о которых я подробнее расскажу в главе 20, я исхожу из того, что будущая доходность, которую я получу за свою жизнь, будет на ⅓ ниже, чем средняя историческая. Поэтому я сберегаю больше, чем если бы я предполагал, что будущее будет похоже на прошлое. Это мой запас прочности. Будущее может оказаться хуже, чем на ⅓ ниже, чем прошлое, но никакой запас прочности не дает 100%-ной гарантии. Буфера в одну треть достаточно, чтобы я мог спокойно спать по ночам. И если будущее окажется похожим на прошлое, я буду приятно удивлен. "Лучший способ достичь счастья - это поставить низкую цель", - говорит Чарли Мангер. Замечательно.
Важным родственником возможности ошибки является то, что я называю оптимистическим предубеждением в принятии риска, или синдромом "русская рулетка должна сработать по статистике": Привязанность к благоприятным шансам, когда обратная сторона неприемлема ни при каких обстоятельствах.
Нассим Талеб говорит: "Можно любить риск и при этом совершенно не бояться разорения". И действительно, так и должно быть.
Идея заключается в том, что для достижения успеха необходимо идти на риск, но ни один риск, который может свести вас с ума, не стоит того, чтобы на него идти. При игре в русскую рулетку шансы складываются в вашу пользу. Но минусы не стоят потенциальных плюсов. Не существует запаса прочности, который мог бы компенсировать риск.
То же самое и с деньгами. Шансы на получение многих прибыльных вещей складываются в вашу пользу. Цены на недвижимость растут в большинстве лет, и в большинстве лет вы будете получать зарплату раз в две недели. Но если вероятность того, что что-то окажется верным, составляет 95%, то 5% вероятности того, что вы ошибетесь, означают, что в какой-то момент жизни вы почти наверняка столкнетесь с отрицательной стороной. И если цена минуса разорительна, то плюсы в остальные 95% случаев, скорее всего, не стоят риска, как бы привлекательно они ни выглядели.
Леверидж - это дьявол. Кредитное плечо - привлечение долга для того, чтобы сделать свои деньги еще больше - превращает обычные риски в нечто, способное привести к разорению. Опасность заключается в том, что рациональный оптимизм в большинстве случаев маскирует вероятность разорения в некоторых случаях. В результате мы систематически недооцениваем риск. В прошлом десятилетии цены на жилье упали на 30%. Несколько компаний объявили дефолт по своим долгам. Это капитализм. Такое случается. Но те, у кого был высокий леверидж, оказались в двойном проигрыше: Они не только остались без средств к существованию, но и лишились всех возможностей вернуться в игру в самый подходящий момент. У домовладельца, разорившегося в 2009 году, не было шансов воспользоваться дешевыми ипотечными ставками в 2010 году. У Lehman Brothers не было шансов инвестировать в дешевые долговые обязательства в 2009 году. С ними было покончено.
Чтобы обойти эту проблему, я представляю свои деньги в виде колючки. С одной стороны, я рискую, а с другой - боюсь. Это не противоречиво, но психология денег заставляет думать, что это так. Я просто хочу быть уверенным, что смогу продержаться достаточно долго, чтобы мои риски окупились. Чтобы добиться успеха, нужно выжить. Повторю мысль, которую мы уже несколько раз повторяли в этой книге: Возможность делать то, что хочешь, когда хочешь, столько, сколько хочешь, имеет бесконечную окупаемость.
Пространство для ошибок не просто расширяет границы того, что, по вашему мнению, может произойти. Она также помогает защитить вас от того, что вы даже не могли себе представить, а ведь именно эти события могут доставить нам наибольшие неприятности.
Сталинградская битва во время Второй мировой войны стала крупнейшим сражением в истории. Не менее поразительными были и истории о том, как люди справлялись с риском.
Один из них произошел в конце 1942 года, когда немецкая танковая часть находилась в резерве на лугах за городом. Когда танки были крайне необходимы на фронте, произошло то, что удивило всех: Почти ни один из них не работал.
Из 104 танков, имевшихся в подразделении, в рабочем состоянии находилось менее 20. Инженеры быстро нашли проблему. Историк Уильям Крейг пишет: "За несколько недель простоя за линией фронта полевые мыши свили гнезда внутри машин и прогрызли изоляцию, покрывающую электрические системы".
У немцев было самое совершенное оборудование в мире. И все же они были побеждены мышами.
Можно представить себе их недоверие. Это почти наверняка не приходило им в голову. Какой конструктор танка думает о защите от мышей? Ни один разумный. И не тот, кто изучал историю танков.
Но такие вещи случаются постоянно. Вы можете спланировать все риски, кроме тех, которые не могут прийти вам в голову. А эти безумные вещи могут принести наибольший вред, потому что они случаются чаще, чем вы думаете, и у вас нет плана, как с ними справиться.
В 2006 году Уоррен Баффет объявил о поиске своего возможного заместителя. По его словам, ему нужен человек, "генетически запрограммированный на распознавание и избегание серьезных рисков, в том числе и тех, с которыми он никогда не сталкивался".
Я видел, как это умение работает в стартапах, которые поддерживает моя компания Collaborative Fund. Попросите основателя перечислить самые большие риски, с которыми он сталкивается, и он, как обычно, назовет все возможные. Но помимо предсказуемых трудностей, связанных с управлением стартапом, вот несколько проблем, с которыми мы сталкивались в наших портфельных компаниях:
Прорвало водопроводные трубы, затопило и разрушило офис компании.
Офис одной из компаний был взломан трижды.
Компанию выгнали с ее производственного предприятия.
Магазин был закрыт после того, как одна из покупательниц позвонила в департамент здравоохранения, поскольку ей не понравилось, что другая покупательница привела в магазин собаку.
Электронная почта генерального директора была подменена в разгар сбора средств, который требовал всего его внимания.
У одного из основателей произошел психический срыв.
Некоторые из этих событий имели экзистенциальное значение для будущего компании. Но ни одно из них нельзя было предвидеть, поскольку ни одно из них ранее не происходило с руководителями, занимавшимися этими проблемами, или с кем-либо еще, кого они знали, если на то пошло. Это была неизведанная территория.
Избежать такого рода неизвестных рисков невозможно практически по определению. Невозможно подготовиться к тому, что невозможно предусмотреть.
Если и есть способ защиты от их воздействия, то это избежание единых точек отказа.
Хорошее эмпирическое правило для многих вещей в жизни гласит: все, что может сломаться, в конце концов сломается. Поэтому, если многие вещи зависят от работы
