Ознакомительная версия.
Западная концепция конкурентной борьбы, требующей выбора одной цели, несовместима с биофизикой и биохимией нашего мозга, с нашим психологическим благополучием и достойным выполнением родительских обязанностей. И, прежде всего, она слишком часто противоречит мудрости высшего сознания, на что сообщества, которых не коснулась индустриализация, возлагали свои надежды. «Значимая потеря» все еще может стать «Настоящим присутствием» ради нового Просветления, путь к которому должно указать образование, прежде чем личная и социальная отчужденность не стала необратимой.
Материализм все еще рассматривает эмоции как побочные явления, к которым следует относится как к чему-то преходящему. Исследования мозга свидетельствуют об ином, подтверждая наши подозрения, заключающиеся в том, что эмоции являются в действительности глубинной частью нас, начиная уже со второго триместра внутриутробного развития (см. табл. 7). Ими необходимо учиться управлять, а не мириться с их изменчивостью. Следовательно, отделение когнитивно-интеллектуального «Я» от «Я» эмоционального – путь в тупик. Такое разделение опасно для всех нас, какими бы ни были наши эмоциональные, интеллектуальные и физические способности. Мысли, события, действия и эмоции являются элементами нашей жизни, нашей истории, и наша история обогащается и даже объясняется, когда мы учимся чувствовать разумно.
В этой книге была предпринята попытка упорядочить понимание эмоций, принимая во внимание духовность, проявляя уважение к вере и не оказывая излишнего давления на людей, не придерживающихся религиозных убеждений, хотя, как мы уже отметили, всякий, кто хоть отчасти сознателен, неизбежно живет верой. Теперь мы, благодаря исследованиям мозга, подтвердившим то, что мистики знали на протяжении веков, точно знаем: наши чувства ведут за собой наши мысли. Поэтому все наши мысли о чем угодно, включая религию, испытывают влияние наших чувств, а чувства имеют долгую историю.
Наша сущность, или «душа», объединяет все наши грани, как показано на рисунке 13, являясь более целостной, но все же загадочной моделью человеческой жизни и ее возможностей. Мы, люди, крайне сложны, и наша жизнь по своей природе динамична и изменчива. Человеческие отношения связаны, в первую очередь, с взаимным проникновением – в различной степени – в динамические хитросплетения личности, заложенной в тяжелых и неопределенных для большинства людей социальных условиях. Мы вряд ли сможем познать себя, не говоря уже о другом человеке, полностью, посему скука в отношениях объясняется, по крайней мере отчасти, нехваткой воображения. Если мы не в контакте с собой, у нас будут сложности и с другими людьми, поскольку мы не сможем проявлять к ним должное внимание.
Всем нам необходимы символы веры и дары надежной любви-дружбы, а также каждый день мы нуждаемся в надежде. Надежда предполагает твердую приверженность некоему великому стремлению, видению, прекрасной мечте или, что, возможно, лучше всего, тому, что в Старом Завете названо «заповедями». «Надежда вопреки всему» – означает верность каждый день некой оптимистической возможности, которую описал в XIX веке в первых строках своего гимна «Любовь каждый день нова» Джон Кебл.
Следовательно, надежда является составляющей нашей сущности, она порождает «искорки» наших целей, нашу энергию. Без надежды не может быть мотивации. Молодежь должна видеть перед собой твердо стоящих на ногах, искрящихся, искренних и по-настоящему живых взрослых людей. Их ролевыми моделями и учителями должны быть мужчины и женщины, которые находятся в контакте со своим внутренним миром, а не просто являются источниками информации по определенной дисциплине.
Размышляя об источнике надежды, Вацлав Гавел, бывший президент Чешской республики, отважный человек, противостоявший давлению советского коммунизма, сказал:
«Дар и добродетель надежды приходит извне, она выходит за пределы чувственного мира и рождается где-то за его горизонтами»
Из книги «Жить по правде», 1990Надежда – это не оптимизм и не следствие какого-либо действия или благоприятного изменения в мире, не происходит она также из таких эмоций, как радость. Надежда есть, скорее, уверенность в существовании смысла бытия и в том, что этот смысл продолжит свое существование в будущем, несмотря на исход ежедневных событий.
