итог, хочу еще раз повторить, что всеобъемлющая административная реформа государственной службы — дело, не терпящее отлагательства. Оно должно стать приоритетом для любого правительства, которое наследует путинский режим. Цель этой реформы (которую, кстати, Путин тоже провозгласил одной из первой и одной же из первых полностью провалил) состоит в преобразовании архаичной, полусоветской, полуфеодальной государственной машины в современную систему управления. По сути, в России предстоит с нуля создать государственную гражданскую службу, отделенную как от политики, так и от коммерции. И для того чтобы ее наладить, нам надо будет вновь, как мы это делали много раз в истории нашей страны, привлечь на российскую госслужбу иностранцев, которые обладают нужными нам знаниями и опытом. Нам, кстати, будет легче, чем нашим предшественникам. Путинский режим вытолкнул из России десятки тысяч талантливых людей, которые прошли великолепную школу в западных корпорациях и могли бы вернуться на родину при подходящих условиях.
Глава 10. Как понимать «левый поворот»:
социальное или социалистическое государство?
У меня было много времени подумать об ошибках, своих и чужих. Но, для того чтобы найти главную из них, много времени не понадобилось. Уже в 2004 году, размышляя о том, как все мы и я лично оказались там, где оказались, я написал первую версию «Левого поворота». Это название могло тогда показаться странным. Казалось бы, человеку, сумевшему воспользоваться теми преимуществами, которые дает рыночная экономика предприимчивым людям, впору писать о повороте правом (в экономическом смысле). Но в том-то все и дело, что еще задолго до того, как мой конфликт с путинским режимом перешел в открытую, острую фазу, мне стало совершенно ясно, что для России с ее историей, с ее ментальностью и традициями чисто праволиберальная политика — абсолютный тупик. Этой же точки зрения я продолжаю придерживаться и сегодня, полтора десятилетия спустя после выхода той первой статьи.
Однако с высоты сегодняшнего дня многое выглядит иначе и требует иной расстановки акцентов. Сейчас я довольно четко представляю, с чего должен начинаться в России этот самый левый поворот. Что же изменилось? Прежде всего, возникло то, чего в явном виде тогда не существовало, — псевдолевый политический курс Кремля, имитирующий и профанирующий левую повестку. Каким на самом деле можно назвать режим Путина — левым или правым? Уверен, что, по мнению подавляющего большинства, Путин реализует левую политическую повестку: развивает государственный сектор, борется с независимым бизнесом, создает сложную и запутанную систему социальных льгот и привилегий и так далее. Но на самом деле дело обстоит ровно наоборот: Путин является прямым продолжателем традиций 1990-х и проводит радикально правый политический курс. Именно поэтому необходимость в левом повороте за эти годы только возросла.
Чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо, конечно, сначала определиться, где у нас правое и где левое, что в современном мире сделать непросто. Мы видим, как повсюду, не только в России, появляются правые политики, паразитирующие на левой повестке. Хрестоматийный пример — Трамп с его эклектичной риторикой. Границы между правым и левым сегодня размыты, критерии утеряны. По-моему, чтобы внести в этот вопрос ясность, нужно просто сосредоточиться на главном, не размениваясь на мелочи. А главное — это, на мой взгляд, социальное неравенство. Если политический курс приводит в конечном счете к росту социального неравенства, то это правый политический курс, какая бы левая риторика его ни сопровождала, а если он способствует уменьшению социального неравенства — это курс левый.
Посмотрим на путинскую социальную и экономическую политику под этим углом зрения. Путин поднялся на антиолигархической повестке, которая на словах была и остается одним из краеугольных камней кремлевской мифологии. Но в действительности проводимый им политический курс не только не сократил дистанцию между бедными и богатыми, но и увеличил социальное неравенство до невиданных раньше масштабов. Путин сосредоточил огромную экономическую и политическую власть в руках очень узкого слоя, состоящего из высшей, преимущественно силовой бюрократии и обслуживающих ее интересы криминальных и полукриминальных «держателей активов». Вместо того неравенства, которое естественным образом возникает из системы рыночной экономики и которым современные общества худо-бедно научились управлять, путинизм создал неравенство, источником которого является власть, воздвигающая между бедными и богатыми непроницаемую и непреодолимую стену.
В путинской России богатые богатели, а бедные беднели всегда быстрее, чем в России 1990-х. Но благодаря общему повышению благосостояния за счет роста мировых цен на энергоносители этот процесс протекал до определенного момента скрытно — денег было так много, что их хватало на выплату бедным «отступного». Однако на каждый рубль социальных подачек, которые президент ежегодно с помпой презентует в своих посланиях к нации, приходится доллар, который уходит в карман путинской элиты, в результате чего дистанция между беднейшими и богатейшими слоями российского общества продолжает стремительно увеличиваться. Сейчас этот процесс перестал протекать скрытно, так как режиму перестало хватать денег и на социальную сферу. Последние несколько лет мы наблюдаем в России рост не только относительной, но и абсолютной бедности. С этой точки зрения, Путин последовательно, на протяжении двадцати лет проводит радикально правый политический курс, объективным следствием которого стало растущее социальное расслоение. Этот курс, на мой взгляд, является тупиковым и создает угрозу для национальной безопасности, так как в конечном итоге приведет страну к социальному конфликту быстрее, чем воображаемые иноагенты.
Помимо общего увеличения разрыва между доходами бедных и богатых, что уже само по себе взрывоопасно, деформируется сама система распределения богатства в обществе. Рейдерство — сущность созданной Путиным системы и один из фундаментальных источников неравенства. Прямое вмешательство правительства приводит к тому, что происходит латентное, но от этого не менее масштабное перераспределение богатств в пользу тех, кто проявляет лояльность к режиму. Это еще больше ускоряет деградацию как экономических институтов, так и моральных устоев общества. Любое аморальное поведение — ложь, предательство, доносы и так далее — в этой системе стало поощряемым и экономически выгодным.
Главное, что важно понимать о социальном неравенстве в эпоху путинизма, — то, что в его основании лежат в значительной степени внеэкономические факторы. Это во многом искусственно созданное и поддерживаемое при помощи политического насилия неравенство. Соответственно, бороться с этим неравенством можно только одним способом: необходимо устранить те политические факторы, которые его порождают. Поэтому все пропагандистские усилия Кремля по борьбе с бедностью выглядят форменным издевательством. Главным предварительным условием эффективной борьбы с бедностью в России является устранение того режима, который порождает и умножает эту бедность самим фактом своего существования, работая как огромный насос, выкачивающий деньги из карманов миллионов в карманы путинских миллионеров.
Как устроен этот насос? Откуда именно он в
