1.2. Социальная стабильность и историческое сознание
Проблема социальной стабильности является одной из актуальных и базовых, интерес к которой появляется уже в эпоху Античности, когда встает вопрос о необходимости создания и сохранения стабильности в обществе и государстве. В работах античных мыслителей можно обнаружить постановку проблемы социальной стабильности и нестабильности, истоки которой коренились в осмыслениях социального и политического устройства античного общества. Уже Аристотель, рассматривая истоки социальной нестабильности, указывает на первопричины внутренних междоусобиц, порождающих государственные перевороты. Таких первопричин, по мнению античного философа, три. Во-первых, это настроение людей, поднимающих мятеж; во-вторых, причиной является цель, ради которой происходят различные восстания и распри; в-третьих, причиной выступает недовольство, с которого, собственно, начинаются политические смуты и междоусобные распри.
Что касается настроения людей, то одни, начиная распри, согласно Аристотелю, стремятся к равноправию, поскольку считают, что обделены правами, и хотят быть равны с теми, кто их имеет в изобилии; другие, напротив, стремятся к неравенству и превосходству, а в распри вступают, когда, по их убеждению, будучи неравны с остальными, не пользуются явными преимуществами, но имеют равное с ними или даже меньше. Указанные притязания, отмечает Аристотель, бывают в одних случаях справедливыми, в других – несправедливыми; ведь распри начинают и те, кто пользуется меньшими правами, для того чтобы уравняться с остальными, и те, кто пользуется равными правами с остальными, с тем чтобы добиться больших прав. То, из-за чего происходят распри, – прибыль и почести и то, что им противоположно. Причиной распрей, подрывающих основы стабильности, бывают также наглость, страх, превосходство, презрение, чрезмерное возвышение, с другой стороны – происки, пренебрежительное отношение, несходство характеров и т. д., поскольку главной причиной возмущений бывает «отсутствие равенства»[68].
Среди актуальных факторов, влияющих на формирование и поддержание социальной стабильности, выступает историческое сознание, которое является важным структурным элементом социальной системы. От состояния исторического сознания, уровня его устойчивости и воздействия на общественное сознание зависит степень социальной стабильности, способность общества к выживанию в критических обстоятельствах и ситуациях. В общем смысле историческое сознание понимается как совокупность взглядов, идей, представлений, чувств, настроений, отражающих восприятие прошлого и его оценку, присущая и характерная как для общества в целом, для различных социальных групп, так и для отдельных людей.
Выступая частью общественного сознания, включающего в себя политическое, правовое, художественное, нравственное, религиозное, философское сознание, историческое сознание обычно рассматривается как совокупность представлений, присущих обществу в целом и его социальным группам в отдельности о своем прошлом и прошлом всего человечества. «Историческое сознание, – отмечает один из первых исследователей этого явления М. А. Барг, – это такая форма общественного сознания, в которой совмещены все три модуса исторического времени – прошлое, настоящее и будущее»[69], поскольку «настоящее не может быть до конца познано без обращения к прошлому. Однако в равной мере его нельзя постичь и без обращения к будущему, то есть без знания элементов будущего в настоящем»[70].
На основе определения места исторического сознания в системе общественного сознания как одной из его форм исследователи пришли к выводу, что «каждая национальная и социальная общность обладает определенным кругом исторических представлений, включающим в себя в первую очередь представления о своем происхождении, важнейших событиях и деятелях собственного прошлого, о соотношении их с историей других общностей и всего человеческого общества»[71]. Но историческое сознание, по мнению исследователей, не ограничивается представлениями о прошлом, оно предполагает связь между прошлым, настоящим и будущим, поскольку подразумевает осмысление народом своего положения во времени, осознание связи настоящего с прошлым и будущим, осознание обществом, классом, социальной группой своей исторической идентичности, своего положения во времени, связи своего настоящего с прошлым и будущим[72].
Тем самым, рассматривая и оценивая прошлое через призму настоящего, а настоящее как результат предыдущего развития, историческое сознание воспринимает будущее как проекцию реальных, совершенно конкретных процессов и тенденций, действующих в современности, на перспективной ступени развития общества. Прошлое и будущее не существуют сами по себе как полностью автономные пространства; они слиты в едином потоке времени, стянуты берегами истории, будучи объединены одним субъектом исторического действия – человеком[73].
