«Ну, допустим, отмыл наш бизнесмен свои деньги, или деньги воровского общака через какой-нибудь траст. Что с ними дальше делать?»
«Лучше всего – вложиться в какое-то дело, пустить бабло в оборот, – ответил Груздов. – Тут как-то в Минфине опубликовали список ведущих инвесторов в нашу экономику. И что ж ты думаешь? Оказалось, что на первом месте стоит Кипр. А почему? Да потому что в 90-года туда ринулось все наше жулье, да и просто начинающие дельцы, так как там легче было получить вид на жительство, даже гражданство, если вкладываешь деньги в кипрские банки, либо на счета своей офшорки на Кипре. Она может своего истинного владельца нанять в качестве, например, консультанта. Он сам себе устанавливает такую зарплату, какую захочет. А дальше все просто. Он может учредить в России предприятие, которое будет выставлять офшорной компании, то есть самому себе, счета. И он же их якобы и оплачивает. Как хочет. В России чиновные воры чаще всего закупают через такие фирмы все, что угодно, на нужды своего учреждения или государственного предприятия. На этой схеме наваривали бешеные бабки. К примеру, министерство покупает «мерседесы» для своего руководства. Раньше договаривались напрямую с продавцом – ты выставляешь мне завышенный счет, я его оплачиваю, а навар делим пополам. Но на этом на Западе попалась не одна фирма. Тогда стали делать по-другому – через офшорки прокручивали ту же самую схему и теперь уже с западными фирмами не делились. А еще более выгодно – получать кредиты для своего предприятия в России от своей же офшорки. Наши налоговики в этой ситуации ничего доказать не могли, потому что имя бенефициара тщательно скрывалось и поэтому владельцы офшоров были недосягаемы для наши следаков и налоговиков. Да и потом, сколько стоят наши стражи закона?!»
«Ну а Корпорация? – спросил Андрей. – Она тоже использовала такие методы?»
«Конечно, и мы пользовались всеми этими схемами, когда нужно было найти крышу в какой-нибудь стране или положить деньги в банк так, чтобы никто не нашел их владельца. Мне самому не раз приходилось этим заниматься. Мы пользовались тем, что законы подобных правовых систем позволяли составлять документы таким образом, что личности как доверителя, так и бенефициара оставались в тайне. В 2005 году нам поставили задачу легализовать пять миллиардов долларов, которые формально принадлежали одному из наших коллег, но были добыты с нашей помощью, а поэтому принадлежали Корпорации. Тогда от имени нашего офшорного траста, зарегистрированного в Лихтенштейне мы внесли депозит в размере пяти миллиардов долларов США в один денежный погребок в Швейцарии на счет, которым распоряжался наш траст, и получили от него вексель, по которому мы могли снять деньги или ценные бумаги с этого счета в любое время. Затем траст перевел эти пять миллиардов одному нашему банку с поручением приобрести на эту сумму казначейские билеты ФРС США и разместить их на депозите этого швейцарскому банка. Что и было сделано. Так то теперь с этого депозита реальный собственник этих средств, имя которого написано на обратной стороне векселя, может снять эти казначейские билеты в любое время».
«Но это как раз то, что называется отмыванием грязных денег».
«Знаешь, что говорили древние: «Что позволено Юпитеру, не позволено быку». Наши деньги – не грязные, потому что они принадлежат Корпорации. А Корпорация – это и есть государство. Грязные деньги – это те, которые моет через западные банки та самая офшорная аристократия, которая тебя так интересует. Но сейчас, могу тебя заверить, они все у нас на крючке. Точнее – почти все. Есть еще свободные художники. Но им недолго осталось гулять на свободе. Рано или поздно все, что они наворовали, мы вернем народу».
«Ты говоришь прямо как Зюганов. Ваша Корпорация случайно не филиал КПРФ?»
«Наша Корпорация теперь и твоя тоже, – сказал Груздов. – Ну, а что касается коммунистов, то и твой дед, и твой отец были большевиками. При коммунизме в России были достигнуты колоссальные успехи. Одна культурная революция чего стоит. Коммунизму просто не дали шанса. Нам не хватило лет так пятидесяти, чтобы завоевать весь мир. Но КПСС и КПРФ – это две большие разницы. Когда в 1991 году Ельцин запретил КПСС, была угроза люстрации коммунистов, а их было 18 миллионов. Комсомольцев около 30 миллионов. Можно было бы поднять лучших из них на борьбу за сохранение Советской власти. Но был риск, что их перебьют поодиночке в новой гражданской войне. Россию бы утопили в крови, а наш генетический фонд и так уже на исходе. Это было бы только на руку Западу. У русских там друзей нет».
«Вот и неправда. Сколько угодно друзей. И к русской культуре, особенно к литературе, там относятся с большим почтением. Может быть, Россию там просто плохо знают, но сказать, что у русских на Западе одни враги, значит вообще ничего не понимать в современном мире».
