арестован и на несколько недель заключен в тюрьму. Свидетельствует ли эта картина о тех злосчастных годах? Человечество, находящееся под угрозой уничтожения и обреченное на нигилизм, атмосфера конца света. Последние произведения Малевича дышат болью и отчаянием, но также желанием возвыситься над господствующей и хищнической культурой.
«Ровно полночь. Я чувствую себя одиноким перед лицом отчаяния, которое сильнее меня».
Эмиль Сиоран
Малевич изображает холодный, устрашающий мир: мир одержавшего верх страдания… Красный силуэт, воплощение реальной боли, одинокий, какими бываем мы всегда перед лицом несчастья. Или же мы по-прежнему уверены в своем одиночестве под воздействием боли: ведь никто не может страдать вместо нас?
«Не бывает солнца без тени, и нужно пережить ночь».
Альбер Камю
Урок Малевича
Не склоняться перед несчастьем
Обжигающее, удушающее, вырывающее из жизни несчастье. Несчастье, убивающее всякую надежду, определенность, уверенность и веру, потому что в настоящем есть только боль… Увы, я часто видел его, ухаживая за больными. Переживание несчастья можно сравнить с раком: не довольствуясь тем, чтобы захватить всего человека, исказить его видение мира и способность рассуждать, он также разъедает его воспоминания и надежды.
Удушаемое болью настоящее мало-помалу лишается всякого содержания: в нем есть место только для боли. В несчастье время течет не так, как в счастливую пору, оно медлит, кажется нескончаемым, вечным. Будущее трудно различимо во мраке и кажется лишенным всякого смысла, оно полно угроз и грядущих страданий. Психиатрам известно, что потеря надежды у людей, находящихся в угнетенном состоянии духа, должна рассматриваться как в высшей степени опасный маркер риска самоубийства.
«Спаси меня, Боже, ибо воды дошли до души моей. Я погряз в глубоком болоте, и не на чем стать; вошел во глубину вод, и быстрое течение их увлекает меня».
Ветхий завет, Псалтирь 68:1–3
Но хуже всего, вероятно, то, что болезнь поражает также прошлое: воспоминания о счастье, счастливые моменты – не были ли они в конечном счете обманчивой иллюзией? Не существовали ли они только в моем наивном воображении? От этого человек получает еще одну дозу печали и горечи…
Несчастье постепенно переходит в медленное удушье, безжалостную асфиксию. Как в тех снах, когда мы не в состоянии пошевелиться перед лицом опасности, мы чувствуем, что парализованы. Однако нужно вырваться из оцепенения, нужно бороться.
Бороться с несчастьем – значит бороться с искушением отречься от счастливых моментов прошлого и с надменной уверенностью отчаяния: никакое счастье больше невозможно. Все это ложь, правда – только сиюминутное страдание.
Внутренняя убежденность в том, что ты обречен… Это второе поражение, угрожающее нам перед лицом испытаний. Именно его имел в виду Скотт Фитцджеральд, говоря о своей депрессии: «Случаются удары иного рода, приходящие изнутри…» Как в глубине души сохранить возможность вернуть счастье, как дать шанс той страсти к жизни, вырастающей из глубины большого несчастья? Цепляясь, не сомневаясь в жизни? По свидетельству тех, кто прошел через концентрационные лагеря, места в высшей степени ужасающего, несчастья служат доказательством крайней жизнеспособности человека. Вот что говорит выживший в этом аду Примо Леви [28]: «Я не смог бы дать обоснование той уверенности в будущем человека, которая жила во мне. Возможно, она не была рациональной. Но и отчаяние иррационально: оно не решает ни одной проблемы, оно создает множество других и по природе своей является страданием». А вот что писала Этти Хиллесум [29], которой не удалось выжить, но последние дни которой были полны поразительной веры: «Боже мой, эта эпоха слишком жестока для таких слабых созданий, как я. После нее, я знаю, придет другая, гораздо более человечная эпоха. Мне так хотелось бы выжить, чтобы передать этой новой эпохе всю человечность, которую я сохранила в себе вопреки тому, чему свидетелем я была ежедневно. Для нас это также единственное средство подготовить приход новых времен: уже подготовить их в наших душах».
Как можно быть настолько спесивым, чтобы не выслушать посланий этих удивительных братьев и сестер по человечеству? И где найти лучшие причины для того, чтобы, несмотря ни на что, продолжать жить?
«Почему ты все время стенаешь, О, душа, ответь мне. Откуда взялась давящая на тебя Тяжесть грусти?»
Альфонс де Ламартин [30]
Звезды в ночи
Звезды прорывают ночь своим пульсирующим светом, выбрасывая золотистые языки в темное небо, словно вулканы, выплеснувшиеся из бездны. Внизу – тихая деревенька с освещенными окнами домов. Кругом – крупные черные пятна деревенского пейзажа и соседних холмов.
В ту ночь 1889 года, когда Ван Гог работал над этим полотном, он, возможно, был в шляпе с укрепленными на ней свечами, которую надевал всегда, когда темнота была слишком глубокой. Годом раньше, в Арле, он уже хотел написать ночь. На этот раз, находясь в парке психиатрической лечебницы в Сен-Реми-де-Прованс, он стремится уловить встречу сумерек и света. Когда простое и обыденное счастье становится недостижимым, нам не остается ничего, кроме света звезд…
Иногда мы ощущаем себя так далеко от счастья, что кажется, будто его не существует. Уже давно слышится только его гул вдалеке. Оставить, отказаться? Нет, тот гул, такой далекий от нас, и есть доказательство того, что где-то есть счастье. Значит, нужно бороться. Не только против внешнего мира, но и против себя самого. Против сумерек души, наступающих внутри нас. И вдобавок бороться не только против, но и за: чтобы не забыть о свете.
Звездная ночь Винсент Ван Гог (1853–1890)
1889 г., холст, масло, 74 × 92 см, Музей современного искусства, Нью-Йорк
Однажды ночью, в 1888 году, после бурной ссоры Ван Гог угрожает своему другу Гогену ножом, как рассказывает последний. Тео, брат Ван Гога, вспоминает, что отношения двух художников были «чрезмерно наэлектризованы». Той же ночью Ван Гог отрезает себе кусочек уха и дарит его проститутке. Через некоторое время он сам требует, чтобы его поместили в дом умалишенных, расположенный в бывшем монастыре монахов-августинцев. Там, в своей комнате-келье и мастерской, а также в парке и на прилегающей к нему территории, он настойчиво работал и написал около ста пятидесяти картин. Из самых глубин его душевной ночи ему виден только слепящий свет Прованса, брызги солнца, магия звезд. «А в картине я хотел бы передать что-то утешительное, как музыка. Я хотел бы писать мужчин и женщин, в которых было бы нечто невыразимо вечное, что в прежние времена символизировал нимб и что мы стараемся изобразить через само сияние, вибрацию цветового строя», – писал он своему брату Тео.
Урок Ван Гога
Брызги счастья помогают выбраться из сумерек
Бывают странные моменты, когда счастье появляется из несчастья и даже навязывает себя изнутри. Только тот, кто познал абсолютное несчастье, знаком с этим феноменом. Так, Имре Кертес, лауреат Нобелевской
