193
Понятие эпигонства более подробно развернуто в статье «Сюжет поражения», включенной в настоящий сборник.
См., напр.: Есть мнение!: Итоги социологического опроса. М., 1990. С. 84–87.
См. социологический разбор этой ситуации в кн.: Bourdieu P. Les règies de l’art: Genèse et structure du champ litteraire. P., 1992.
Замечу, что рационализация типологически сходных обстоятельств в развитых социальных системах, в соединении с пониманием роли идей в социальных образованиях и движениях, среди прочего дает, например, начало социально-философской и социологической критике идеологии, как и другим, уже внекружковым, универсалистским формам интеллектуальной работы — систематической проработке разноуровневых символических составляющих идеологии, многосторонней констелляции социальных обстоятельств ее формирования и последующих трансформаций при усвоении другими группами, в иных проблемных контекстах и т. д. Характерно, что в описываемом нами случае и в российских условиях вообще подобные формы интеллектуальной рефлексии в их рафинированности и универсальности не складываются, а то, что могло бы развиться в критику идеологии, принимает, по выражению О. М. Фрейденберг, обобщенный вид «склоки» и подобных ей феноменов — навета, доноса и проч.
См. об этом статью «Интеллигенция и профессионализация» в настоящем сборнике.
Отмечу одно из направлений этой адаптации: превращение прежнего интеллигентского хобби или субкультурной роли, например, в молодежной среде (спортивный болельщик, джазовый или кинематографический фанат, коллекционер и т. п.) в род профессиональных занятий, пользующихся спросом на рынке массмедиа, особенно — новых, негосударственных. Подчеркну, что речь здесь, видимо, именно о социальной адаптации, но не о профессионализации и специализации, поскольку соответствующие роли не предполагают собственно специальной подготовки и квалификации, их проверки, соответствующего профессионального статуса и проч.
В основе статьи — сообщение на Пятых Банных чтениях (26 июня 1997 г.). Публикуется впервые.
Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 150.
См.: Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Литература как социальный институт: Статьи по социологии литературы. М., 1994.
Тынянов Ю. Н. Указ. изд. С. 168.
Мандельштам О. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 211.
Отсылка к заглавию и проблематике известной книги Ю. Хабермаса, см.: Habermas J. Strukturwandel der Offentlichkeit. Darmstadt; Neuwied, 1962 (в английском переводе — The structural transformation of the public sphere. Cambridge (Mass.), 1989).
О нем и его принципах напомнил М. Берг, см.: Новое литературное обозрение. 1997. № 25. С. 110–119; а также статью «Сюжет поражения» в настоящем сборнике.
См. развернутое обсуждение этих проблем в отклике на одну из характерных для нынешнего дня литературоведческих публикаций: Гудков Л. Амбиции и рессентимент идеологического провинциализма// Новое литературное обозрение. 1998. № 31. С. 353–371.
Характерно, что имеющиеся все же попытки такого рода открытых изданий — «Ad marginem», «Социо-логос» — принимают в лучшем случае форму ежегодника, да еще и нерегулярно выходящего, а это, конечно, совсем другая социокультурная ритмика, другой характер смыслопроизводства и взаимодействия (ср. ниже о премиях).
См.: Berlin I. Conversations with Akhmatova and Pasternak // Berlin I. The proper study of mankind. L., 1997. P. 532.
Рецензия была опубликована в: Новое литературное обозрение. 1995. № 12. С. 410–414.
Gussejnow G. Materialen zu einem russischen gesellschafts-politischen wörterbuch. 1992–1993: Einführung und Texte. Bremen, 1994. 292 s.
Berelowitch A. L’Occidente о l’utopia di un mondo normale // Europa, Europea. 1993. № 1. P. 31–43.
Позднее эта работа была продолжена автором; см.: Гусейнов Г. «Карта нашей родины»: Идеологема между словом и телом. Helsinki, 2000.
Статья была опубликована в: Свободная мысль. 1995. № 10. С. 41–49.
Статья была опубликована в: Русские утопии. СПб., 1995. С. 281–304.
