Типология реинкарнационного взросления души - Сергей Алексеевич Минский

существо, грубо говоря, и стало-то очеловечиваться не тогда, когда подняло палку или камень, чтобы воспользоваться ими как подручными средствами — это оно делало и раньше, а когда стало их усовершенствовать, модернизировать, т. е. осознанно творить из них инструменты, с помощью которых и достигало цели. Этот количественно-качественный переход от бицентричного существования сознания к трицентричному и обусловил трансформацию психики высокоразвитого животного в психику человека. Третий уровень сознания обусловил «возгонку» примитивного интеллекта гоминид до гипер интеллекта homo sapiens. Но развитие душ человеческих не стоит на месте. Каждая отдельно взятая душа в череде инкарнаций эволюционирует, и однажды достигает такого уровня духовности, когда творчество в жизни человека становится не просто инструментом выживания, но служением в высочайшем смысле этого слова.

В данном случае это подражатель Вселенной высшей пробы. Он берет все, что ему необходимо из внешнего и собственного внутреннего мира, чтобы, творчески осмыслив и преобразив, выдать интерпретированную, усовершенствованную версию: если можно так выразиться, свободную, улучшенную копию, ибо ничего нельзя создать из ничего (конечно, речь здесь идет не о модернизации чего-то уже существующего). Как говорил Иван Михайлович Сеченов, «новое неожиданное открытие представляется лишь публике в таком виде, словно оно вышло из ума изобретателя без предвестников как deus ex machina; для самого изобретателя и всех равных ему по образованию это лишь новая сторона неизвестного». К такой категории людей относятся, к примеру, представители высоких творческих профессий. Это могут быть ученые, писатели, композиторы, архитекторы, художники, конструкторы и т. п. Но могут быть и представители таких профессий, которые человечество относит к занятиям менее высокого уровня творчества: стилисты, повара, кондитеры, дизайнеры всевозможных направлений и т. д., и т. п. Это люди, если по-другому представить нашу «свободную копию», которые умеют не просто учиться и творчески перерабатывать, интерпретировать приобретенные знания, но, собирая по крохам и на первых порах подражая оригиналам, могут синтезировать в последующем из того, что мы называем «с миру по нитке», в нечто своеобразное. Мы иногда слышим фразы «это его почерк» или «это ее стиль». Или сами, например, подойдя к картине, понимаем, чьей руки она, если, конечно, находимся в теме. Правда, в этом случае того, кто просто данной технике подражает, вычислить, если мы не являемся специалистами, нам удастся вряд ли.

Прежде всего, конечно, здесь нужно отметить актеров театра и кино высочайшего профессионализма и выдающейся природной харизмы. Именно они являются знаменем данного подтипа людей, и именно они — и никто другой — лицедеи не по праву принадлежности к определенной профессиональной деятельности, а по праву эволюционного уровня развития души. Увы, Шекспир прав: наш мир театр, а мы актеры в нем. Да. Но актеры весьма разного уровня творческих возможностей, а мы сейчас говорим о тех, в чьей психике этот уровень определен доминантным признаком. Т. е. в данном случае, скорее всего, речь идет о представителях элитарного слоя актерского сообщества. Хотя, не только. Это, конечно же, люди и бизнеса, и политики, это и общественные деятели и т. п. Короче, это наши соплеменники, ведущие публичный образ жизни, где лицедейство — это не только способ выживания, но еще и высочайшее искусство.

Исходя из соображений выдающегося психолога Джорджа Александра Келли, называвшего детей и всех доморощенных исследователей бытия наивными учеными, и перефразируя Шекспира, можно сказать, что весь мир — лаборатория, а люди в ней — ученые. Но так же, как актеры различны в своих уровнях лицедейства, так и ученые не одинаково посвящены в знания благодаря сущностям, коими они являются, и соответствующему инструментарию этих сущностей — физическим телам, и поэтому обладают разными творческими способностями, а значит и возможностью их эксплуатации. И, конечно же, прежде всего в данном подтипе нас интересует не узконаправленное профессиональное преимущество в определенной сфере деятельности, хотя и это важно, но, скорее, в более широком понимании слова «ученый». Я думаю, это как раз высочайшая степень наивного ученого — человека, открытого миру, человека, способного уже в полной мере, насколько ему позволяет его конституциональный уровень, задействовать все три эволюционно сформированных типа сознания для постижения полноты мироздания. И здесь я говорю о наивном ученом не с точки зрения его наивности, хотя эта черта будет сопровождать человечество всегда, а с точки зрения бесстрашия его любознательности, с точки зрения бесстрашия его выхода за рамки сложившихся представлений. В идеале это наивность ребенка, познающего окружающий мир, поднятая на уровень высочайшего профессионального образования. Вот почему я не хочу говорить здесь об ученом с точки зрения социального статуса: сутью интереса последнего, как ни прискорбно, не всегда является сама по себе исследовательская деятельность.

Будхиально-каузальный подтип-пару после некоторой работы с вербальным материалом, который в большей степени мог бы отразить семантику подтипа, у меня, в конце концов, не осталось другого варианта кроме этого. Почему Адепт? А каковы характерные черты психики такого рода индивидуумов? И какие из них определили название данного подтипа?

Если говорить в широком смысле, это, как правило, люди, творчески воспринимающие окружающий мир и постоянно неудовлетворенные своими знаниями о нем. Они стремятся постичь организацию мира через понимание самого Бога, а потому обречены искать тех, кто эти знания им обещает дать. Это может быть одна из основных мировых религий, могут быть различные учения типа Каббалы, Вед или каких-то других глубочайших знаний, тысячелетиями проходивших испытания на достоверность. Здесь важен уровень эволюционной осведомленности в вере или, другими словами, реинкарнационный уровень распознавания: насколько близки к истине получаемые знания.

В данном случае речь не идет о более примитивных уровнях психики, подверженных тяге не столько к знаниям, к постижению структурности мира через структуру собственной души, т. е. через веру, сколько к его чувственному распознаванию через доверчивость. В первом случае вера, как результат осознанного понимания пути, по которому необходимо двигаться вперед. Во втором — доверие: результат того, что существует до веры. Что я под этим подразумеваю? Неосознанную чувственную притягательность более слабых живых существ к более сильным. Она имеет место быть и у бицентричных организмов и, конечно же, у нас — людей, что кроется в иерархической структуре отношений в сообществах. Суть подобной притягательности — банальное выживание. А потому людей с «более юными» сущностями, — с точки зрения «взросления» души, — совершенно не хочется называть адептами (см. подтипы-триады с будхиально-каузальным аспектом на основе более эволюционно архаичных доминант).