Поддержание надежды напрямую связано с вероятностью того, что мы сможем продолжать жить, не отказываясь от своих ценностей. Мы говорили о том, что наши эмоции переплетаются с этикой (см. например, разделы 2.5 и 4.5). Хорошая жизнь в некотором смысле представляет собой тонкое равновесие между противоречивыми стремлениями и возможностями. Нам доступны разнообразнейшие варианты, теперь больше, чем когда-либо прежде, но парадокс заключается в том, что чем больше выбор, тем выше риск сбиться с пути.
Жизнь в целостном и этическом равновесии
Этика Аристотеля опиралась на предположение, что все добродетели являются серединными точками между слишком сильными и слишком слабыми эмоциями. То есть, например, добродетельная смелость находится посередине между чрезмерной боязливостью и полным отсутствием страха, которое мы могли бы назвать безрассудством. Эти рассуждения близки к тому, что мы называем «эмоциональным интеллектом» (см. раздел 2.3), который предполагает равновесие эмоций и разума, чей союз предполагает равноправие.
Жизнь, вместо соблюдения сухих законов этики, требует искренних и прочувствованных побуждений. Без моральных чувств, которые направляли бы наши моральные размышления, мы бы просто подчинялись правилам и нормам, а не жили в духе закона, и об этом говорили Иисус и другие учителя. Нас призывают «жить по совести и по правде». Действия не теряют своей моральной ценности, если их вдохновляют сильные эмоции, которые в таком случае и направляют наше моральное поведение. Спонтанные доброта и щедрость, например, гораздо более приятны и ценны, чем если бы подобные же действия были совершены из холодного расчета.
В этой книге не раз подчеркивалось то, что врожденные и приобретенные эмоции крайне необходимы для активного, разумного управления собой, благодаря которому мы можем стать более чувствительными и обрести надежду. Мы узнали, что эмоциональная жизнь тесно взаимосвязана с нашей способностью строить и поддерживать отношения. Поэтому требуется смена приоритетов, для того чтобы социальный мир стал более гармоничным и функционировал более эффективно. Человек не может быть островом, мы определяем себя только через наши отношения, и поэтому циклы привязанностей и потерь находятся в самом центре нашей эмоциональной сущности. Таким образом, социальная привязанность как основное стремление действует словно регулятор нашей эмоциональной жизни с ее радостями, стрессами, болью и успехами.
Наш путь отношений менее тернист, если мы хорошо сформировались эмоционально и духовно в ранние годы жизни и продолжаем свое духовное развитие, не подавляя свое воображение. Плотник из Назарета, самая важная фигура в истории западной культуры, и многие святые, включая Ганди, Мартина Лютера Кинга и Мать Терезу, своей жизнью показывали, что организованные религии могут разделять и истощать дух. Мы не можем жить без якоря веры, без пыла надежды, без возможности любви. Именно здесь часто оказывается полезной религия, которая придает экзистенциальный смысл нашим усилиям, если мы не становимся заложниками надуманных доктрин, которые поддерживают иерархию организованной религии.
Управление эмоциями в обществе
Если вы прочли эту книгу, то, стали, вероятно, более эмоционально грамотными, чем прежде, и, возможно, ощущаете теперь желание овладеть своими эмоциями более полно, развить свою духовность, что является гораздо более полезной и возможной целью, чем некое абстрактное совершенство. Работа по развитию вашего умения управлять своей неустойчивой эмоциональной жизнью станет более длительным процессом, чем прочтение одной книги, хотя упражнения действительно развивают эту способность.
Практика размышления, для которой требуется порой вся человеческая жизнь, дополненная чтением и обсуждением с друзьями, невозможна без признания нашей взаимозависимости. Следовательно, несмотря на то, что мы должны регулярно удаляться в свою внутреннюю тишину, она может оказаться непереносимой, если мы не будем проявлять себя как слушатели и помощники, которые готовы познавать эмоциональную жизнь других людей, что часто обеспечивает понимание собственной. Следовательно, серьезное управление личными эмоциями требует усилий для изменения нашей жизни в «сообществах любви», где ежедневно находит свое выражение практическая и эмоциональная поддержка. Такие сообщества могут быть религиозными. Чаще всего они, однако, существуют в семейной жизни, добрососедских отношениях и взаимном уважении на работе и на досуге.
Ознакомительная версия.
