Почитая своих собственных родителей, она ни секунды не должна переставать думать о родителях мужа. Женщина не должна переставать ни днем, ни ночью отдавать им должное почтение. Никогда не должна она отказываться ни от какой работы, совершения которой они потребуют от нее… Во всем она должна спрашивать позволения свекра и свекрови и следовать указанному ими направлению… Женщина, если даже они найдут удовольствие ненавидеть тебя и оказывать над тобой насилие, то не сердись на них и не ропщи на них».
Японским женщинам, выраставшим под сенью нравственных законов замечательного конфуцианца, было не так-то легко проявить воинственность, и «амазонки» стали встречаться в Стране восходящего солнца все реже. Но зато с шестнадцатого века японки получили возможность проявить себя на другой, тоже не слишком мирной стезе: на пути куноити — женщин-ниндзя.
Предание гласит, что первая в Японии сеть куноити была создана в шестнадцатом веке некой Мотидзуки Тиёмэ. После того как ее муж Мотидзуки Моритоки пал в бою, вдова решила продолжить дело своего супруга и поддержать политические устремления его семьи. Поскольку род Мотидзуки издавна контролировал деятельность мико — женщин-шаманок в синтоистских святилищах, — Тиёмэ решила сочетать духовное с военным. Она организовала нечто вроде школы мико, куда собирала со всей округи беспризорных девочек-сирот или младенцев из бедных семей. В глазах окружающих благотворительность Тиёмэ служила к ее вящей славе. Сиротки приобщались к храмовой деятельности, учились лечить болезни, играть на музыкальных инструментах и исполнять ритуальные танцы. И даже близкие люди не знали, что помимо этих второстепенных искусств почтенная вдова преподает юным девственницам шпионские навыки и умение убивать.
Куноити называли «отравленными цветами». Их методы отличались от методов, которыми пользовались мужчины-ниндзя: важнейшее место в их арсенале занимали женские чары. Главной задачей куноити был сбор информации, распространение слухов… Они часто применяли яды. Но оружием, в том числе самым необычным, они тоже владели прекрасно. Куноити использовали иглы — их выдували из крохотной бумажной трубочки. Иглы потолще, с кисточками из разноцветных шелковых нитей, носили у пояса в маленьких бумажных ножнах — такую иглу можно было всадить в какую-нибудь уязвимую точку тела. Оружием часто служили заколки для волос, их могли использовать для метания. Иногда эти заколки были отравлены. Традиционным оружием куноити были кольца с шипами, цепи с грузиками на концах…
Куноити избегали пользоваться мужским оружием и вступать в открытые поединки. Они скрывали свои воинские таланты, выдавая себя за артисток, гейш, проституток… Часто куноити носили монашеское одеяние, и, глядя на них, можно было подумать, что эти женщины в полной мере соблюдают завет моралиста Кайбары: «Единственные качества, приличные женщине, это — кроткое послушание, целомудрие, сострадание и спокойствие».
О том, существовали ли в Америке до прихода туда европейцев воинственные женщины, мы знаем преимущественно от самих европейцев. Поэтому прежде чем говорить о Новом Свете, поговорим сначала о Свете Старом.
В Европе эпохи Великих географических открытий избытка «амазонок» не наблюдалось. Как раз в те годы, когда Христофор Колумб плыл по Атлантике, надеясь достигнуть берегов Индии, во Франции неизвестный автор сочинял знаменитый трактат «Пятнадцать радостей брака». Каждая из описанных остроумным французом «радостей» приводит к тому, что несчастный муж «в горестях окончит свои дни» — этим рефреном заканчиваются все до единой главы трактата. Но отнюдь не воинственный нрав современных ему женщин навел автора на столь печальные мысли. Напротив, жена с его точки зрения похожа на курицу:
«…Поглядите-ка на эту последнюю: она знай себе только жиреет, неся яйца каждый Божий день; это ведь глупому петуху забота — с утра до ночи искать для курицы корм да совать ей в клюв, а той и делать больше нечего, кроме как есть, да кудахтать, да довольною быть. Таково же поступают и все добрые почтенные женатые люди, и за то они похвалы достойны».
Впрочем, далеко не все европейцы сравнивали женщин с курами. В те годы еще были сильны традиции куртуазного взгляда на прекрасный пол. Но и эта точка зрения полностью отказывала дамам в воинственности. Поэт и философ Франческо да Барберини писал, ссылаясь на некую графиню де Диа:
«…Мужчина сотворен или создан из глины и грязной земли, а женщина создана из благороднейшего человеческого ребра, уже очищенного попечением Господа… Вот почему мужчина, словно наемный слуга, который должен услужать женщине, был создан отважным и сильным; женщина, однако, поскольку ей должно господствовать и стремиться лишь к благородному и прелестному, была создана нежной и прекрасной, и Бог позаботился вложить в нее только то, что способствует ее красоте. Вот почему… жены пребывают у себя дома, тогда как их мужья сражаются и предаются трудам».
