Людовик IX тяжело дышал, его губы дрожали. Тонкая струйка слюны стекала из уголков его рта. Из глаз монарха текли слезы.
В этот момент в шатер вступил епископ Турский в сопровождении двух священников. На голове его была митра, а в правой руке золотой цимборий. Епископ приблизился к ложу умирающего. Руки монарха мелко дрожали. Епископ открыл цимборий и протянул королю гостию, а священники упали на колени.
Дыхание короля становилось все тяжелее, грудь вздымалась и опускалась с большим трудом. Правой рукой король в отчаянии прижимал к сердцу деревянное распятие.
Внезапно кто-то сказал Жану-Пьеру:
— Приблизьтесь, барон де Вуази, передайте ваше послание...
Адмирал Флоренц де Веренн склонился перед королем:
— Сир, это Жан-Пьер де Вуази, младший сын барона Рэде, Пьера III де Вуази. Он доставил вам послание эмира Тунисского, Аль-Мустанзира, чьим заложником стал в недавнее время.
Жан-Пьер упал перед ложем умирающего короля на колени, желая поцеловать дрожащую руку Людовика.
— Не подходи близко, сын мой, избегай опасного для твоей жизни прикосновения к моему телу... — задыхаясь, прошептал король.
— Нет! Нет! — с жаром возразил юный барон. — Дозвольте мне поцеловать вашу руку, сир! Не бойтесь за меня! Ваши заслуги перед Христом охранят меня от болезни. Ибо спешил я предложить вам мир от эмира Туниса. Аль-Мустанзир клянется и впредь с добротой и почтением относиться к христианам в своих землях. А еще обещает эмир, что не придет на помощь султану Бибару, если армия крестоносцев двинется на Египет. — С этими словами Жан-Пьер положил на королевское ложе послание Аль-Мустанзира.
— Мир... мир... — закашлялся король. Казалось, письмо эмира очень взволновало его. Лицо Аюдовика было бело, как мрамор.
— Следуйте за мной, мои отважные воины! — внезапно прохрипел король; в глазах его появился странный блеск. А голова в волнении начала метаться из стороны в сторону. — Вот он, крест... там, за той стеной... О Гроб Христов! Трепещи, нечистый, неверующий народ! Крестоносцы, разрушьте, уничтожьте эти стены!
— Он бредит... — прошептал король Наваррский.
Король со свистом втягивал в легкие воздух.
— Это твой дворец небесный, да, Иисус? — прошептал Людовик. Его глаза были открыты и во что-то вдали жадно вглядывались. Щеки короля внезапно раскраснелись, как будто кто-то ударил его по лицу. — О блаженный Сион, приветствую тебя!
— Отец! Не покидай нас... — умолял дофин.
Властитель Франции отдал душу Творцу всего сущего.
Только сейчас слезы хлынули из глаз Жана-Пьера.
— Он умер! Какая смерть! — прошептал король Наваррский.
— Так умирают святые! — отозвался Альфонс Пуату.
Епископ Турский подошел к смертному одру короля и двумя пальцами закрыл глаза монарха. После этого священник опустился на колени и произнес:
— О святой король! Какие же страдания оставил ты нам в наследство!
Людовику IX, властителю Франции, было пятьдесят шесть лет.
Вернувшемуся во дворец эмира Алъ-Мустанзира заложнику Жану-Пьеру де Вуази было очень плохо. Его колени дрожали, тело содрогалось от рвоты. Голова юного крестоносца раскалилась, словно железо на огне в кузнице.
— Я целовал руку моего короля... — прошептал он встревоженному не на шутку ибн Вазилю. И потерял сознание.