«Как и везде, на Западе есть правители и есть народ. Народ – это категория манипулируемая. Сегодня кого-то любит, завтра возненавидит. Вон посмотри на Украину. Мы все время говорили, что украинцы нам братья. А сейчас там молодые люди орут «Москаляку на гиляку!». Так их научили те, кто сегодня Украиной правит. А те, кто правит на Западе, особенно твои звездно-полосатые, испокон веков мечтают уничтожить русских. Когда это не удалось сделать с помощью Гитлера, решили этого добиться с помощью своей пятой колонны. Годами русский народ восстанавливали против коммунизма. И наши руководящие долбо… как бы тебе это перевести попонятнее, ну в общем дураки, своей глупостью сыграли им на руку. Ведь по большому счету коммунизм предали даже не столько Горбачев с его перестройщиками, сколько обычные советские люди. Они отвернулись от коммунизма и повернулись к Западу. А нам надо было спасти лучшие управленческие кадры партии. Поэтому бывшие партийные секретари стали капиталистами, банкирами, губернаторами. Как говорится, нет худа без добра. Партия Зюганова объективно служит Корпорации, она ее часть. Или, как ты сказал, ее филиал. Это было, кстати, предусмотрено, задолго до развала Союза. Мы работали по сценарию Андропова…»
«То есть?»
«Теперь уже можно рассказать об этом. Я был в свое время референтом в секретариате Андропова, еще когда он был Председателем КГБ. Время от времени он собирал у себя на Лубянке ведущих ученых, писателей, философов, скажем так, либерального толка. Многие из них потом стали советниками Горбачева. Андропов подбрасывал им какую-нибудь свою идею, а они ее обсуждали вместе с ним, как говорится, не глядя на ордена. Это у него называлось “мозговым штурмом”. Помню, накануне Нового 1980 года Юрий Владимирович пригласил к себе всю эту компанию. Для затравки он им бросил такую “кость”, что они поначалу просто опешили и не знали, что отвечать. А Андропов сказал примерно следующее:
“Мне все чаще докладывают, что многие наши соотечественники как бы отходят от коммунизма, восторгаются Западом, прежде всего Америкой, и хают все советское. Увы, это явление массовое. Очевидно, что наша пропаганда должного влияния на умы людей не оказывает. У меня в связи с этим возникла одна сумасшедшая идея. А что если в нашей стране разрешить рыночные отношения, иными словами на время ввести в СССР капитализм в порядке эксперимента. Может быть, тогда советские люди научатся уважать все то, что дала им Советская власть – социальное обеспечение, бесплатное медицинское обслуживание и образование. Ну что я вам буду все перечислять! Преимущества социализма для трудящихся, очевидны по сравнению с капитализмом, но наши люди этого не ценят. Но вот если они испытают на себе, что такое безработица, бедность, социальное неравенство, т. е. все прелести капитализма, то тогда они поймут, что потеряли и потребуют возвращения нашего реального социализма[63]. Они таким образом научатся ценить его, дорожить им, станут сознательно защищать его должным образом. А партия и КГБ контролировали бы этот процесс и сохраняли за собой власть в стране».
«Все были в шоке, – продолжал Груздов. – Но, тем не менее, идею Андропова дружно поддержали. И кто знает, если бы она была реализована, и мы бы пошли по китайскому пути развития, то Советский Союз был бы сегодня сверхдержавой номер один. Для этого у нас было все».
«И что же помешало ее реализовать?», – спросил Андрей.
«Американцы нас тогда переумнили. В ЦРУ узнали об этой идее – у нас кротов было предостаточно даже на самом верху – и решили этим воспользоваться. Когда к власти привели Горбачева, у него уже была хорошо обученная даже не команда, а целая бригада американских агентов влияния, которая принялась активно разлагать партию и государство и деморализовать советский народ по всему Советскому Союзу».
«А почему к власти пришел именно Горбачев? Были ведь и другие в руководстве партии?», – заметил Андрей.
«Андропов почему-то доверял ему, хотя мы не раз докладывали, что Меченый – под таким псевдонимом он у нас проходил по агентурным данным – взяточник, барахольщик и балабол. Но для нас рекомендации Андропова были равнозначны приказу. И оставались такими даже после его смерти. Нас не раз упрекали за то, что мы упустили возможность не позволить Горбачеву вступить в прямой сговор с американцами. Но этот сговор состоялся еще до прихода Меченого на пост генсека. Сигналы об этом поступали, в частности из Канады, где он побывал с визитом еще в должности секретаря по сельскому хозяйству. Но тогда его защитил сам Андропов. А после его встречи с Рейганом в Женеве в 1985 году нам стало ясно, что Андропова его доверчивость подвела. Горбачев не на время ввел капитализм, а стал действовать заодно с США, чтобы навсегда покончить с коммунизмом. Он в этом признался публично во время своего выступления в израильском кнессете в 1992 году[64]. Но нам это стало ясно с самых первых его реформ в партии и государстве. Он вычистил лучшие партийные кадры и окружил себя агентами влияния и «кротами» ЦРУ вроде Яковлева. Вот они-то и возглавили пятую колонну, созданную в СССР с помощью западных и израильских спецслужб и повели дело к разгрому Советского Союза, к уничтожению партии и КГБ. Для нас это был горький урок, но, поверь, мы его усвоили хорошо. Со временем все вернется на круги своя. Так в Писании сказано».
