если динамика сокращения численности на 9 % за десять лет сохранится, нынешние дети на закате своих дней будут удивлять внуков рассказами о том, как видели шмеля.
К ноябрю 2019 года бурные дебаты по поводу кризиса насекомых стали набирать обороты, когда ведущие энтомологи мира собрались в Сент-Луисе, штат Миссури.
Конгресс «Энтомология 2019», в котором приняли участие 3600 делегатов из более чем 60 стран, проходил под свинцово-серым небом, а с реки Миссисипи дул пронизывающий ветер, когда участники шли в America’s Center, гигантское конференц-пространство в утилитарном стиле, построенное в 1970-х в центре Сент-Луиса. Логотипом мероприятия стала жизнерадостная муха, пролетающая под знаменитой городской аркой, а освещение конгресса в местных СМИ сопровождалось беззаботными насмешками. «Эти жуки меня доконают», – пошутил тележурналист канала KMOV4, прежде чем признаться, что он очень удивился, узнав, что паук на самом деле не является насекомым.
Несложно понять, почему конгресс «Энтомология 2019» многим показался слетом чудаков. Большинство делегатов были белыми мужчинами, в основном бородатыми, в практичной обуви и одежде цвета хаки, которая наводила на мысль о том, что они могут в любой момент сорваться с места и отправиться в экспедицию по речным зарослям на поиски водяных клопов. В выставочном зале можно было приобрести сувенирную продукцию, включая футболки с надписью «Не бойся, это просто жук», и непременные картинки, отсылающие к обложке альбома The Beatles, с изображением четырех жуков, шагающих на двух ногах по пешеходному переходу Abbey Road.
Кульминация конференции наступила, когда после двух лет лихорадочных сообщений СМИ о гибели насекомых свое веское слово сказали ведущие энтомологи. В переполненном зале первым выступил ученый из Университета Коннектикута Дэвид Вагнер, который благодаря аккуратным усам и поднятым на лоб очкам выглядел словно родной брат Вуди Харрельсона, посвятивший себя академической карьере. Вагнер, в числе прочих ученых, подписал петицию, призывающую проявлять осторожность при высказываниях об апокалипсисе насекомых, но на конференции он выглядел обеспокоенным. По его словам, снижение численности наблюдалось среди различных видов, включая летающих, наземных и водных насекомых от Арктики до тропиков. «Редкие виды часто вызывают тревогу, но на этот раз мы наблюдаем вымирание самых обычных насекомых, которые являются звеньями пищевых цепей», – заявил он. В знак признания заслуг крефельдских исследователей (Мартин Зорг сидел, положив ногу на ногу, в первом ряду) Вагнер сказал: «Только в 2017-м нам удалось привлечь внимание к проблемам тех, кто обитает за пределами нашего мира. Несомненно, это был первый тревожный звонок».
Некоторые ораторы указывали на долгую предысторию вопроса. Мэй Беренбаум, которая уже более 40 лет работает на кафедре энтомологии Иллинойсского университета, рассказала, что еще в 2006 году, во время шумихи из-за исчезновения пчел, она в составе группы других ученых обнаружила сокращение численности опылителей в Северной Америке. Затем выступил Дженсен. Его супруга Холлуокс стояла рядом. Бородатый, в дутой куртке, ученый сначала ворчал по поводу освещения сцены, а потом показал фотографию своей машины, стоящей на мосту через небольшой ручей в его родной Миннесоте. Этот снимок он сделал в 1955 году, когда учился в старших классах. Капот машины почти полностью закрывают насекомые, свет фар едва пробивается сквозь эту массу. «В окружении этих насекомых я вырос, – сказал Дженсен. – А теперь они исчезли».
Затем эколог рассказал о райском уголке в Коста-Рике, где обитает столько же видов насекомых, сколько во всей восточной части США. Он показал еще одну фотографию, снятую безлунной ночью в тропическом лесу Коста-Рики в июне 1986 года. На снимке подсвеченная белая простыня, усеянная таким количеством летающих насекомых, что кажется коричневой. Следующая фотография (та же конструкция, те же условия, но сделана она в мае 2019-го): несколько крупных мотыльков и горстка мелких жуков цепляются за простыню, но большая ее часть пуста.
Для Дженсена изменения очевидны. Тучи насекомых, роившиеся на вершине покрытой лесом горы, значительно поредели из-за повышения температуры, которая буквально сжигает их. Экотуристы обожают жаркие дни в Коста-Рике, но, по словам Дженсена, это «долина смерти для живых организмов», обитающих на горе. Кочевые муравьи маршируют вверх по склонам и сметают всех существ, от птиц до ос, которые пали жертвами бедствия.
Многих экспертов больше озадачивает отсутствие у желания спасать насекомых, а не точность подсчета снижения их численности. «Насекомые быстро исчезают, – говорит Питер Рэйвен, ботаник и бывший директор Ботанического сада Миссури. – Они не в состоянии постоять за себя. Мы должны их защитить. Так давайте займемся делом». Вагнер напомнил аудитории, что они являются посланниками миллионов видов, которые не могут ни голосовать, ни отстаивать свои интересы. «Имеющихся у нас данных вполне достаточно, чтобы начать действовать, – сказал он. – Не время устраивать пир во время чумы насекомых. Есть множество простых и безопасных мер, которые можно принять уже сейчас». Есть признаки того, что тревога начала распространяться за пределы узкого круга посвященных – энтомологов. Однако в мире, где бедствия повсюду, сложно удержать внимание общественности; темп жизни ускоряется, продолжительность концентрации внимания снижается, и, хотя сочувствие является ценным человеческим качеством, на которое можно надавить, оно часто не побуждает к действиям, особенно если люди считают, что происходящее не оказывает существенного влияния на их собственную жизнь. Еще одно препятствие – то, что многие изначально испытывают по отношению к насекомым отвращение и даже страх. Наши шкафы набиты целым арсеналом химикатов, предназначенных для уничтожения насекомых, а массовая культура продолжает выставлять их разносчиками болезней или инопланетными монстрами. Даже наш язык ополчился против насекомых. Мы называем их «ползучими тварями», что само по себе крайне оскорбительно, и обвиняем людей, донимающих нас придирками, в том, что они нас «жучат». Не слишком благодатная почва для просветительской работы энтомологов.
Искра понимания еще теплится. Люди ощущают беспокойство из-за слишком чистого лобового стекла, отсутствия роя мошек у уличного фонаря и заголовков об исчезновении пчел, осознавая, что это не сулит ничего хорошего. Вряд ли стоит ждать, что все увидят взаимосвязь между опрыскиванием сельскохозяйственных культур, трансатлантическими перелетами и отсутствием в магазинах клубники или исчезновением птиц, но, возможно, этого чувства неясной тревоги достаточно, чтобы помочь остановить кризис насекомых.
Другой, более вероятный исход заключается в том, что наши представления о мире будут постоянно меняться по мере того, как меняется сам мир. Люди среднего возраста еще помнят испачканные насекомыми машины после летних поездок за город, но эти воспоминания, а значит, и само представление о «естественном» положении вещей, состарятся и умрут вместе с ними. Продукты питания, которые сейчас считаются дешевыми и общедоступными, могут стать дефицитными и дорогими, но после периода возмущения будущие поколения привыкнут к более пресной и менее разнообразной диете. Сельская