Чуть не случившаяся катастрофа
Плащаница оставалась самым ценным достоянием Савойского дома, выполняющим роль фамильного талисмана. А потом произошла катастрофа. В ночь с 3 на 4 декабря 1532 года в святой капелле в Шамбери вспыхнул страшный пожар. Убийственное пламя поглощало все вокруг. Плащаница Христа, находившаяся в капелле, хранилась в закрытом серебряном ларце-ре- ликварии. Сам ларец стоял за толстой железной решеткой. По иронии судьбы излишняя предосторожность весьма часто бывает губительна, а не спасительна. Плащаница должна была погибнуть, уж слишком быстро распространялось пламя. Оно бушевало уже около шести часов. Монахини были так перепуганы, что не успели даже позвать ключаря. Они сами более двух часов старались спасти святыню. Обильно поливали водой серебряную раку, но ничто не помогало. Спасения как будто не было.
Но плащаница не погибла: шамберийский кузнец ворвался в горящую капеллу и выломал решетку. Драгоценную реликвию вынесли из церкви один из посланников герцога Савойского и двое священников. Чудом вынесли, ведь серебряная рака уже начала плавиться от сильного жара. Реликварий раскалился до температуры около 900 °С. Позже, во время исследований ткани плащаницы в 1978 году, в ней было обнаружено аномально высокое содержание серебра. Капли расплавленного металла попали на ткань плащаницы Христа. На реликвии до сих пор заметны следы огня и воды, которой ее так щедро поливали...
Но слухи о гибели священной реликвии уже поползли по миру. Слухи волновали умы и не утихали. Вскоре они достигли таких масштабов, что для расследования обстоятельств дела к герцогам Савойским отправилась папская комиссия. Только через полтора года после пожара плащаницу со следами пожара вернули в капеллу в Шамбери. А в 1578 году ее перевезли в кафедральный собор Св. Иоанна Крестителя в Турине. Но с 1543 года драгоценное полотно было покрыто куском ткани, ее старались надежно прятать от человеческих глаз. Ткань сняли только в 2002 году... чтобы на обратной стороне плащаницы обнаружить еще одно, очень слабое изображение чьего-то лица.
По мнению итальянского профессора Джулио Фанти, возглавлявшего исследование, в ходе которого слабое изображение удалось сделать более четким, это оттиск все того же лица, что и на лицевой стороне плащаницы, хотя есть и кое-какие отличия. Очень хорошо, что имеются отличия. Дело в том, что, если бы оборотное изображение было зеркальным по отношению к лицевому, плащаницу точно можно было признать подделкой — дескать, краски, нанесенные на одну сторону плащаницы, со временем просочились сквозь ткань. Но все дело в том, что в данном случае о зеркальности речь не идет, — это просто два изображения одного и того же человека.
Как написал В. Покровский в статье «Обратная сторона Туринской плащаницы», «чудеса на свете бывают, только каждое из них обязательно имеет реалистическое объяснение. Найдется ли объяснение феномену Туринской плащаницы и всем ее бесчисленным тайнам, Бог весть. Следующий раунд поисков намечен на 2025 год, когда монахи вновь извлекут ее из серебряного контейнера, где она хранится уже многие сотни лет»[9].
А пока и в самом деле пора предоставить слово ученым-исследователям Туринской плащаницы.
Продолжение легенды о плащанице
Как долго он пробыл без сознания, Жан-Пьер де Вуази впоследствии так и не смог припомнить. Вновь и вновь кто-то склонялся к нему из темноты. Один раз больной услышал какой-то далекий шум. Жан-Пьер с трудом открыл глаза, увидел какой-то нестерпимо яркий, просто невероятный свет и вновь провалился в беспамятство. А потом сознание вернулось, и к нему из непереносимо яркого света двинулся высокий стройный незнакомец. Глаза Жана-Пьера жадно впились в силуэт, словно сотканный из света. Лицо он пока видел неотчетливо — человек, кажется, был бородат, по плечам спускались длинные каштановые волосы. Незнакомец склонился над ложем больного.
Теплый, почти нежный взгляд больших темных глаз приковывал к себе Жана-Пьера. Де Вуази показалось, что он не может пошевелиться, скованный по рукам и ногам этим взглядом. Сердце его учащенно забилось.
