как топливо, для смазки кожаных вещей, парусов, освещения жилищ, у ремесленников – при пайке посуды и в других поделках. Очень широко применялась ворвань в медицине и ценилась наравне с медвежьим салом. Кашица из ворвани наружно считалась лучшим средством при слабозаживающих ранах и язвах. Тресковый жир славился при ожогах, жир пикши («пикшуя»), палтуса был незаменимым при лечении гнойных язв. С не меньшим предпочтением давали эти жиры, и в особенности тресковый («сало трескина»), в смеси с кашами при куриной слепоте. Желчь, деготь в ворвани употребляли для борьбы с клопами [443]. Из речных рыб чаще всего пользовались частями щуки, окуня. Желчью их смазывали «места прокаженыя», бельма на глазу. Мазь из свежей щучьей икры употребляли при гнойных ранах, ожогах. Рациональность этого применения подтверждена современными исследованиями.
Из птиц упоминаются многие. При укусе бешеной собакой рекомендовалось есть печень сороки. Кровь дикой утки, убитой в сентябре, пили при «камчюге» (ревматизме), при болезнях почек, мочевого пузыря, при заболеваниях суставов. «Орловым салом добро очи мазати – зороку прибывает», «жолчь сокола и ястреба хороша при больных очах, коли тоска на очи найдет». Эти советы – наиболее часты в северных рукописных лечебниках XVII в. Совиный мозг клали к ране, сало куропатки вместе с желчью зайца считалось лучшим средством от глазных болезней. В лечебниках Севера имеется много записей о лечебных свойствах органов курицы, петуха; они принадлежат к позднему времени (рубеж XVII–XVIII вв.). Отдельно приведены рецепты, в состав которых входили мясо, кишечник, сало. «Скарлушину» яйца давали при туберкулезе легких (кальций!), половые железы петуха – для восстановления утраченного либидо. Очень охотно употреблялось в хирургии «мясо тетереве», его в парном виде накладывали на рану, «в погныние растущего мяса» (для предупреждения избыточной грануляции).
При лечении почти всех болезней применялся мед в виде патоки, кислый, пресный, «неодымленый». Чаще всего мед накладывали на раны и давали внутрь – при «болестях утробных». Воск находил применение при постановке мокс, входил в состав «мальханов» (сложных пластырей), болеутоляющих свечек («веретен», «пальцев», «пяток»). В растопленном состоянии им заливали «камчюжныя» суставы и кости ног, рук.
Обыкновенный, или рыжий, муравей и его пупарии (коконы) также были излюбленным средством народного лечения. Муравейники («муравьища») на Севере достигали такое приметной высоты, что служили знаками при межевании земель. В северных лечебниках находится много описаний по выборочному добыванию коконов из «муравьищ». Для кормления певчих пташек коконы боровых муравьев считались непригодными: у пернатых пленниц они вызывали запор. Поэтому коконы добывались только для приготовления вытяжек масляных, винных, водных, которыми больные смазывались, растирались при ревматизме, зубной боли, параличах лицевого нерва, простреле. Прикладывали к телу и живых муравьев, рекомендовалось также погружать больную ногу, руку в само «муравьище», так как это «телу бридость (раздражение) наводит».
«Камения» (минеральные «зелия»)
Так назывались минералы, металлы, их соли и такие вещества, как уголь, сажа, известь, нефть, зола, квасцы, всевозможные краски. В народном врачевании «камения» служили существенным дополнением к растительным и животным средствам. В лечебниках им всегда отводилось почетное место. Северные рукописи о «камениях» – неисчерпаемый источник для истории древнерусского лекарствоведения.
Из местных «камений» первое место занимала соль поваренная. Различали сорта: морянка, сысолка, пермянка. К «лекованию» наиболее пригодной считали первую. Ее умели очищать прожиганием, прокаливанием в плотно закрытых сосудах. В рецептах «чистой соли» отводилась роль конституенса, но назначали ее и в чистом виде. Лечебным показанием служили болезни, протекавшие, по понятием того времени, с избыточным «умножением вредных соков» в теле больного. Может быть, поэтому соль охотно вводили «крестером» при «водоточивой болезни» (водянке). Для заживления «ожога огненного, что и не знати его будет», толченую соль смешивали с пшеничной мукой и пресным медом в виде мази. Смесью соли, масла и меда смазывали горло при астме: в смеси с уксусом и кедровым маслом соль применялась для лечения чесотки, при укусах насекомых, различных кожных зудах. Иногда на северные базары из Сибири завозился «гуд-жир» – сернокислый натр (глауберова соль). Употреблялся он, как и теперь, вместо слабительного.
В северных лечебниках много говорится «о глинах разных». Из глины на песке «бились» печи, глину предусмотрительно брали с собой в путешествие мореходы, чтобы ею в смеси с отрубями заделывать пробоины судна. Некоторые виды глин особенно высоко ценились: «армейская» (Bolus alba), каширская, олонецкая, коломенская. Последняя, теперь называющаяся «московской», благодаря ее высоким отбеливающим и моющим качествам завозилась на Север для очистки мехов. В народной же медицине «коломянка» славилась как прекрасное высушивающее средство при всяких ранах, как присыпка в «коростах» и в особенности при «язвах межи перстами от пешехождения», внутрь назначалась при вздутии кишечника, кровавых поносах, а несколько раз в день «по полскарлушине ореховой» ее давали от «изгагн» (при изжоге); вместе с армянской землей рекомендовалась от «кровавого блевания при сухотке».
Сажа домашняя печная из-под «ворохов лучинных» использовалась звероловами на море, в тундре, при чернении лица вокруг глаз для уменьшения раздражающего действия отраженных солнечных лучей. Наружно сажа применялась при мокнущих лишаях и язвах.
Еще в прошлом столетии в северных лесных селениях можно было видеть около домов, торговых бань большие курганы от ссыпки золы – «зольники». Зола («попел»), щелок, как «зелия ко многим вещам пристоящня», использовались для стирки белья, мытья головы, для борьбы с нательными насекомыми. Ими вымывали язвы, глубокие «фистелы», в особенности имеющие «дух велми смердящ». Знали, что зола не специфична при этом лечении, а только «язвы угодны к пластырем творит». Внутрь зола давалась больным при некоторых заболеваниях легких, при одышке, что до некоторой степени оправдано и с точки зрения современных фармакологических взглядов: сосновые дрова, например, помимо солен калия и фосфора, содержат более всего соли кальция – до 35–40 %.
Нашатырь был всегда одним из наиболее ходких товаров на северных рынках. В лечебниках сказано, что он добывался «вытягиванием его из камней, кон светлы и тверды суть», а сам он «укусом солностен и бридостен (приторен, остр) велми». В зелия клался только тот нашатырь, «кои цвет есть голуб и чист аки христаль». Применялся он для отхаркивания мокроты; при жабе его водный раствор «глотали» небольшими порциями; при кожных болезнях прикладывали на больное место руно, смоченное нашатырным раствором.
«Квасцы» – слово чисто русское (от слова «квас» – кислота), в русских рукописях оно встречается с XV в. Лучшими считались квасцы, привозные «от немець». Квасцам, «угодным для лекования», предъявлялись требования: «были бы собою белы и светлы и укусом бы сладостны», «легкия и темныя» – «отметались». Квасцы, варенные в речной воде с обычной солью, применялись для лечения гнойных фистул введением в них «кнута» (тампона) из «пакуля льнянаго». Как и теперь, квасцы в старину