В общем, европейские дамы той эпохи воинственностью не отличались. С тем большим энтузиазмом авторы путевых заметок и географических трактатов населяли «амазонками» окраины цивилизованного мира, где, с точки зрения европейцев, было самое место разнообразным диковинам.
Христофор Колумб, попав на острова Карибского моря, хотя и посчитал их частью известной всему миру Индии, тоже не удержался от рассказов о чудесах. В своих докладах испанским монархам Изабелле и Фердинанду он уверяет высочайших адресатов, что нашел местонахождение земного рая (не в переносном, а самом прямом с точки зрения благочестивого христианина смысле). Находясь, судя по всему, в море, напротив устья реки Ориноко, он сообщает в Испанию:
«Мне еще никогда не приходилось ни читать, ни слышать, чтобы такие огромные потоки пресной воды находились в соленой воде и текли вместе с ней. Равно и мягчайший климат подкрепляет мои соображения. Если же не из Рая вытекает эта пресная вода, то это представляется мне еще большим чудом… В глубине души я вполне убежден, что именно в тех местах находится земной Рай…
Я не направляюсь туда не потому, что невозможно было бы добраться до наиболее возвышенного места на Земле, не потому, что здесь непроходимы моря, а поскольку я верю — именно там находится Рай земной, и никому не дано попасть туда без Божьего соизволения».
Несмотря на близость рая, великий мореплаватель охотно верит, что эти же земли населены разнообразными «людьми-чудовищами». Он сообщает: «…есть там на западе еще две провинции, которые я не посетил, одну из них называют Ауау, и там люди рождаются с хвостами».
Не забыл Христофор Колумб упомянуть и о традиционной диковинке, которая с точки зрения европейцев должна была находиться в экзотических морях, — острове воинственных женщин. Мореплаватель называет его Матинино и считает первым островом на пути из Испании в Индию. Сам Колумб на нем так и не побывал. Тем не менее он описывает остров, «где нет ни одного мужчины». Населяющие его женщины «не признают обычных женских занятий, вооружаются луками и стрелами, как мужчины — тростниковыми копьями, а заместо доспехов у них пластины из меди, каковой там много».
Великий мореплаватель не сообщает, от кого рожали детей жительницы замечательного острова и куда они девали мальчиков, но на это в его письме есть косвенные намеки. «Амазонки» Колумба имели сообщение с жителями соседнего острова, «населенного людьми, которые на всех прочих островах слывут весьма жестокими, и говорят, они едят человечину. У них имеется множество каноэ, на коих они объезжают все острова Индий, грабя и забирая все, что могут. Люди эти с виду не безобразнее других, разве что у них в обычае ходить с длинными, как у женщины, волосами, они вооружены луками и стрелами, тоже из тростника, с деревянным наконечником, ибо железа у них нет. Они отличаются свирепостью от прочих племен, которые сверх меры боязливы, я, однако же, нисколько не склонен ценить их выше прочих. Они общаются с женщинами с Матинино».
Современные исследователи не знают, какой именно остров имел в виду великий генуэзец; можно лишь уверенно предполагать, что он относился к группе Малых Антильских. Впрочем, другие первооткрыватели размещали «амазонок» Нового Света по всей Южной Америке. В тридцатых годах шестнадцатого века испанские королевские чиновники Хуан де Сан Мартин и Антонио де Лебриха отправились в поход по территории нынешней Колумбии (тогда этой местности еще только предстояло получить название Новая Гранада) под предводительством конкистадора Гон-сало Хименеса де Кесада. Добросовестные испанцы сообщали в Мадрид:
«Когда лагерь находился в долине Боготы, мы получили известия об одном народе женщин, живущих самостоятельно, без проживания у них индейцев [мужчин]; посему мы назвали их амазонками. Эти, как говорят те, кто нам о них сообщил, от некоторых рабов, ими купленных, они зачинают детей, и если рожают сына, то отправляют его к его отцу, а если это дочь, то растят ее для увеличения этой их республики. Сказывают, что они используют рабов только для зачатия от них, коих сразу же отправляют обратно, и потому в подходящий момент их отсылают, и точно так же они в нужный момент у них имеются».
