153
См. ниже нашу рецензию.
Gusdorf G. De l’autobiographie initiatique a l’autobiographie genre litteraire // Revue de l’histoire litteraire de la France. P., 1975. № 6. P. 957–1002.
Мандельштам О. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 201–205.
См.: Биографический метод в социологии. М., 1994.
Girard A. Le journal intime. P., 1963; Lejeune Ph. Le pacte autobiographique. P., 1975; Idem. Je est un autre. P., 1980; Idem. «Chér écran…». Journal personnel, ordinateur, Internet. P., 2000; Robin R. Le Golem de l’écriture. De l’autofiction au Cyber-soi. Montreal, 1998; Beaujour M. Miroirs d’encre: Rhetorique de l’autoportrait. P., 1980; Лежен Ф. В защиту автобиографии // Иностранная литература. 2000. № 4. С. 110–122.
Pascal R. Design and truth in autobiography. L., 1960.
Certeau M. de. L’écriture de l’histoire. P., 1993.
Levinas E. Totalité et Infini: Essai sur l’exteriorite. La Haye, 1961. P. 81–94; Levinas E. Le temps et l’autre. P., 1985; Ricoeur P. Soi-même comme un autre. P., 1990; Рикер П. Повествовательная идентичность // Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика: Московские лекции и интервью. М., 1995. С. 19–37.
См.: Ebner D. Autobiography in seventeenth-century England: Theology and the self. The Hague; P., 1971.
Bronson H. B. Printing as an index of taste // Bronson H. B. Facets of the Enlightenment. Berkeley; Los Angeles, 1968. P. 326–365; Ong W. Orality and literacy. L.; N. Y., 1982; Goody J. The logic of writing and the organization of society. Cambridge, 1986.
Левада Ю. А. Статьи по социологии. М.,1993.
О музеефикации коллективных определений реальности и представлений о культуре см.: Guillaume М. La politique du patrimoine. P., 1980; Jeudy H.-P. Mémoires du social. P., 1986; Capdeville J. Le fetichisme du patrimoine: Essai sur un fondement de la classe moyenne. P., 1986; Namer G. Memoire et société. P., 1987.
Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 513. Письмо Тынянова обозначило верхнюю хронологическую границу тех исторических поисков, которые предпринимались ОПОЯЗом и близкими к нему исследователями (Б. Томашевский, Г. Винокур) с начала 1920-х гг. О понятии репутации применительно к литературе в эти же годы см.: Розанов И. Литературные репутации. М., 1928; о границах применимости этого понятия (как, добавлю, и категорий истории, личности, авторства и др.) к «классической» советской эпохе см.: Золотоносов М. Яицатупер: (Из заметок о советской культуре) // Звезда. 1990. № 5. С. 162–171.
Борхес Х. Л. Соч. Рига, 1994. Т. 1. С. 93.
Там же. Т. 2. С. 128.
См.: Bident С. Maurice Blachot, partenaire invisible. Seyssel, 1998. Главы из нее в переводе С. Дубина см.: Логос. 2000. № 4. С. 134–159.
Мамардашвили М. К. Картезианские размышления. М., 1993. С. 103.
Текст публикуется впервые.
Эйхенбаум Б. Мой временник. Л., 1929. С. 35.
Томашевский Б. Пушкин. М., 1956. С. 64.
Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Понятие литературы у Тынянова и идеология литературы в России // Тыняновский сборник: Вторые Тыняновские чтения. Рига, 1986. С. 208–226.
Якобсон Р. Новейшая русская поэзия. Прага, 1921. С. 11.
Mairet G. Le discours et l’historique: Essai du temps. Tours, 1974. P. 18.
Рецензия была опубликована в: Новое литературное обозрение. 1993. № 5. С. 292–298.
Статья была опубликована в: Новое литературное обозрение. 1993. № 4. С. 304–311.
Статья была опубликована в: Новое литературное обозрение 1994. № 9. С. 288–292.
См. статью «Кружковый стеб и массовые коммуникации: к социологии культурного перехода» в настоящем сборнике.
