главным условием являются инцестуальные отношения.
Согласно третьей теории, ребенок растет в кишечнике. Эта версия имела свою собственную симптоматическую феноменологию, полностью согласующуюся с теорией Фрейда. Действуя в соответствии со своей фантазией о том, что дети рождаются через рот, девочка часто пыталась вызвать тошноту и рвоту, а в уборной регулярно упражнялась в настоящих потугах с тем, чтобы вытолкнуть ребенка. В этой ситуации неудивительно, что первыми и наиболее важными симптомами очевидного невроза были симптомы тошноты.
Теперь мы продвинулись в нашем анализе достаточно далеко и можем взглянуть на весь случай в целом. За невротическими симптомами мы обнаружили сложные эмоциональные процессы, которые, несомненно, связаны с этими симптомами. Если на основании столь ограниченного материала допустимо делать общие выводы, мы можем реконструировать течение невроза следующим образом.
При постепенном приближении половой зрелости либидо девочки сформировало в ней не столько объективную, сколько эмоциональную установку по отношению к действительности. Она влюбилась в своего учителя; это сентиментальное потворство мечтательным фантазиям, очевидно, сыграло более значимую роль, нежели мысль об усилиях, которых требовала такая любовь. В результате она стала рассеянной, и ее успеваемость снизилась. Это испортило ее прежние хорошие отношения с учителем. Он стал нетерпелив, а девочка, которая была слишком требовательна в силу домашней обстановки, обиделась на него вместо того, чтобы попытаться учиться лучше. Как следствие, ее либидо отвернулось и от учителя, и от учебы и впало в характерную для него навязчивую зависимость от бедного мальчика, который всячески старался использовать эту ситуацию в своих интересах. Последнее вполне закономерно: когда индивид сознательно или бессознательно позволяет своему либидо отступить от необходимой задачи, неиспользованное (так называемое «вытесненное») либидо провоцирует всевозможные случайности как внутри, так и снаружи – симптомы, которые навязываются ему самым неприятным образом. В этих условиях нежелание девочки ходить в школу воспользовалось первой попавшейся возможностью, которая вскоре представилась в лице другой девочки, которую отправили домой из-за плохого самочувствия. Наша пациентка просто это скопировала.
Вне школы путь в мир фантазий был открыт. Вследствие регрессии либидо фантазии, порождающие симптомы, пробудились и обрели влияние, которого они никогда не имели прежде, ибо никогда прежде не играли столь важной роли. Теперь же они несли в себе значимое содержание и сами казались истинной причиной регрессии либидо. Можно сказать, что девочка, с ее фантазийной натурой, слишком тесно связывала учителя с отцом и, как следствие, развила против него инцестуальное сопротивление. Тем не менее, как я уже объяснял ранее, проще и более вероятно предположить, что ей было временно удобно видеть в учителе отца. Поскольку она предпочитала следовать тайным побуждениям пубертатного периода, а не своим обязательствам перед школой и учителем, она позволила своему либидо обратиться на маленького мальчика, от которого, как мы видели в анализе, надеялась получить определенную тайную выгоду. Даже если бы анализ показал, что девочка в самом деле испытывала инцестуальное сопротивление по отношению к учителю вследствие переноса имаго отца, это сопротивление было бы не чем иным, как впоследствии раздутыми фантазиями. В любом случае первопричиной были лень или удобство, или, выражаясь более научным языком, принцип наименьшего сопротивления.
Мимоходом замечу следующее. На мой взгляд, есть веские основания предполагать, что регрессию к детским фантазиям не всегда можно объяснить совершенно законным интересом к сексуальным процессам и их загадочной природе. Те же самые регрессивные фантазии мы находим даже у взрослых, которые знают о сексе все. У меня также сложилось впечатление, что во время анализа молодые люди часто стараются сохранить свое мнимое невежество, несмотря на все попытки их просветить, с целью направить внимание именно в ту сторону, а не на задачу адаптации. Хотя у меня нет никаких сомнений в том, что дети действительно эксплуатируют свое реальное или притворное невежество, следует подчеркнуть, что молодые люди имеют право быть надлежащим образом просвещенными по сексуальным вопросам. Как я уже говорил, для многих детей было бы гораздо полезнее, если бы это делалось дома в пристойной и разумной форме.
Анализ показал, что независимо от прогрессивного развития жизни ребенка началось регрессивное движение, вызвавшее невроз, разобщенность с самим собой. Следуя этой регрессивной тенденции, анализ обнаружил острое сексуальное любопытство, вращающееся вокруг определенных, вполне конкретных проблем. Либидо, запутавшееся в лабиринте фантазий, снова стало пригодным, как только девочка, благодаря соответствующим разъяснениям, освободилась от бремени ошибочных инфантильных фантазий. Кроме того, это открыло ей глаза на ее собственную установку по отношению к реальности и позволило лучше понять свои истинные возможности. В результате она смогла объективно и критически взглянуть на свои незрелые, подростковые фантазии и отказаться от этих и всех других невозможных желаний, направив свое либидо на положительную цель – учебу и возвращение расположения учителя. Анализ принес ей душевное спокойствие, а также содействовал заметному повышению успеваемости в школе; сам учитель подтвердил, что девочка вскоре стала лучшей ученицей в его классе.
В принципе, этот анализ ничем не отличается от анализа взрослого человека. Только сексуальное просвещение было бы опущено, но его место заняло бы нечто очень похожее, а именно разъяснение инфантилизма прежнего отношения к действительности, а также способов приобретения другой, более разумной установки. Анализ – это утонченная техника сократовской майевтики, которая не боится углубляться в самые темные невротические фантазии.
Надеюсь, с помощью этого весьма сжатого примера мне удалось дать вам некоторое представление не только о фактическом ходе лечения и технических трудностях, но также о красоте и бесконечных проблемах человеческой психики. Я намеренно подчеркнул некоторые параллели с мифологией, дабы наметить другие потенциальные области применения психоаналитических выводов. В то же время я хотел бы указать на последствия этого открытия. Заметное преобладание мифологических элементов в психике ребенка дает нам понять, как индивидуальный разум постепенно развивается из «коллективного разума» раннего детства. Очевидно, именно этот механизм лег в основу древней теории о состоянии совершенного знания до и после индивидуального существования.
Мифологические отсылки, которые мы находим у детей, также встречаются при dementia praecox и в сновидениях. Последние представляют собой широкое и плодотворное поле для сравнительных психологических исследований. Отдаленная цель, к которой ведут эти изыскания, – филогения разума, который, подобно телу, достиг своей нынешней формы путем бесконечных преобразований. Рудиментарные органы, еще сохранившиеся в нашем разуме, могут быть обнаружены вполне действующими в других психических вариантах, а также при некоторых патологических состояниях.
Эти соображения отражают нынешнее положение наших исследований, а также те наблюдения и рабочие гипотезы, которые определяют характер моих собственных настоящих и будущих трудов. Я попытался изложить некоторые взгляды, которые расходятся с гипотезами Фрейда, не как противоположные концепции, а как иллюстрации органического развития основных
