Только на основе решения вышеперечисленных проблем возможно достичь стабильности социального пространства, сохранять и накапливать потенциал для дальнейшего прогресса. В связи с этим приобретает стратегическую важность значимая для поддержания стабильности социально-психологическая проблема согласованности и предсказуемости человеческого поведения. В реальном взаимодействии факторы диспозиционных и ситуационных влияний не существуют изолированно, а находятся во взаимной связи и переплетении, для поддержания ситуации стабильности необходима прежде всего согласованность действий всех социальных субъектов[66].
В 2009–2010 годах авторами было проведено исследование представлений жителей России, Италии и Китая о социальной стабильности. Респондентам, уравновешенным по возрасту и полу, из России (г. Москва (74 человека), г. Красноярск (50 человек), г. Екатеринбург (125 человек), а также из Италии (108 человек) и Китая (г. Далянь – 43 человека, г. Пекин – 21 человек) было предложено ответить на вопрос: «Что значит для Вас социальная стабильность?»[67] (респонденты не стали обращать внимание на открытый вопрос, а определяли свои предпочтения, исходя из первых 9 пунктов).
Ответы респондентов из г. Москвы (январь – февраль 2010 г.) показали, что для них наиболее важным обстоятельством социальной стабильности является экономическая устойчивость, а также отсутствие актов терроризма и вандализма. Достаточно высокую значимость имеют оптимизм в общественном настроении и устойчивость семейных традиций (несмотря на большое количество разводов и неполных семей, москвичи среднего возраста проявляют субъективно высокую оценку семейных традиций). Наименьшую значимость имеет преемственность культуры, что естественно для общества, в котором за последние сто лет несколько раз производились радикальные ломки культурных ценностей и традиций с обязательной дискредитацией предыдущего этапа (см. рис. 1).
Рисунок 1
Несомненный интерес представляет ранговая структура предпочтений в зависимости от возраста респондентов (см. табл. 1).
Таблица 1
Ранговая структура предпочтений в зависимости от возраста респондентов (г. Москва, 74 респондента)
Значимость факторов социальной стабильности в Екатеринбурге (опрос проведен в ноябре – декабре 2009 г.) дает несколько иную картину, в частности наиболее существенным для респондентов представляется, во-первых, отсутствие актов терроризма и вандализма, во-вторых, уважение государственных институтов к личности (см. рис. 2). Только третью позицию занимает значимость экономической устойчивости. Думается, определяющую роль сыграла история Урала как промышленного «опорного края державы», обусловившая формирование самоуважения и независимости личности, а также крайнюю неприязнь к терроризму и вандализму как к асоциальной деятельности.
Возрастная дифференциация факторных предпочтений респондентов из г. Екатеринбурга отражена в табл. 2.
Таблица 2
Ранговая структура предпочтений в зависимости от возраста респондентов (г. Екатеринбург, 125 респондентов)
Позиции красноярских респондентов (ноябрь 2009 г.) не очень существенно отличаются от их екатеринбургских коллег, но приоритетные позиции для обеспечения социальной стабильности, с их точки зрения, имеют уважение государственных институтов к личности (рис. 3), что неудивительно, если вспомнить, что покорителями Сибири в последние два века были сильные, не всегда конформистски ориентированные, но самостоятельные и деятельные люди, чей труд заслуживал общественного признания и уважения государственных институтов.
Рисунок 2
Рисунок 3
Проведенные в январе 2010 года опросы среди итальянских респондентов (108 человек, текст анкеты см. в Приложении 1), уравновешенных по возрасту и полу, показали, что оценки респондентов из Италии (провинция Падова) демонстрируют связь ценности экономической устойчивости, жизнелюбия и оптимизма итальянцев, негативное отношение к угрозам терроризма, но весьма высокий уровень уважения к устойчивости семейных традиций (рис. 4). Судя по данным опроса, итальянская семья остается одним из оплотов социальной стабильности. Обращает на себя внимание удовлетворенность респондентов нынешним состоянием итальянского общества и его институтов и нежелание придавать большое значение перспективам его динамического развития.
