне показалось, что человек, ответственный за это чаепитие, был несколько насторожен; но никто не вмешивался, и потом не последовало никаких комментариев. Как сказал мне на следующий день мой старый знакомый, происшедшее не планировалось заранее и никогда не обсуждалось в сообществе.
