— Поттер! — прошипел он. — Тебя не учили смотреть куда идешь?
Пока Гарри старался отдышаться и думал с чего начать разговор, Нотт оттряхнул мантию, словно от сора, еще раз зло взглянул на него и зашагал дальше.
— Тебе нельзя сегодня в Хогсмид! — выпалил Гарри. — Я не знаю, как ты собираешься туда попасть, но тебе нельзя сегодня там появляться.
Нотт сделал еще два шага, замер, резко повернулся и заговорил:
— Я не знаю, откуда тебе это известно, Поттер, но если бы ты не хотел, чтобы я туда отправился, ты бы не появлялся сегодня на моем пути. Знаешь, мы, слизеринцы, можем хитрить, но обманывать, даже самих себя не станем.
— О чем ты? Я не понимаю! В прошлом сегодня я видел, как на тебя напали пожиратели в Хогсмиде, — Гарри решил идти ва-банк, — Зачем ты снова идешь туда?
— Похоже, ты слишком много общался с полоумной Лавгуд и тоже свихнулся. В прошлом сегодня? А в будущем вчера ты ничего не видел? Я знаю, кто будет меня ждать в Хогсмиде, так что позволь мне самому решать, что делать и как.
С этими словами Нотт скрылся за углом, оставив Гарри в недоумении:
"Значит это не он: Нотт, как и все остальные, помнит всего одно сегодня и ничего не знает о петле. Но что означают его слова о том, что если бы я не хотел, то не появлялся бы на его пути? Чертовы слизеринцы! Никогда нельзя понять, что у них на уме!"
Как бы ему ни хотелось, Гарри не мог выбросить из головы картинку: Нотт, в подпалённой мантии и с окровавленным лицом. Несмотря на их отношения, Гарри не мог позволить тому пойти прямиком в руки Пожирателей. Укрывшись под мантией-невидимкой Гарри поспешил к Гремучей Иве, чтобы срезать путь и поскорее оказаться в Хогсмиде. Найти обветшалый дом не составило труда, но, подойдя ближе, Гарри услышал голоса и понял — он опоздал.
— Так ты притащился сюда и отвлек нас для того, чтобы мы пожалели этих гриффиндорских недоумков?! Думал, что можешь решать за нас как поступить? Вся ваша семейка — трусливые слабаки, что ты, что отец: «Пожалейте детишек, они совсем маленькие, они ни в чем не виноваты!» Тьфу! Разве забыл, что на Гриффиндоре учатся одни предатели крови да полукровки с грязнокровным отребьем? Ни в чём не виноваты! Посмотрим, как ты скажешь это Лорду! — говорящий перешел на свистящий шепот. — Наше задание — припугнуть Дамблдора, и знаешь, я не хочу, чтобы Лорд расстраивался, а он очень расстроится, если мы послушаемся твоих советов. Знаешь, как расстраивается Лорд? Ах, не знаешь, так я сейчас покажу! Круцио!
Пронзительный крик заполнил окрестности и резко прервался. Подкравшись поближе, Гарри смог разглядеть пожирателей. Говорившим оказался высокий мужчина с острым носом, его капюшон был откинут и открывал голову с гривой седых волос. Позади Нотта возвышался еще один пожиратель — высокий и плечистый. Последней была коренастая женщина низкого роста. Нотт судорожно хватал ртом воздух и пытался подняться с земли, расшибленная при падении губа сочилась кровью. Гарри замер, боясь выдать себя шорохом шагов или шуршанием мантии, и лихорадочно перебирал варианты поведения. Тем временем седой пожиратель рывком поднял Нотта на ноги и отшвырнул к стене; отжившая штукатурка осыпалась на землю и его плечи.
— Понравилось? — продолжил Пожиратель, — вот и мне не нравится. Так что ступай в Хогвартс и проследи, чтобы эти детки после ужина дошли до потайного хода и их никто не остановил.
— Нет, — сдавленно проговорил Нотт.
— Я не ослышался? Ты смеешь противиться приказам Лорда? Глупый мальчишка!
— Я не знаю, что приказывал вам Лорд, но я лично не получал от него указаний! Отец учил меня, что магия ценнейший дар, и мы обязаны защищать и оберегать его и волшебников, сохраняющих этот дар! А что сейчас? Вы велите мне отправить на смерть наследника Шафиков только потому, что он учится на Гриффиндоре? А девочка Огденов? Её семья древнее семей многих слизеринцев, а дети будут чистокровными волшебниками! Лорд никогда бы не стал отправлять на смерть этих детей.