Основополагающие идеи здесь (в частности, предложение различать «консервативную» идеологию и «радикальную» утопию) сформулированы в конце 1920-х гг. К. Манхеймом. Богатейший материал о дальнейших трансформациях проблемы см.: Социокультурные утопии XX века / Отв. ред. B. A. Чаликова. Вып. 1–6. М., 1979–1988; Шацкий Е. Утопия и традиция / Общ. ред. и послесл. B. A. Чаликовой; Утопия и утопическое мышление / Сост., предисл. и общ. ред. В. А. Чаликовой; Чаликова В. А. Утопия и культура. Эссе разных лет. М., 1992. Т. 1.
См. статьи «Журнальная культура постсоветской эпохи» и «Культурная динамика и массовая культура сегодня» в настоящем сборнике.
См.: Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Интеллигенция: Заметки о литературно-политических иллюзиях. М.; Харьков, 1995.
О «женском» в современной российской массовой культуре см.: Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Указ. изд. С. 103–114.
О подобных структурах см.: Amorós A. Sociologia de la novela rosa. Madrid, 1968; Cawelti J. G. Adventure, mystery and romance: Formula stories as art and popular culture. Chicago, 1976; Chaney D. Fictions and Ceremonies: Representations of Popular Experience. L., 1979; Modleski T. Loving with a vengeance: Mass-producted fantasies for women. N.Y., 1982; Radway J. A. Reading the Romance: Women, Patriarchy, and Popular Literature. Chapel Hill; L., 1984.
Рецензия была опубликована в: Знамя 1995. № 11. С. 231–234.
См.: Катаев В. Собр. соч. М., 1972. Т. 9. С. 308.
См. об этом: Karbusicky V. Ideologie im Lied, Lied im Ideologie: Kulturanthropologische Strukturanalysen. Köln, 1973; Фюген X. H. Тривиальная лирика: кухонные песни // Новое литературное обозрение. 1996. № 22. С. 331–345 (перевод работы 1969 г.).
См.: Седакова О. Другая поэзия // Новое литературное обозрение. 1996. № 22. С. 233–242.
Предмет особого разбора составила бы в этом контексте т. н. «народная» песня, как и вообще образ «фольклора» в разные эпохи советской культуры, — их социокультурные функции в городском советском сообществе (где слово «деревня» было ругательным у всех, включая детей), «национальные» типажи популярных эстрадных исполнителей «народного» — не только Зыкиной, но и, скажем, ансамбля Д. Покровского, круги их публики и т. д. Эмпирические данные по этому поводу у социологов (в том числе социологов ВЦИОМ) есть.
Статья была опубликована в: Новое литературное обозрение. 1996. № 2. С. 252–274.
Общий подход изложен в книге: Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Литература как социальный институт. М., 1994.
Суперавтор романов интересующего нас жанра, создатель лидирующей сегодня по раскупаемости саги о Бешеном (вышло шесть томов, один экранизирован автором, исполнившим в фильме и небольшую второплановую роль стопроцентно «нашего» капитана) Виктор Доценко видит свою задачу и мастерство в том, чтобы «достучаться до любого читателя <…> чтобы каждый нашел в моих книгах что-то для себя» (Шевелев И. Успех по прозвищу Бешеный // Огонек. 1996. № 11. С. 69).
В дальнейшем в тексте статьи я буду ссылаться с указанием страницы на следующие произведения: романы Виктора Доценко «Возвращение Бешеного» (М., 1995, сокращенно — ВБ), «Команда Бешеного» (М., 1996 — КБ) и «Золото Бешеного» (М., 1996 — ЗБ), Василия Крутина «Террор-95: Красная площадь» (М., 1995 — КП), Сергея Таранова «Выбор Меченого» (М., 1996 — ВМ), «Вызов Меченого» (М., 1996 — ВызМ) и «Выстрел Меченого» (М., 1996 — ВысМ). Замечу, что вышедшая в том же оформлении книга Л. Дворецкого «Безоружна и очень опасна», по-моему, не боевик, а разновидность «розового» романа, только с нетиповой, бандитской обстановкой.
В перспективе исторической социологии знания и культуры «индивидуальность», «личность» для европейской традиции, можно сказать, и есть такая символическая структура (рефлексивная форма), которой обозначается непредзаданность действия никакими социальными позициями и традиционными образцами, как бы выпадение из социальной структуры и разрыв в цепи устной и предметной традиции, т. е. предельный уровень сложности этого действия, соотносимого теперь уже лишь с собой — самообосновывающегося и самодостаточного. (В качестве символического обживания этих обстоятельств особые специализированные группы и развивают коррелятивную по отношению к принципу «личности» программу «культуры», а затем и «истории».)
