отсюда – грубая ошибка, логическое недоразумение, приносящее неимоверные затруднения в организации международной системы. Отсюда тоже и всякое сопротивление каждой и отдельной личности, защищающей себя от поглощения каким-либо центром. На отдельные личности как «Я» распылена каждая нация, но каждая личность, стремящаяся оправдать свое самостоятельное «Я», тоже находится в заблуждении, ибо нет ничего такого, что бы было индивидуально и лично; находящееся в распылении, оно не целое. И вообще говоря, существует ли во вселенной целое, представляет ли и само существо целое, где находится граница или пределы его? И, размышляя дальше, находишь, что если не существует целого, то существует ли и личность, и нация, раз существо находится какою-то частью необъятного целого или бесконечного, ограничить предел в какой-либо кажущейся единице не представляется возможным, ничего нельзя вынуть и оформить. В общежитии, однако, все это проделывается с необыкновенной легкостью и наглядным доказательством, и отсюда и «доказаны наглядные причины».
Помимо крупного масштаба слияния наций в междунациональный центр существует много разных систем достижения его. Одна из систем образование коллективов – коллективистская система, только связывающая отдельные личности в единое целое; и таким путем она помогает построить сознание в новый план познания того, что оно сознание есть едино во всем, и что существо А равно существу Б, что А. Б. равно Д., и что все они, разные по начертальности, имеют одну и ту же систему, то же существо.
Коллективы – маленькие авангарды, ведущие к международному центру. Тут для меня важно то, что в силу ли первого плана возникают коллективы, или же второго, предметного или беспредметного. Современность, в которой я живу, стремится к созданию коллективов по второму <первому> плану, идет через экономический закон к скорейшему осуществлению чисто материальных благ, которое и видит в международном плане.
Что же такое международный план? Другими словами сказать, это божество – единство, в котором должны все найти свой первоисточник, должны принести свое «Я» и составить из него единого всемогущего справедливого Бога, хотя тогда ни справедливости, ни правды не будет, равно как и зла, ибо в единстве эти атрибуты не существуют как неестественные. Это будет целостный организм, который, поедая, равно распределяет или питает свой организм.
Каждая личность, вступающая в коллектив, должна уже знать, что идет к этому Богу своего блага и должна уподобиться тому святому, который все свое личное уничтожил перед Богом. Идя к Богу, стремится все свое и самого себя уничтожить, отдав Богу душу, подразумевая в этом какую-то чистоту, которую Бог примет в себя.
Отдавая такие чистые души, освобожденные, каждый творит самого Бога. Остается только осознать последнее, чтобы скинуть все ненужные наросты, сложившиеся в человеческих обстоятельствах. Таковое творение Бога может быть познано в чистой беспредметности. Но так как существующие признаки говорят мне, что международный план возникает на чисто материальных выгодах, то вижу, что он базируется на первом плане предметного самопожирающегося практического начала. Я только имею надежду, что новое божество должно быть пределом, после которого начнется развитие беспредметного второго плана. Последнее доказывает мне сама практическая и экономическая идея – она неизбежно должна привести к таким совершенствам, что все материальные блага достигнут своего предела во времени.
Другими словами сказать, практические соображения развиваются на экономическом законе, а этот закон ведет к выводу всего практического из времени. Если на осуществление практических экономических задач приходилось занять три четверти суток, то экономический закон стремится в будущем занять на их осуществление только один час. По мере удаления всего практического время занимаемся беспредметностью как белым миром.
50. Каждое экономическое движение ограничивает в свободе личность, поскольку она находится в своем обособленном плане. Достижение экономического практического блага или совершенства вытекает из наглядных причин, и все причины как бы научно словесно и опытно доказываются. Но достижение какого-либо блага творит разные системы, спорящие между собой. А так как зачастую достижение какой-либо цели, разрешающей экономический вопрос, нельзя проделать в опыте, ибо вся поверхность экономического поля захвачена определенным экономическим состоянием, то все доказательства нового остаются книжными доказательствами. Следовательно, практичность их не может быть проверена и доказана, ибо трудно уяснить представить практический ум занятого экономического поля, который при введении эксперимента не воспротивится.
Отсюда возможно суждение, что для практических скорейших достижений нужна последовательность, а под последовательностью нужно разуметь то, что последующая функция бытия предмета не должна захватывать множество функций; так, если бы сказать человеку, что новая функция паровоза будет выполнять сразу несколько функций – летать в воздухе, плыть по воде и не сгорать в огне. Сложность такого предложения не в состоянии было бы охватить сознание и тело организма. Но в действительности ото объединение функций было доказано верно в теории, но сам материал, от которого зависит практическое осуществление, не поддался бы этому эксперименту.
Тоже каждая личность, когда ей предлагается вступить в международный план, боится своего исчезновения, хотя все практические доказательства целесообразности этого вступления будут налицо. Отсюда возникает два практических плана, постепенный и диктатура. Очевидно, два начала сами не могут познать, что же из двух практичнее и какие экономические системы способны продвинуть сознание из одного плана в другой план.
С точки зрения общежития все практические и экономические положения ясно доказуемы из «наглядно вытекающего предмета действия». Но если глубже рассматривать эти две основы, то увидишь, что нельзя доказать существования практичного и экономичного, есть только, я бы сказал, ритм состояний или ритм возбуждений, который не ограничен ни практичностью, ни экономичностью. Все первые соображения вытекают из предметного сознания как животного плана, разрешение которого в пользу беспредметного вижу в международном плане, где все практические и экономические вопросы найдут себе ответ. И, может быть, ответ скажется тем, что весь путь предметный никаких в результате практических и экономических функций и не выполнял, ибо то, что не существует, не существует. Отсюда если не существует первого, то и не существует и ограничений личности, ибо нечем ее ограничить.
Следовательно, все ограничения – простая видимость или наглядность общежития; например, заключение в тюрьме человека – это чистая наивная государственная наглядность. Личность не ограничивается ни стенами, ни решетками, ни затворами, она не заключена, ибо безгранична, и отделить ее нельзя от мира никакими стенами. Но общежитие считает заключение личности, ограничение ее фактом доказанным.