Развитие изложенных соображений см. в статье «„Литературное сегодня“: Взгляд социолога» в настоящем сборнике.
Статья была опубликована в: Куда идет Россия?..: Альтернативы общественного развития М., 1994. С. 223–230.
В основе статьи — выступление на Вторых Банных чтениях (27 июня 1994 г.). За указания и замечания при обсуждении высказанных здесь соображений благодарю А. Зорина, Б. Кузьминского, В. Мильчину, А. Осповата и А. Рейтблата. Статья печатается впервые.
Попутно замечу, что для развитой культурсоциологической теории коммуникации как сложного, символически опосредованного социального действия (в отличие от ее ранних бихевиористских версий) «герой» сообщения — это и есть образ его адресата: он — не инструмент или средство коммуникации, а символически представленный, зашифрованный, криптограммированный партнер коммуникатора, один из «семейства» его обобщенных «других» («ты» во взаимодействии с «я» и противопоставлении «он» — в многомерной композиции их согласованных или расходящихся интересов, обоюдных ориентаций и ожиданий).
См.: Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Интеллигенция: Заметки о литературно-политических иллюзиях. М.; Харьков, 1995. С. 153–179.
См.: Тынянов Ю. Н. О пародии // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 284–310. Слова, взятые эпиграфом к настоящей статье, завершают эту тыняновскую работу.
См. также: Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Указ. изд. С. 95–96.
См. об этом: Gusseinov G. Materialen zu einem russischen gesellschafts-politischen Worterbuch. 1992–1993. Einfuhrung und Texte. Bremen, 1994. S. 231–235; а также нашу рецензию на эту монографию, перепечатываемую в настоящем сборнике.
См. об этом: Шведов С. С. Проектирование читательского восприятия (на примере анализа газетных заголовков) // Социальное проектирование в сфере культуры: методологические проблемы. М., 1986. С. 169–176.
О позднейшей эволюции взглядов и символов самоидентификации М. Соколова как «знаковой» фигуры см. в этом контексте: Зорин А. Скучная история // Неприкосновенный запас. 2000. № 4. С. 17–21.
На этом материале понятие негативной идентификации активно разрабатывается в последних работах Л. Гудкова. См., напр., его статьи: Россия в ряду других стран // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 1999. № 1. С. 39–47; Комплекс «жертвы» // Там же. 1999. № 3. С. 47–60; Страх как рамка понимания происходящего // Там же. 1999. № 6. С. 47–53; К проблеме негативной идентификации // Там же. 2000. № 5. С. 35–44; и др.
Подобная агрессия, разумеется, включает и, может быть, даже прежде всего имеет в виду автоагрессию — демонстративное, намеренно резкое дистанцирование от соответствующих символов и значений в собственном определении, биографии, жизненных планах, ближайшем окружении.
Стоит отметить, что эта пародическая либо криптопародическая литературизация и делитературизация массмедийного материала — явление вовсе не новое, а, вероятно, напротив, обычное для массовой культуры в целом и массового журнализма в частности. Если говорить о первом, то ирония, пародия, игра, в том числе — игра в условность описываемого или показываемого, вовсе не исключены из массовой культуры, а, напротив, в ней активно практикуются (больше того, она, можно сказать, в принципе если не пародийна, то пародична). В последнем же случае, применительно к журнализму, пародийное использование элементов литературной культуры связано с внутренними ценностными противоречиями в ролевом самоопределении журналиста, среди прочего — с борьбой в нем «служащего» с «очевидцем и свидетелем», «хроникера» — с «писателем» и т. п. Так, во времена брежневского застоя в отделах спорта или быта, в материалах по преступности и новостях искусства крупных газет среди прочих «выразительных», «хлестких», «по-настоящему журналистских» приемов отрабатывались и клише, подобные нынешнему литературизированному стебу. В качестве пароля «для своих» в них втягивались, в частности, элементы неофициальной словесности — типа «Еще неясный голос труб» (о водопроводчиках некоего ЖЭКа) и т. п. Интересный материал здесь собран в уже указывавшейся работе С. С. Шведова.
