Александр Тарасов
С какой целью и по каким причинам могут начать в наше время выпускать левый журнал? Речь, разумеется, не о «партийных» изданиях, которые можно смело называть «сектантскими» и даже «ритуальными», а о нормальном левом журнале.
Новорождённый непартийный журнал «Левая политика», как и полагается, пытается дать ответ на этот вопрос — в первом номере, в редакционной передовице «Зачем мы здесь?». Получается, однако, не очень убедительно. В основном передовица состоит из рассуждений об особенностях реставрации капитализма в странах бывшего Восточного блока и печальных судьбах левых в этом регионе. Анализ во многом абсолютно верный — но почему из него следует, что нужно издавать «Левую политику»? Ни почему. В заключительных абзацах, правда, авторы передовицы вроде бы переходят к объяснениям: «Какой мы видим стратегию движения вперёд? Кто наши союзники, партнёры, попутчики и противники? Как совместить растущее движение социального протеста (включая набирающие силу свободные профсоюзы) с левой политикой, которая не должна, конечно, плестись у масс в хвосте, но не должна (да и не может) просто навязывать людям готовые абстрактные формулы?… полем для обсуждения этих вопросов и должен стать данный журнал. Не просто ещё одно левое издание, удовлетворяющее духовный голод уставшей от капитализма интеллигенции, но и форум для выработки позиций, место, где, конечно, не принимаются конкретные решения, но формулируется общее направление. В этом плане мы перенимаем традицию не только марксистских нелегальных публикаций начала XX века и западных изданий, подобных New Left Review начала 1970-х годов, но и русских толстых журналов XIX века, сыгравших немалую практическую роль в освободительном движении» (с. 8).
Тут хочется спросить: ребята, вы это всерьёз? Что такое «стратегия движения вперёд»? Стратегия, вообще-то — это высший раздел военного искусства, соединяющий теорию и практику ведения войны на всех её этапах, от подготовки до завершения. Не может быть «стратегии движения вперёд» (то есть, видимо, наступления), если нет «стратегии движения назад» (отступления) и прочих «стратегий», включая представление о конечной цели боевых действий, о соотношении сил (как военных, так и экономических), об особенностях ведения войны противником и союзниками и т. д., и т. п. Так и хочется сказать: «Друг Аркадий, не говори красиво!» Если здесь же честно говорится, что те, кто издаёт журнал, сами не знают, кто у них «союзники, партнёры, попутчики и противники», а журнал «должен стать» всего лишь «полем для обсуждения этих вопросов», какая тут может быть «стратегия»? Стратегия начинается тогда, когда эти (и не только эти) вопросы прояснены.
Тем более непонятно, как в условиях, когда неясно, кто союзник, кто партнёр (вообще какой-то подозрительный для политики термин), кто попутчик (ещё один подозрительный термин — с душком, я бы сказал), кто противник, журнал может стать «местом, где… формируется общее направление». Направление чего? «Движения вперёд»? Простите, а как понять, где этот «вперёд» и надо ли туда двигаться, если неизвестно даже, кто противник? А вдруг противник сзади?
Сильное впечатление производит также отсылка к «русским толстым журналами XIX века, сыгравшим немалую практическую роль в освободительном движении». «И мы не хуже Горация». Хорошо, давайте посмотрим, сколько в «Левой политике» Чернышевских, Добролюбовых, Белинских, Писаревых, Некрасовых, Лавровых и Саптыковых-Щедриных.
Итак, чем может похвастаться первый номер?
Образцово-показательной статьёй Анны Очкиной «Концепция изменилась? По следам реформаторов от образования», подробно и более чем наглядно показывающей, что именно насаждается в России под видом «реформы образования» и «включения в Болонский процесс», в каком в действительности (а не в радужных картинках, рисуемых правительственными чиновниками) состоянии находится система образования в стране и как и почему она и дальше будет деградировать — в прямой связи с «Болонским процессом».
Обзорно-просветительской (совсем небольшой) статьёй Александра Берегова «Латинская Америка: революция и интеграция», успешно справляющейся с задачей «политпросвещения» левого читателя, специально не следящего за этой темой. Так сказать, «в блокнот агитатору». Таким же точно по формату материалом Якоба Норхоя «Восстание среднего класса. во имя социальных благ» — о том, как неолиберальные «реформы» (то есть наступление правительства и крупного капитала на социальное государство) радикализовали до того пассивные и аполитичные средние слои в Дании. Такой же статьёй Али Эсбати «Мы должны чётко обозначить свои позиции» — о положении в Левой партии Швеции сегодня. Плюс к этому — маленьким справочным материалом Александра Желенина «Власть и бедность в предвыборной России».