Рисунок 4
У респондентов из Китая (г. Далянь – 43 опрошенных в ноябре 2009 г., г. Пекин – 21 человек – в феврале 2010 г.), как и у жителей российского города Красноярска, самым важным фактором выступает отсутствие актов терроризма и вандализма. На последнем месте (с большим отрывом) – экологическая безопасность (см. рис. 5), что можно объяснить высокими темпами экономического развития Китая, но недостаточным вниманием к экологической культуре в ходе этого стремительного роста.
Распределение рангов значений факторов социальной стабильности в представлении китайских респондентов отражено в табл. 5.
Рисунок 5
Таблица 5
Ранговая структура предпочтений (г. Далянь – 43 респондента, г. Пекин – 21 респондент)
Не ставя задачу специального исследования причин проявления таких предпочтений в том или ином государстве, приведем общую сравнительную картину соотношения значимых факторов социальной стабильности (в % к общему числу от суммы баллов) (см. рис. 6).
Рисунок 6
Обеспечение стабильности в социальном пространстве, которое наполнено смыслами и предпочтениями акторов социального действия, опирается на ряд выработанных в науке и апробированных на практике методов, которые учитывают фактор ситуационности: социальное маневрирование, политическое маневрирование, политическое манипулирование, интеграция контрэлиты. Так, социальное маневрирование направлено на то, чтобы ослабить коллизию между меняющимися закономерностями функционирования системы и интересами ущемляемой переменами части общества.
Политическое маневрирование как метод обеспечения стабильности социального пространства включает широкий спектр мероприятий, призванных обеспечить преобразование разнообразных интересов (в том числе противоречащих потребностям модифицирующейся системы) в политические ориентации, фактически способствующие стабилизации системы. Серьезную значимость имеют и психологические методы предотвращения и разрешения индивидуальных и межгрупповых кризисных ситуаций, разрешение конфликтов и т. д.
Гибкое и эффективное применение описанных выше методов предотвращает угрозу обращения к силовым вариантам (утверждению авторитарных форм власти, установлению военной диктатуры, развязыванию гражданской войны и т. д.), которые могут повлечь за собой распад или ослабление системы. Поэтому в поле зрения современных ученых находятся проблемы оптимального перехода от одного состояния общества к другому, поиск условий институционализации конфликтов, укрепления общественных структур и стабилизации социального пространства.
Стабильность социального пространства предполагает высокий уровень надежности его существования, готовность воспринимать различные внутренние и внешние воздействия, сохраняя при этом равновесие и способность к последующим изменениям. Как бы то ни было, в последние десятилетия одной из главных черт стабильности социального пространства является социальное положение человека. Таким образом, в центре вопроса о координатах стабильности всегда стоит человек – субъект стабильности социального пространства. От того, как люди относятся к социальной действительности, как представляют себе стоящие перед ними и обществом задачи, какими способностями и возможностями обладают, во многом зависит состояние общества и государства. В связи с этим поддержание стабильности социального пространства определяется характером взаимодействия всех субъектов стабильности, обусловленным в значительной мере особенностями исторического сознания, носителями которого они являются.
1.2. Социальная стабильность и историческое сознание
Проблема социальной стабильности является одной из актуальных и базовых, интерес к которой появляется уже в эпоху Античности, когда встает вопрос о необходимости создания и сохранения стабильности в обществе и государстве. В работах античных мыслителей можно обнаружить постановку проблемы социальной стабильности и нестабильности, истоки которой коренились в осмыслениях социального и политического устройства античного общества. Уже Аристотель, рассматривая истоки социальной нестабильности, указывает на первопричины внутренних междоусобиц, порождающих государственные перевороты. Таких первопричин, по мнению античного философа, три. Во-первых, это настроение людей, поднимающих мятеж; во-вторых, причиной является цель, ради которой происходят различные восстания и распри; в-третьих, причиной выступает недовольство, с которого, собственно, начинаются политические смуты и междоусобные распри.
