«четырёх семейств», одного из финансовых тузов клики «политических наук», У Динчана: «К чему вести гражданскую войну? Можно ли решить вопрос силой?» У Динчан ответил: «Мы тоже знаем, что силой его решить нельзя, но если не воевать сейчас, то что будет потом?». Одна из делегаток сказала жене Чан Кайши, Сун Мэйлин, о том, что методы правительства Чан Кайши «неизбежно вызовут кровопролитную народную революцию». Сун Мэйлин ответила: «Я вполне с вами согласна, но что же делать?». Этот ответ имеет одинаковый смысл с ранее приведённым высказыванием Сун Цзывэня. Они понимают, что для них наступили последние дни. И если развить эту мысль дальше, то надо сказать, что война должна лишь ускорить приближение последних дней «династии» Чан Кайши. Однако Чан Кайши такой же твердолобый, как и Юань Шикай. После того как подготовка к проведению гражданской войны в общегосударственном масштабе была завершена, во всех подвластных Чан Кайши районах начались ещё более свирепые и разнузданные аресты и убийства, закрытие газет, гонения против тех, кто смел говорить о демократии. Вэнь Идо и Ли Гунпу погибли от руки чанкайшистских палачей только за то, что они боролись за мир и демократию. Пули, которыми они были убиты, были выпущены из бесшумных пистолетов, которыми снабдили гоминдановскую охранку американские империалисты. Когда общественности становились известны случаи похищения людей, чанкайшистская банда заявляла, что они «пропали без вести» или «уехали к родным». Если убитый был человеком видным, чанкайшистская банда заявляла, что он убит противниками Чан Кайши. Чан Кайши в этих своих злодеяниях по-прежнему проявлял большую изобретательность. И тем не менее в своём обращении 13 августа он цинично заявил: «Все декреты военного времени об ограничении свободы народа уже аннулированы или исправлены».
Чан Кайши набрасывает себе петлю на шею
Чан Кайши форсировал переход от режима фашистской диктатуры и гражданской войны периода «политической опеки» к режиму фашистской диктатуры и гражданской войны периода «конституционного правления». Юань Шикай возвысился от президента до императора, а Чан Кайши спешил возвыситься от «председателя» правительства до «президента». По решению Политического консультативного совещания, созыв национального собрания мог быть проведён только после согласования этого вопроса на сессии Политического консультативного совещания. Вместе с тем по решению совещания национальное собрание должно быть созвано коалиционным правительством всех партий и групп, а не гоминдановским правительством. Однако Чан Кайши в своём обращении от 13 августа единолично объявил о созыве марионеточного «национального собрания». Таким образом, он завершил процедуру окончательной ликвидации решений Политического консультативного совещания и одновременно готовился завершить процедуру своего самопогребения. Мао Цзэдун в своей работе «О коалиционном правительстве» заранее предупреждал Чан Кайши:
«Самовольный, вопреки требованиям широких народных масс и всех демократических партий, созыв так называемого „национального собрания“, находящегося целиком в руках антинародной клики гоминдана, принятие на этом собрании так называемой конституции, которая практически будет служить делу поддержания диктатуры и борьбы против демократии, приведёт к тому, что незаконное так называемое „национальное“ правительство, состоящее всего лишь из нескольких десятков самоназначенных гоминдановцев,— правительство, не имеющее базы в народе и насильно навязанное народу, вырядится в тогу „законности“, инсценирует „возвращение власти народу“, а на самом деле по-прежнему „вернёт власть“ антинародной клике гоминдана. Тот же, кто будет несогласен с этим, будет обвинён в нарушении „демократии“, в нарушении „единства“, и на этом „основании“ против него будет объявлен карательный поход. Это — курс на раскол, курс, против которого китайский народ будет решительно бороться. Эти направленные на раскол мероприятия, которые готовятся предпринять антинародные элементы, таят в себе для них ту опасность, что могут загнать в тупик их самих. Они готовятся накинуть себе петлю на шею, петлю, которую они никогда не развяжут. Этой петлёй будет „национальное собрание“. Им хотелось бы видеть в так называемом „национальном собрании“ амулет против всех бед, который дал бы им возможность, во-первых, бойкотировать коалиционное правительство, во-вторых, поддержать диктаторскую власть и, в-третьих, получить повод для гражданской войны. Однако логика истории развивается в направлении, обратном замыслам этих элементов. „Тот, кто поднимет камень, отшибёт себе ногу“».
Но остановить Чан Кайши на этом гибельном для него пути было невозможно. Захват Калгана ещё более подстегнул Чан Кайши в его стремлении накинуть себе петлю на шею. 11 октября утром Чан Кайши ещё поговаривал о том, что хотя «национальное собрание» откроется в срок, 12 ноября, однако извещение пока не выпушено, и ещё не исключена возможность переговоров. Но к двум часам дня, после того как было получено сообщение о захвате Калгана, Чан Кайши немедленно созвал совещание своих подручных. А ещё через два часа он опубликовал официальное сообщение о созыве «национального собрания», и на следующий день последовал специальный приказ о его созыве.
Мао Цзэдун и его боевые соратники в первый период этой патриотической самообороны, этой войны в защиту свободы отечества, по-прежнему использовали превосходную стратегию заманивания противника в глубь Освобождённых районов, с тем чтобы в ходе манёвренных действий уничтожить его живую силу.
В июле Чан Кайши предпринял крупное наступление на Освобождённые районы, развернул гражданскую войну в общегосударственном масштабе, а к октябрю героическая Народно-освободительная армия уже уничтожила 235 тысяч человек его регулярной армии и 64 тысячи человек нерегулярных войск. Такой огромной ценой Чан Кайши заплатил за временный захват ряда городов. Он полагал, что стоит ему захватить Калган, как он сразу обеспечит свой предательский диктаторский «трон» и сможет спокойно платить по счетам своих хозяев — американских империалистов, сможет действовать с развязанными руками. В то время ещё находились такие сторонники «золотой середины», которые приложили огромные усилия, чтобы повернуть Чан Кайши с гибельного пути, однако Чан Кайши, чтобы поиздеваться над усилиями этих людей, 21 октября, когда представители различных партий прибыли из Шанхая в Нанкин, немедленно вылетел для увеселительной прогулки из Нанкина на Тайвань, продемонстрировав тем самым свою «искренность» в переговорах.
Чан Кайши действительно в срок открыл свое «национальное собрание». Конечно, это было «национальное собрание», состоявшее из представителей Чан Кайши и представлявшее только Чан Кайши. Это национальное собрание» выглядело столь жалко, что газета «Цзефанжибао» в передовой статье писала:
«Он никак не ожидал, что эта инсценировка выйдет такой отвратительной. Можно стоптать железные сапоги, но не найти ни одного зрителя, который крикнул бы „браво!“ при виде этого фарса».
Чунцинская газета «Минчжубао» писала:
«Эта мелодрама будет самой постыдной страницей истории гоминдана».
Более того, одна прочанкайшистская газета сравнивала планы Чан Кайши в отношении «национального собрания» и «выработки конституции» с планами Цин Шихуана, также стремившегося «сосредоточить всю власть в руках одного
