«Государи всегда рады видеть, как среди их подданных распространяется вкус к приятным искусствам… Науки, Литература и Искусства – менее деспотичные, но, быть может, более могущественные – покрывают гирляндами цветов железные цепи, коими опутаны эти люди; подавляют в них чувство той исконной свободы, для которой они, казалось бы, рождены; заставляют их любить свое рабское состояние и превращают их в то, что называется цивилизованными народами». Фуко: «Что восхищает в тюрьмах, так это то, что власть не скрывает и не маскирует себя; она обнаруживает себя как тиранию, прослеживаемую вплоть до мельчайших деталей; это цинично, но в то же время откровенно и полностью „оправданно“, поскольку эта практика может быть полностью сформулирована в рамках морали. Эта жестокая тирания последовательно проявляется как безмятежное господство Добра над Злом или порядка над хаосом» (Foucault, 1977, р. 210). А также: «Если бы я знал Франкфуртскую школу в нужное время, я сэкономил бы много работы» (Foucault, 1989, р. 353).
Маркузе, 1965/2011 (репрессивная толерантность).
Название его знаменитого эссе 1965 года.
Маркузе, 1965/2011, с. 125 (репрессивная толерантность).
Marcuse, 1969, р. 89 (эссе об освобождении).
Marcuse, 1969, ix-x, p. 59.
Marcuse, 1969, p. 37.
Маркузе, 1965/2011, с. 135 (репрессивная толерантность).
Миллер, 1993/2013, с. 232.
In Guelke, 1995, р. 93, 97.
Фуко был членом Французской коммунистической партии в те же годы, что и Пол Пот, – 1948–1953 гг.
Леррида, 2000, с. 51 (Письмо и различие).
Рорти, 1996, с. 24–25 (Случайность, ирония и солидарность).
Там же. С. 30 (Случайность, ирония и солидарность).
Rorty, 1991, р. 29.
Переход на личности, личные выпады, апелляция к чувствам, а не к разуму.
Fish, 1994, р. 68–69.
Dworkm, 1987, р. 123, 126.
Ibid. P. 123, 126, 47.
Rorty, 1998.
Newman, Position of My Mind Since 1845.
С непревзойденной откровенностью Руссо обобщил эту позицию для всех философов: «Каждый хорошо знает, что его система взглядов не более обоснованна, чем система взглядов других людей. Но человек придерживается ее, так как это его система взглядов. Не существует ни одного человека, который, если бы узнал, где правда, а где ложь, не предпочел бы найденную им ложь правде, обнаруженной другим» (Rousseau, 1762a, р. 268–269).
Помещение боли и страдания в центр нравственности – повторяющаяся тема среди ведущих постмодернистов. Лиотар, соглашаясь с Фуко, утверждает, что человек должен «быть свидетелем диссонанса», особенно диссонанса, ощущаемого другими (Lyotard, 1988, XIII, р. 140–141). Рорти верит, что «солидарности» можно достичь через «мысленную способность видеть в чуждых нам людях товарищей по несчастью. Солидарность не раскрывается рефлексией, но созидается. Она созидается повышением нашей чувствительности к определенным подробностям боли и унижения других, незнакомых нам людей» (Рорти, 1996, с. 20–21).
Lentricchia, 1983, р. 12.
Джеймисон, 2014, с. 33.
Derrick, 1995; Lilla, 1998, p. 40. Эта интерпретация также созвучна представлениям Марка Лилла об отношениях между политикой и философией среди представителей послевоенного поколения французских интеллектуалов: «История французской философии первых трех десятилетий после окончания Второй мировой войны может быть описана одной фразой: политика диктовала, а философия записывала» (Lilla, 2001, р. 161).
Foucault, 1978, р. 101–102.
Ellis, 1989, р. 39.
Ibid. P. 40, 42.
Ibid. P. 42.
В этом Эллис является последователем и Джона Дьюи, и Герберта Маркузе: образование – это процесс «социальной реконструкции», как полагал Дьюи, но эта реконструкция изначально требует деконструкцию в духе Маркузе. Дьюи: «Я считаю, что образование регулирует процесс приобщения к социальному сознанию, и корректировка индивидуальной деятельности на основе социального сознания является единственным надежным методом социального переустройства» (Dewey, 1897, р. 16). Маркузе: «Разум означает „абсолютное уничтожение“ мира здравого смысла, поскольку, как мы уже говорили, борьба против здравого смысла есть начало спекулятивного мышления, а утрата повседневной уверенности – начало философии» (Маркузе, 2000, с. 81).
Sokal, 1996.
In Koertge, 1998, Сокал пишет о реакциях на розыгрыш, устроенный редакторами Social Text В этой книге также приведены многие полезные исследования о спекуляциях постмодернизма с наукой и историей науки (См. также Gross and Levitt, 1997).
Такая макиавеллианская трактовка стратегии деконструкции дополняет поддержку двойных стандартов толерантности Маркузе: «Освобождающая толерантность поэтому должна означать нетерпимость по отношению к правым движениям и толерантность по отношению левым движениям» (Маркузе, 2011, с. 14).
Marcuse, 1954, р. 48.
Harrington, 1970, р. 345.
Ницше, 1881, секция 236 (Утренняя заря).
Ницше, 1996. К генеалогии морали, 1:10. Замечание Ницше хорошо дополнено наблюдением Ричарда Уолина: «Более того, оглядываясь назад, кажется очевидным, что то поколение, многим представителям которого удалось очень успешно устроить свои университетские карьеры, просто поменяло радикальную политику на книжную (textual): разоблачение „бинарных оппозиций“ заменило этику активной политической вовлеченности» (Wolin, 2004, р. 9).
Фуко, 2004, с. 60 (Археология знаний).
Не будем также забывать о постмодернистском риторическом приеме, когда буквальная интерпретация используется в качестве прикрытия для более глубокого субверсивного смысла.
См. также Джона Грея, настаивавшего на том, что мы должны смириться с нашей «постмодернистской парадигмой множественных и временных теорий, не обладающих никаким рациональным или трансцендентным основанием или единым мировоззрением» (John Gray, 1995, p. 153), который
