Впрочем, понтифу, кажется, не было до этого никакого дела, гораздо больше его интересовали фолианты, на которые он то и дело бросал задумчивый взгляд.
— Я показываю леди Марии замок, — улыбнулся Этен. Он прислонился бедрами к столу и галантно отодвинул для меня стул. — Она интересуется историей, так что мы решили заглянуть в библиотеку тоже. Никто лучше вас про Аренцию нам не расскажет.
— О! — понтиф зарделся. — И какой же период истории вас интересует?
— Нас интересуют скорее легенды, — не дал мне ответить Этен. — Помните, там была одна, про осьминога?
— Про Октопа? — нахмурился понтиф Серго. — Этен, ну это же неинтересно, об этой сказке знает каждый ребенок. Возможно, леди Марии лучше рассказать легенду о волке, что бродит в стенах замка? Она намного занятнее, и не такая известная. К тому же я нашел одну любопытную запись, которая доказывает, что все произошедшее вполне могло бы быть правдивым.
— Давайте начнем с легенды про Октопа, — обезоруживающе улыбнулся Этен. — Расскажете ее нам?
Глава 10
Понтиф с сомнением посмотрел на него, а затем пожал плечами.
— Как скажешь, Этен. Разве же кто-то может тебе отказать?
Легенда про Октопа оказалась историей про самого настоящего осьминога, а заодно и сказкой об основании Аренции. Много веков назад, когда предок Илара Сторан Завоеватель пришел на эти земли, в том месте, когда стоит сейчас замок, располагалась подземная пещера. А жил в ней самый настоящий осьминог, но не простой, а магический, а по некоторым данным — даже волшебный.
— В то время волшебные и магические животные еще существовали, — пояснил понтиф Серго, чем еще больше меня запутал.
Я решила не перебивать, оставив вопросы о том, чем отличается между собой волшебство и магия, на потом.
Осьминог был огромного размера, щупальца его уходили глубоко под землю и ветвились коридорами пещеры так далеко, что никто точно не мог сказать, как далеко они простираются. Кто-то даже считает, что они окутывали собою всю современную территорию Аренции.
Местные жители поклонялись осьминогу, приносили ему дары в урожайную пору и старались не забывать о нем в неурожайную. А в обмен на это, по легендам, могли пользоваться волшебством, кто-то совсем немного, а кто-то так умело, что мог поворачивать время вспять или перемещаться между мирами.
— По легенде, — сказал понтиф Серго, — Сторану Завоевателю не понравилось, что на земле, которую он объявил своей, живет такое чудовище, и он задумал осьминога уничтожить. Но я думаю, что все было сложнее: вероятно, Сторан захотел подчинить себе Октопа.
Этен кивнул и добавил, глядя на меня:
— Силы человека, которого магическое существо признало хозяином, увеличатся многократно, так что Сторана можно понять: как тут не соблазниться и не попробовать приручить такой лакомый кусочек, благодаря которому люди, живущие на огромной территории, могли заниматься волшебством.
«Ничего не понимаю», — беззвучно произнесла я, и Этен качнул головой, приложив палец к губам.
Не замечая нашего безмолвного диалога, понтиф Серго зашарил руками по книгам, разбросанным по столу, и наконец нашел фолиант с потемневшими от времени страницами. Открыл его на развороте, где была изображена схема: круг, пересеченный множеством линий, внутри круга — осьминог, чьи щупальца обвивают все линии. Рядом со схемой были изображены луна и солнце, а также значки, которые, по-видимому, символизировали огонь, воду, землю и воздух. Кое-где были символично изображены деревья и горы — по крайней мере, соответствующие значки выглядели точно так же, как на знакомых мне старых картах из тех времен, когда их рисовали от руки.
— Смотрите, — проговорил понтиф, — на этой схеме нарисован не только осьминог, здесь изображены естественные магические потоки земли. Видно, как тесно был связан с ними Октоп, они фактически одно целое. Это манускрипт времен Сторана Завоевателя, составлен, вероятно, его придворным волшебником.
— Этого документа я раньше не видел. Не знал, что он существует. — Этен коснулся рисунка, выглядя удивленным. — Выходит, все, рассказанное в легенде, — правда?
— Целиком или отчасти. По мнению того, кто этот фолиант составил, конечно, — пожал плечами понтиф Серго. — Впрочем, вряд ли это имеет сейчас значение.
Этен перелистнул несколько страниц и издал восхищенный возглас.
— Да здесь же!.. Это же об овладении магией об обучении волшебству! Я думал, эти данные утеряны. Невероятно.
Понтиф Серго с добродушным прищуром посмотрел на Этена.
— Никогда бы не подумал, что тебя интересуют такие вещи, мой мальчик. Я думал, молодежь сейчас считает волшебство старыми сказками.
Этен дернул плечом и легкомысленно рассмеялся.
— Я люблю старые сказки, что поделать. Не всем же быть такими серьезными, как Кроу.
Понтиф хрюкнул от смеха.
— Когда-нибудь тебе это откликнется.
— Что именно? Понтиф Серго, да разве же я хоть слово плохое сказал о достопочтимом советнике? — не дождавшись ответа, Этен спросил: — Вы показывали этот фолиант королю?
— Я нашел этот его вчера. Показывал, конечно.
— И что?
Понтиф дернул плечом.
— Не будем утомлять леди Марию скучными разговорами. Так вот, Сторан Завоеватель объявил чудовищу, Октопу, как его называли местные, войну. Видимо, приручить осьминога не вышло, так что… Сторан был упрямым и жестким человеком, терпеть на своей территории существо, которое ему не подчиняется, пускай и магическое, пускай и полезное, он бы не стал. Увы, это обернулось против него же: чем дольше шла война против Октопа, тем хуже у волшебников Сторана выходило колдовать. Когда Сторан понял, против чего воюет, было уже поздно: говорят, осьминог ушел на такую глубину, что дозваться его не могли даже жрецы из местных. Осьминог исчез, а вместе с ним исчезла почти вся магия, со временем люди утратили и способности к волшебству: учиться этому просто не было смысла. На том месте, где была пещера Октопа, воздвигли замок, а гербом нового королевства стал грифон — в пику тому, что раньше эти земли символизировал осьминог. На остатках магии волшебники, которые не растеряли навыков, выковали монеты, одна из которых, леди Мария, сейчас у вас в кармане.
На некоторое время в библиотеке повисла тишина.
— Но ведь это еще не все, — с намеком произнес Этен.
— Мальчик мой, дальше идут совсем уж сказки, — понтиф недовольно поморщился, но все-таки обернулся ко мне, чтобы продолжить рассказ. — Среди местных ходит легенда, что Октоп перед тем, как уйти, послал видение старухе, одной из тех, что местные называли «видерия», видящая, в котором предсказал будущее. Октоп вернется в эти земли, а вместе с ним вернется и магия, когда построенная на этом месте страна будет сильнее всего нуждаться в нем. Вот и все, красивая сказка, не больше.
— Понтиф Серго,