Наконец, статьёй Акрама Муртазаева «Радикальное население России» — совсем не аналитической в «аналитическом журнале», показывающей на частных, «этнографических» примерах, как ксенофобия обывателя тщательно и целенаправленно подогревается и конституируется властями предержащими.
И это — всё!
Не густо.
А чем же заняты остальные страницы журнала (кстати, подавляющее большинство)?
Во-первых, интервью с главным редактором «Художественного журнала» Виктором Мизиано, которое, надо думать, интересно тем, кто никогда не держал в руках «ХЖ» и не подозревает, что в современной России может жить вот такой стопроцентно европейски левый интеллектуал, но которое, строго говоря, ни для чего читателю «Левой политики» не нужно, — уже хотя бы потому, что логика рассуждений Мизиано — это не логика борьбы с капитализмом, а логика оппозиционного существования внутри капитализма. То есть логика человека, заранее согласившегося с поражением.
Во-вторых, статьёй Ильи Будрайстскиса и Марии Курзиной «Текущий момент: социальный протест и перспективы антикапиталистических левых». Уже в названии есть странность: оно предполагает, что могут быть и прокапиталистические левые! Но главное, конечно, не это. Главное, что статья распадается на две неравные части: первую (большую) — за упокой и вторую (меньшую) — за здравие. И в первой части, посвящённой неудачам левых на постсоветском пространстве, особенностям существования профсоюзов в России и реакции российского общества на неолиберальные «реформы» в начале XXI века (авторы называют это, конечно, «социальными движениями», выдавая желаемое за действительное), всё говорится, за исключением некоторых мелких спорных вопросов, верно. Но, увы, всё это глубоко неоригинально: всё было сказано и написано уже раз двадцать. Конечно, хуже от двадцать первого повторения не станет, но от «аналитического журнала» хочется большего. А вот вторая часть, посвящённая роли левых и дающая рецепты (указания), что и как делать, превращается вдруг в типичный набор ритуальных идеологических клише из западных троцкистских газет. Честное слово, челюсти сводит, когда на тебя начинают валиться такие вот словесные блоки: «Сохранение марксизма как актуальной политической практики возможно, только если каждый новый индивидуальный опыт не механически препарируется по установленным канонам, а перерабатывается, включаясь в комплекс общественного опыта и одновременно изменяя его. Потому воспитание кадров неотделимо от становления левых в качестве органичной части массового движения, от завоевания поддержки социальных активистов и лидеров боевых профсоюзов… Эффективность подобных структур зависит от конкретных обстоятельств, требований момента, выраженных в определённом уровне осознания каждой конкретной формы как практической необходимости… Это и есть принцип переходной программы: выдвижение чётких и последовательных требований, направленных на широкие массы, требований, в которых органично связывается сегодняшняя, актуальная повестка дня и необходимостью борьбы против общей логики рынка, сознательной работы ради низвержения капитализма» (с. 44–45).
«Переходная программа»? «Павлин, говоришь?»
И. Будрайтскис и М. Курзина — лидеры троцкистского Социалистического движения «Вперёд». Закрадывается подозрение: может быть, я неправильно понял соответствующий пассаж из передовицы? Может быть, там просто корректорская ошибка? Может быть, надо было читать «стратегия Движения “Вперёд”»? И сам журнал — вовсе не непартийный, а (крипто)троцкистский, «вперёдовский»?
Следующий текст — статья Бориса Кагарлицкого «Рубежи середины двухтысячных». Статья эта написана на основе доклада, прочитанного на семинаре в Самаре в октябре 2006 года перед смешанной аудиторией молодых левых активистов и профсоюзных деятелей; она полностью соответствует заявленной теме номера («Текущий момент»), но несёт в себе все черты небольшого по времени (чтобы слушатели не устали) и простого по содержанию (чтобы не было проблем с пониманием) устного доклада перед провинциальной аудиторией. В номер она попала, видимо, «по обязанности» — Кагарлицкий, как председатель редакционного совета журнала (читай: главный редактор), не мог позволить себе не дать в первый номер своего журнала ни одного материала. Но и сама тема, и презентационный статус первого номера требуют более серьёзного и по объёму, и по содержанию, и по проработанности материала. Текст на основе доклада выглядит как вступление к большой и серьёзной теоретико-аналитической статье. И вот разочарование: вступление есть, а самой статьи нет! Это заставляет заподозрить, что сами создатели журнала относятся к нему недостаточно серьёзно.
