- Музей войны и прав женщин в Сеуле, Южная Корея (2012 г.)
- Музей линчевания в Монтгомери, штат Алабама (2018)
- Монумент в память о павших зулусских воинах англо-зулусских войн в Исандлване, ЮАР (1999 г.)
- Памятник мужчинам и женщинам из числа аборигенов и жителей островов Торресова пролива на Австралийском военном мемориале в Канберре (2019)
- Скульптура "Мать и дитя" в честь жертв сексуального насилия в конфликтах по всему миру, в центре Лондона (2019)
- Национальный музей американских индейцев (2004 г.) и Национальный музей афроамериканской истории и культуры (2016 г.), расположенные на Торговом центре в Вашингтоне.
- Центр геноцида в Руанде с музеем и захоронениями в Кигали, Руанда (1999 г.)
- Музеи международной работорговли на островах Годелупа (2015 г.) и в Ливерпуле, Англия (2007 г.)
- Парк памяти жертв государственного терроризма в Буэнос-Айресе, Аргентина (2007 г.)
- Мемориал жертвам пыток и жестокого обращения в колониальную эпоху в Найроби, Кения (2015)
- Парк китайского примирения в Такоме (штат Вашингтон), посвященный преследованиям иммигрантов (2010 г.)
В Гайд-парке (Лондон) есть даже мемориал "Животные на войне", построенный в 2004 году. Мемориалы и мавзолеи, посвященные национально-политическим лидерам, а также кладбища и памятники погибшим на войне остаются одними из самых трогательных и посещаемых мест во всем мире. Однако к этим традиционным мемориалам присоединяются скульптуры, статуи, музеи, памятные места и парки наследия, посвященные гражданским жертвам массового насилия, о которых раньше редко вспоминали, а то и вовсе не вспоминали. Многие из этих недавно созданных объектов были основаны правительствами, которые впервые пытаются осознать свою причастность к трагедиям и злодеяниям прошлого.
Интеллектуальная некрология
Судя по всему, Стивен Пинкер по-прежнему не замечает растущего сдвига в историческом сознании. Из различных конкурирующих парадигм написания истории его "Лучшие ангелы нашей природы" и "Просвещение сейчас" наиболее укоренены в литературе вигов XIX века. Неовигский образ мышления Пинкера проявляется в следующих элементах: линейная структура повествования; всеобъемлющая прогрессистская интерпретация; готовность свести все сложности прошлого к единой моральной траектории; евангельская вера в то, что общество сегодня свободнее, справедливее, безопаснее и богаче, чем когда-либо прежде; непоколебимая вера в то, что доброе и конструктивное в нашем роде - то есть наша "ангельская" сторона - одержит верх над нашими темными, разрушительными способностями.
Ученые викторианской эпохи считали англосаксонскую расу Британии, Северной, Западной и Центральной Европы высшей по отношению к остальному человечеству: прогресс, по их мнению, зависел от распространения европейских ценностей, институтов и моделей поведения среди менее удачливых и якобы низших частей человечества. Одно из ключевых утверждений Пинкера состоит в том, что эволюция обществ в сторону все более доброго и мягкого нрава является самым важным событием в истории нашего вида. По его мнению, англо-французское Просвещение XVIII века стало блестящим моментом "до и после" в этом всемирно-историческом процессе. Большинство агентов перемен были белыми мужчинами Запада. За ними последовал остальной мир, восприимчивый или невосприимчивый к евроамериканским идеям; глобальная история - это история Запада в целом. В указателе к книге "Лучшие ангелы нашей природы" содержатся статьи, посвященные отдельным аспектам насилия, с подзаголовками по отдельным европейским странам, а затем по "остальному миру", что свидетельствует о том, на чем сосредоточено внимание автора, а на чем нет. Менее развитые в экономическом и промышленном отношении регионы, так называемый Глобальный Юг, и общества с краснокожим, желтокожим, коричневокожим и чернокожим населением фигурируют в его расчетах лишь по касательной. Книги Пинкера, несмотря на их объем, примечательны тем, что в них ничего не говорится. Народы, которым в его рассказах отказано в праве голоса и самостоятельности, - это те самые народы, которые часто подвергались жестокому насилию со стороны тех самых западных правительств, которых он изображает носителями мира и прогресса. Пинкер, к сожалению, глубоко не в ладах с современной исторической мыслью.
Дебют книги "Лучшие ангелы нашей природы" состоялся чуть более десяти лет назад. Благодаря свободному стилю изложения, поддержке знаменитостей (Билла Гейтса) и провокационно контринтуитивному тезису книга произвела фурор. В течение нескольких лет казалось, что Пинкер может стать одним из основных участников публичного политического и культурного дискурса нашего времени. Однако на первых порах его работа была воспринята в основном в виде коротких журналистских рецензий, написанных в кратчайшие сроки комментаторами с разной подготовкой. Теперь книга и ее преемник получили более глубокую оценку со стороны второй волны читателей с более глубоким пониманием истории. Спустя десять лет стало очевидно, что тезис Пинкера о снижении уровня человеческого насилия и растущем миролюбии нашего времени построен как карточный домик. При ближайшем рассмотрении и в свете изменившихся обстоятельств в мире становится ясно, что его тезис не выдерживает строгой проверки. Пора двигаться дальше.
