языковая „униформа“ этой идеологии использовалась как своеобразное средство прикрытия, как камуфляж… Реакционной национал-социалистической идеологии, наполненной устаревшим и по-новому заостренным реквизитом, соответствовал своеобразный языковый стиль, замешанный на дрожжах словарного состава старых реакционных течений» [21].
Современные немецкие исследователи – философы, логики, лингвисты, социологи – уделяют большое внимание как критике реакционной «языковой политики», так и освещению вопросов правильного использования языковых средств на их общенародной основе, правильного функционирования их в современной идеологической борьбе и в общей языковой практике народа.
Подбирая слова, формулируя мысль в определенных коммуникативных ситуациях, подчеркивает Г. Клаус, необходимо обеспечивать надлежащее наполнение слов нужным значением, оттенками для желаемого восприятия этих слов теми, кому они предназначаются [22]. Для языка политики
«значение имеет не то, в каких связях слово находится с другими словами или же в каких связях находится слово с предметами, а прежде всего имеют значение отношения между людьми, наполняющими слова значениями, употребляющими эти слова и изменяющими их смысл» [23].
Много внимания языковой политике в своих империалистических целях, языковой обработке в этом идеологическом плане уделяет пропагандистский аппарат США, в частности аппарат Пентагона, службы массовой коммуникации (радио, телевидение, кино и т.д.). Для подготовки языковых маскировочных средств, программ созданы специальные группы социологов, ученых-лингвистов, семантиков, пропагандистов, специалистов по различным идеологическим и психологическим диверсиям. Все это мобилизуется для воздействия на широкие народные массы с целью отравления их сознания, чтобы заставить их поверить в правильность действий империализма, чтобы замаскировать эксплуатацию, экспансию и др. Это нескрываемое использование языка в классовой борьбе, и один из теоретиков подобного рода пропаганды, американский социолог Томас М. Шейдель, говорит об этом так:
«Язык, использование языка не может быть нейтральной силой. В постоянной дискуссии (так называет автор идеологическую борьбу. – И.Б.) между социализмом и капитализмом использованию прагматических аспектов языка принадлежит важная роль» [24].
Этому же вопросу посвящены работы Стюарта Чейза «Тирания слов», «Власть слов» и др.
Средства, методы языковой маскировки в идеологической борьбе, применяемые пропагандистским аппаратом США, разнообразны: тут и так называемая словесная косметика, предусматривающая замену «грубых», «резких» слов мягкими, обтекаемыми, даже наукообразными, например,
· не безработица, а «неполная занятость»,
· не повышение цен, а «приравнивание цен к уровню заработной платы»,
· не кризисы, а «спады»;
тут и прямое искажение содержания слов и словосочетаний:
· не воздушные удары, а «защитная реакция», «воздушное заграждение»,
· не военная интервенция, а «присутствие вооруженных сил США во Вьетнаме», «экскурсия», «программа умиротворения», «умиротворение вражеской инфраструктуры», даже «революционное развитие Южного Вьетнама»;
тут и выхолащивание политического значения слов, замена его нейтральным, противоположным, будничным, бытовым содержанием, например, революция означает не изменение социальных порядков, а революция в косметике, в методах приготовления пищи и т.д. Такими средствами настоящее содержание многих слов и выражений снижается до будничного, бытового. Все это называется ненавязчивым, мягким, не лобовым убеждением, «эластичной» пропагандой.
Заменой смысла слов, вызывающего определенные ассоциации в сознании человека и побуждающего его к протесту, к негативной оценке действий правительства своей страны, содержанием, искажающим объективное значение слова, отвлекающим от правильных ассоциаций и возвращающим человека в «благополучное», «нейтральное» русло, пропаганда США пытается влиять на общественное мнение, интерпретировать события, факты, явления в нужном этой пропаганде плане [25]. Среди средств этой идеологической обработки слов есть даже такое, как использование некоторых словообразовательных компонентов с определенной окраской, например, для создания негативного, по желанию этих пропагандистов, оттенка понятия: борец за мир, сторонник мира употребляется слово peacenik, которое благодаря своему компоненту -nik вызывает ассоциацию с русским словом – новообразованием-советизмом «спутник», вошедшим почти во все языки мира, – и это делается с провокационной целью показать будто бы просоветский характер американского движения за мир [26].
В плане разоблачения истинного содержания «ненавязчивой» фразеологии вызывает интерес сообщение специального корреспондента АПН и «Литературной газеты» Генриха Боровика под названием «Стопроцентный американец в Ханое», представляющее собой интервью корреспондента с пленным американским летчиком. Он, летчик, «военные действия против Вьетнама» называет «защищать Америку от коммунизма», «налеты на Ханой» – «миссией на Ханой» и т.д. [27]
Опытный советский дипломат, ученый, член-корреспондент АН СССР Н.Т. Федоренко в своей книге «Дипломатические записки» много внимания уделяет слову как средству дипломатической борьбы.
«Когда, например, – пишет Н.Т. Федоренко, – американские дипломаты выступают с официальной речью на заседании Совета Безопасности или с трибуны Генеральной Ассамблеи, они облекают различные понятия в такую лексическую оболочку, что истинный смысл может быть понят лишь с учетом слов и терминов, часто употребляемых американской пропагандой» [28].
Тут же упоминается, что профессор Пенсильванского университета Эдвард С. Герман написал специальную книгу и составил словарь часто употребляемых в американской прессе выражений, в котором сравнивает объективные, общепринятые толкования слов с толкованиями их в духе официальной пропаганды, особенно принадлежащей к военно-политической сфере, например:
· сдержанность – истребление людей в меньшем количестве, чем позволяют наличные технические средства;
· самоопределение – установление желаемой для «нас» формы проявления;
· вьетконговец – вьетнамский крестьянин, в особенности тот, который убит «нами»;
· вера – «наши» убеждения;
· фанатизм – «их» убеждения;
· независимый – тот, кто поддерживает «нас»;
· сателлит – тот, кто поддерживает «их» и т.д.
Автор книги и словаря поясняет, что его работа – это реакция на злоупотребление словом, которое все более совершается с целью дезориентации общественности. Безусловно, что противопоставлением этому является правдивое слово советской дипломатии, борющееся за мир и прогресс на Земле.
Люди доброй воли во всем мире знают настоящую цену всей той обманчивой фразеологии, словам-маскам, которые не могут ввести в заблуждение борцов за мир и прогресс, оберегающих свой язык, это огромнейшее достояние человеческой культуры, средство выражения мыслей и чувств народов, от искажения и обесценения. И в этом им помогает передовая лингвистическая наука во всех странах мира.
В идеологической борьбе враждебных сил против социализма, в частности против Советского Союза, его государственного, экономического, культурного строительства, используются и наемники разведорганов капиталистических стран – украинские буржуазные националисты, предатели, изгнанные украинским народом из пределов Родины: недобитые петлюровцы, бандеровцы, которые в свое время вместе с кайзеровскими и фашистскими войсками принимали участие в вооруженных интервенциях, а в настоящее время участвуют в разных политических и идеологических диверсиях против нашей страны, состоя в разведывательных службах и организациях, ведущих подрывную деятельность. Капиталисты США, ФРГ, Великобритании и некоторых других стран предоставили этим наемникам печатные органы и радиостанции. В их диверсионно-клеветнических выступлениях против СССР и его составной части – Советской Украины много места отводится и вопросам языковой ситуации в СССР, в частности развитию украинского языка. Вновь и вновь повторяются
