Методы психотерапии. Как лечить страхи и детскую психосоматику - Геннадий Юрьевич Иванов

информацию, остальное для него уже дело техники. В своей практике я часто использую «Письмо антиподу» в рамках подготовки к сеансу гипнотерапии. С какого-то момента я стал отмечать, что, прописывая свои треволнения с обеих сторон, мой пациент как будто бы снимает симптом. Иногда частично, а иногда и полностью. Поразмыслив над своим открытием, я пришел к выводу, что процесс письменного изложения, по сути, представляет собой работу по переводу разношерстных и разноплановых переживаний в единый для обеих сторон формат – лексической семантики. Это тот самый мир, над которым властвуют разум и логика. Синхронизируясь на этом уровне, «антиподы» нередко утрачивают признаки, которые делали их непримиримыми врагами. Во всяком случае, острота противоречий спадала. Это значит, что «Письмо антиподу» можно использовать для самокоррекции психологического состояния.

Пришел ко мне на прием молодой мужчина с чувством глубокого неудовлетворения собственной жизненной миссией. Он руководитель какого-то регионального подразделения государственного учреждения, но его не оставляет ощущение, что он занимается не своим делом. Хуже всего, что свое выматывающее состояние он уже диагностировал как синдром самозванца, а главное, уже составил представление, что должен делать психолог в таких случаях. Мне осталость повиноваться.

Конечно, регрессия до перинатального периода. Конечно, рождение в обстоятельствах, которые запомнились младенцу как неприветливость, отчужденность этого мира. Разрядили это впечатление – из гипноза вышел повеселевший человек. Как после массажа, бани или стометровки. Похлопал меня по плечу, благодаря за работу, а я ему – не торопись, еще вернешься. Рассмеялся, подумал, что шучу. Вернулся. Смотрит на меня: ты что, колдун? Оказалось, ничего не изменилось, хотя все сделали правильно. Вот тут-то и был перефразирован классический диалог в начале этого поста.

Начали заново. На этот раз без оглядки на авторитеты. Я целенаправленно искал психотравму в сознательном периоде. Нашел. Оказалось, мой подопечный был отмазан родителями от армии и по блату засунут в вуз. Вот тогда-то и возникло у него ощущение чужих саней, которое он компенсировал стремлением доказать всем, что это не так. Он стал отличником, и эта мотивация не раз помогала в карьере, хотя не избавляла от муторного чувства чужой судьбы. В конце концов, оно и привело этого благополучного умного мужчину в кресло психотерапевта.

Конечно, от проблемы я его избавил, а вот оболваненных коллег и просто интересующихся практической психологией так просто излечить от идеи «стартового стресса» невозможно. Как теоретик поневоле я объясняю своим ученикам, что в досознательном периоде жизни человек не располагает необходимым словарем, чтобы обозначать собственные чувства и ощущения, а значит, они для него не существуют. Ну не может туго запеленованный младенец связывать свое состояние с «несвободой»! Он еще не знает, что такое «свобода» и с чем ее кушают! Отсюда вывод: если мы видим нарушение на уровне поведенческих стереотипов, значит, мы имеем дело с нарушенной семантикой (в жизни это выглядит так же, как неправильное словоупотребление). Природа такого рода нарушений может находиться только в сознательной деятельности головного мозга. И это наблюдение стабильно подтверждается повседневной практикой – львиная доля проведенных мною психокоррекций поведенческих императивов показывает, что все они появились в результате шока, пережитого человеком в дееспособном состоянии.

Приведение к повиновению – основа азиатского (восточного) метода гипнотизации, который принципиально противостоит западному, культивируемому в Европе и США. Как правило, применяется к людям с подвижной психикой либо к высокотравмированным личностям. Цель – добиться рефлекторной реакции, когда слова берут верх над ощущениями, то есть над внешними стимулами.

Павлов это явление называл «парадоксальной стадией». Чтобы достичь такого состояния пациента, мы тренируем его физиологию. Погружаем и выводим из гипноза, но никогда – до конца. Раз за разом повторяя эту процедуру, мы каждый раз видим, что человек быстрее и глубже принимает индукцию, чем в предыдущий раз. Метод «недовыведения» из гипноза позволяет достичь машинальной реакции на команды, когда пациент реагирует на них на автомате. При этом тренинг может проходить в границах простых парадигм: напряжение расслабление, тяжесть легкость, тепло холод. Иногда процесс выработки у пациента рефлекторного повиновения может занимать несколько сеансов, но зато потом работать легко.

Лечить кожные заболевания гипнозом начали давно. Возможно, всегда лечили, со времен фараонов. На возможность психогенеза некоторых кожных заболеваний в начале XX века указывал дерматолог П.В. Никольский, отмечавший, что ряд кожных заболеваний, например экзема, крапивница, псориаз, нервный зуд, может возникать под влиянием душевных волнений. Так что ничего удивительного в том, что дерматологические заболевания могут излечиваться посредством суггестивного воздействия, нет. Когда-то в вашей жизни возникла связка некого мысленного образа с раздражением или даже язвой на коже, и с тех пор, как только на ум приходит данная «фантазия», организм сразу же на это реагирует.

Что делает гипнотерапевт? Он убирает злополучную «фантазию» как элемент окружающей действительности. Это делается посредством погружения человека в досознательное состояние, каким оно бывает в младенческом возрасте (обычно до шести лет). Психологи не случайно сравнивают гипноз с компьютерным переформатированием, когда можно изменять программные установки. Человек в гипнозе послушно следует воле гипнотерапевта, используя при этом такие ресурсы своей психики, которые в обычном состоянии ему недоступны. Вот почему человеку в гипнозе ничего не стоит вспомнить случай 30-летней давности, когда «душевное переживание», или, проще говоря, сильный стресс, вышибло его из привычной эмоциональной орбиты. В детском подсознании родился защитный рефлекс, выразившийся в причудливой форме привлечения к себе внимания родителей (увидев «ожог», они всполошились, захлопотали, засуетились, стали успокаивать ребенка, давать ему сладкое). С тех пор врезавшиеся в память цвета, запахи, звуки, тактильные ощущения стали для вашего организма «сигнальной ракетой» для возникновения приступа аллергии или другой кожной реакции.

Гипнотерапевт велит своему пациенту вспомнить все до мельчайших подробностей, побуждая его снова пережить случившееся, но без истерики, без надлома, тем самым показывая, что ничего особенного не произошло, что проблема «надумана». Перепроживая таким образом психотравму, пациент взамен старого, болезнетворного впечатления записывает новое, здоровое. В результате из его сознания извлекается та часть представлений, которая запускала приступ аллергии. Пациент просто перестает догадываться о существовании своей «сигнальной ракеты».

Как известно, ружье