При этом важнейшим показателем социальной стабильности является устойчивость исторического сознания. Одним из критериев устойчивости исторического сознания выступает национальное самосознание, являющееся социально-конструкционной основой, на которой зиждется общественное сознание, структурным элементом социальной стабильности. В истории есть немало примеров того, что именно национальное самосознание русского народа, а также глубокая вера позволили ему выстоять в жестоких исторических событиях, одним из которых было татаро-монгольское нашествие, на борьбу с которым объединился весь русский народ, ранее раздираемый междоусобицами. Не случайно еще Аристотель отмечал, что «разноплеменность населения, пока она не сгладится, служит источником неурядиц»[74]. Но татаро-монгольское нашествие стало тем историческим событием, которое изменило русское самосознание. На Куликово поле вышли рязанцы, москвичи, владимирцы, псковитяне, а с Куликова поля все они вернулись русскими. В последний период монгольского владычества Орда ощущала постепенное превращение совокупного потенциала русских земель в равновеликую ей силу. В итоге дух и воля проявили себя в таком отпоре Мамаеву нашествию, который впервые можно охарактеризовать как общенациональный[75]. Тем самым внешняя опасность в виде продолжительного владычества монголо-татар способствовала развитию и созреванию народности, национального самосознания, консолидации русского народа, вышедшего на борьбу с врагом.
Одним из оснований устойчивости исторического сознания выступает ментальность, которая складывается исторически как одна из адаптивных форм социального поведения и функционирует автоматически, без ведома их носителей: это не столько оформленные, высказанные мысли, сколько общие места, в той или иной мере расхожее культурное наследие, картины мира, запечатлевшиеся в коллективном бессознательном[76]. Как правило, черты, характеризующие ментальность той или иной культуры, в отличие от идеологических, социально-политических, религиозно-конфессиональных и иных факторов, характеризуют большой стабильностью и не изменяются в течение длительного времени, обусловливая самобытность той или иной культуры. Причем национальные культурные различия связаны и с различием ментальности, что влияет на историческое сознание, обусловливающее представления о социальной стабильности. Например, западная цивилизация во многом ориентирована на индивидуализм, что заложено в ее истории: греческая философия в разных аспектах и смыслах подчеркивала ценность индивидуального. В период Реформации был сделан упор на личную связь с Богом, восточная цивилизация видела стабильность в гармонии и поведении в рамках связей с родственниками[77]. В России одним из важнейших ценностных ориентиров выступало православие, которое стало мощным фактором формирования ментальности и консолидации русского народа.
Тем самым еще одним важным компонентом процесса развития исторического сознания выступает вера, которая является духовным стержнем, обеспечивающим непрерывность сохранения исторической преемственности и непрерывности сохранения исторических и культурных основ, поскольку любая культура изначально базируется на религиозном и философском фундаменте. Отсутствие же веры и нравственного целеполагания в жизни, которое рождается из веры, уважения к достижению прошлого, исчезновение нравственного императива ведет к деградации культуры[78].
Кроме этого, стабильное развитие социума исторически связано с нормами, которые возникают уже на самых ранних этапах истории человечества. Нормы унифицируют поведение людей, обеспечивают единообразие и согласованность их коллективных действий, выступают нравственным императивом и элементом социальной стабильности. Известно, что существует два класса социальных норм, управляющих человеческим поведением, в основе которых – индивидуальные или коллективные представления. Коллективные представления пралогичны в том смысле, что дают толкования, только внешне похожие на классификации и выводы, а на самом деле их суть – закон сопричастия (партиципации, мистического единения сородичей)[79]. Нормы являются регулятивным инструментом, способствующим стабильному функционированию социальной системы, поскольку следование нормам обеспечивает социальный порядок. Нормы выступают одними из ключевых универсалий, без которых не существует ни одного общества. Социальную стабильность обеспечивают социальные нормы, которые являются одной из форм существования социальной системы, одним из механизмов ее упорядочивания, по указанию Ю. Хабермаса, «…для того, чтобы конструировать социальный мир, а также оценить те или иные действия с точки зрения соблюдения или нарушения норм, получивших общественное признание. Для того, кто принадлежит к социальному миру, последний составляется в точности из тех норм, которые определяют, какие интеракции в том или ином случае входят в совокупность оправданных межличностных отношений; все акторы, для которых имеет силу такой набор норм, которые принадлежат одному и тому же социальному миру»[80]. Для поддержания социальной стабильности тем самым важна выработка способов поведения, которые принимались бы членами данной социальной структуры, система матриц, единства действий и отношений. Для сохранения социальной стабильности нормы должны быть общезначимы, эталонны, императивны. Вследствие утраты этих признаков, нормативной «недостаточности» или, наоборот, «избыточности» возникает риск напряженных и кризисных явлений в обществе – роста преступности, падения нравственности, дезорганизации социальных отношений.