Пока Нотт говорил, Пожиратель все сильнее сжимал палочку, и его лицо все больше искажалось в гримасе и багровело. Гарри же глубоко вдохнул и послал невербальный Ступефай в здоровяка. Чем больше шкаф, тем громче падает, решил он и рванул прочь от града заклятий, посыпавшегося из палочки женщины. Надежно скрытый мантией, он рассчитывал, что сможет оглушить Пожирателей по одному, не вступая в схватку. Нотт вращал головой пытаясь понять, откуда пришла помощь, а двое пожирателей на мгновение замерли и прекратили осыпать заклятиями место, где недавно стоял Гарри. Женщина повернулась к здоровяку и готовилась приводить того в чувство, а седоволосый набросился на Нотта, крича о том, что он привел за собой шпионов Дамблдора или авроров. Почувствовав, что теряет время, Гарри снова сосредоточился и выстрелил Ступефаем в женщину. Она резко бросилась в сторону, уклоняясь от красного луча, и тут же выпустила цепочку неизвестных чар. Гарри кинулся прочь от двойной атаки и не заметил, как с головы слетел капюшон.
— Так это же сам Поттер, — крикнула женщина и разразилась хрипящим смехом, — Главный защитник грязнокровок!
Шквал заклятий усилился, и Гарри уже во весь голос выкрикивал Ступефаи и Петрификусы. Невидимость мешала противникам целиться, и до сих пор ему удавалось уклониться или поставить щит, и, наконец, одним из заклинаний он достал женщину, та вытянулась во весь рост и упала в пыль. Седоволосый Пожиратель выругался и сотворил незнакомый Гарри щит, окруживший того радужным сиянием.
— Посмотрим, как твои Ступефаи справятся с этим, щенок! — закричал он и рассмеялся.
Лучи заклинаний словно растворялись в радужной сфере. Гарри чувствовал, что выдыхается, а противник продолжал насмехаться над ним. Внезапно Пожиратель развернулся и закричал:
— Предатель! — а потом рухнул погребенный под развалившейся садовой телегой.
Прижимаясь к стене и стискивая в руке палочку, за его спиной стоял бледный как полотно Нотт. Гарри вспомнил стул, портрет и неподъемную тумбу, которые призывал Нотт на ЗОТИ, и рассмеялся.
* * *
В Визжащей Хижине, где сидели мальчишки, было по-прежнему грязно и пыльно, обломки мебели валялись по углам, а замызганные окна едва пропускали свет.
— Вот даже не знаю, благодарить тебя, Поттер, или проклинать, — заговорил Нотт. — Когда Трэверс очнется, то сразу побежит докладывать Лорду об измене. Тот вызовет отца и его и без того шаткое положение в круге окончательно испортится.
— А зачем ты ввязался в это дело? Ну, если не хотел подставлять детей?
— Да что бы ты понимал! Для тебя все просто — вот плохие, вот хорошие. Пожиратели — звери и убийцы, авроры и Дамблдор — защитники и рыцари справедливости. Напали на Лонгботомов — изверги, ребёнок-сирота остался и все прочее, а то, что в 80м вырезали всю семью Розье, так это нормально, они защищали закон и порядок. Если бы не отец, я бы никогда не впутался в эти интриги и разборки. А так, что остается? Если отец велит в письме всячески помогать Трэверсу, то как я могу отказать? Написать «Простите, papa, но я предпочитаю воздержаться от участия в политике. Объясняйтесь с вашим Лордом сами, десяток Круциатусов не такая большая цена за спокойствие сына»? — голос Нотта звенел упрямой обречённостью, — Да его же просто убьют. И хорошо, если это будет Авада!..
Гарри угрюмо молчал. Он не знал, что можно ответить Нотту, не знал, что положено и уместно говорить в подобных ситуациях, и поэтому лишь коротко буркнул:
— Ты прав.
— То-то же. Но я все равно тебе благодарен, меня там как будто ужасом сковало... Даже палочку не мог достать: до последнего не верил, что они на меня нападут. Спасибо. Я твой должник.
— Да не за что... Я же говорил, не стоило тебе сюда идти. А наши уже вычислили этих второкурсников, Гермиона бы их не выпустила из замка. Она вчера за завтраком рассказывала, что ей одна из девочек донесла.
— Мне-то откуда знать? Постой, вчера за завтраком? Я только вчера вечером показал им выход из замка!
— Или сегодня, — замялся Гарри, — Не скажу точно, всё в голове перемешалось...
— Перемешалось настолько, чтобы не помнить едва закончившееся утро? Ты что-то темнишь, Поттер.
Нотт постепенно приходил в себя, в голосе заскользило ехидство, поза стала более расслабленной и вальяжной, да и сам он уже вел себя гораздо увереннее.
— Еще расскажи, как ты узнал о нашей встрече, а то я что-то разоткровенничался с тобой.
— А ты ответишь мне почему сказал, что если бы я хотел тебя остановить, то не показывался бы на твоем пути.
— Согласен, Поттер. Начинай.
Пару мгновений Гарри обдумывал, что можно сказать Нотту, а потом решил говорить, как есть, и начал:
— Понимаешь, я живу этот день уже шестой раз...
