взгляд на лентах, обвязывающих шторы, смотреть на приемную дочь ей было тяжело. — Поэтому мы с твоим отцом решили, что тебе лучше некоторое время провести в отдалении от столицы. Там, где ты сможешь хорошенько отдохнуть и набраться сил.
Адри крепче сцепила пальцы и сдержанно кивнула. Задавать вопросы об экзаменах, теперь, когда она лишилась магии, было совершенно бессмысленно. Вместо этого, девушка решила спросить о другом.
— И куда я должна буду отправиться?
— О, это чудесное место у подножия горной долины. — женщина через силу улыбнулась, — По словам твоего отца, там есть просто восхитительное озеро… И никакой суеты. — мачеха сморгнула с ресниц случайную слезинку, — Но потом ты обязательно вернешься, сдашь экзамены и еще будешь блистать при дворе.
Последние слова прозвучали не слишком убедительно. Тем не менее, Адриана решила сделать вид, что верит.
— Думаю, мне там очень понравится. — девушка даже не изменилась в лице, но сердце в груди сжалось. Если верить случайным слухам, то где-то в горной долине и располагался приют, где доживали свой век выжившие из ума старухи.
— Да, да. — леди Таллес едва слышно вздохнула, — Но путь неблизкий, придется выехать завтра на рассвете и провести в дороге целых два дня. Я… я пока распоряжусь, чтобы уложили для тебя вещи.
Адриана кивнула и улыбнулась, демонстрируя приподнятое настроение. Но кто бы знал, скольких сил это ей стоило.
— Хорошо.
Теперь смутный план приобрел вполне определенные очертания. Она отправится туда, куда укажут родители. Но в горную долину карета должна приехать без нее. Неожиданно, девушку осенила мысль, которая до этого момента просто не приходила в голову.
Ей же еще нужны будут деньги! Адри не знала сколько именно, но ведь дом, одежда и еда — все это имеет свою стоимость.
Дождавшись, пока мачеха уйдет, Адриана подошла к зеркалу и перевернула перед ним шкатулку с драгоценностями. На самом ее дне лежало ровно четыре монеты. Когда-то, еще в детстве, она выпросила их у отца в качестве забавных игрушек, и все эти годы хранила, не задумываясь о их ценности.
Королевский золотой с портретом Его Величества, смотрелся особенно внушительно. Его хватило бы, чтобы приобрести эфирное платье, или породистого жеребенка для конюшен. Адри отложила его в сторону и коснулась пальцем монеты поменьше. Обычный золотой — цена кольца или сережек. И, пожалуй, скромного платья.
Серебряный был еще меньше, с отпечатанным по обеим сторонам гербом. На него вполне можно было бы купить пирожное или сверток фруктов в сахаре. Девушка с сожалением вспомнила об оставленных в спальне института нескольких серебряных. Выданные для покупки милых мелочей, сейчас бы они пришлись как нельзя кстати.
Последняя монета — малая серебрушка, была размером с ноготь большого пальца. На ум даже не приходило подходящих сравнений, что на нее можно купить. Если десяток серебрушек — хотя бы лента, то одна…
Но и ее Адриана отложила в сторону. Теперь перед ней оставались только драгоценности: серьги, кольца, браслеты, пуговицы и цепочки. Целое богатство, за которое ничего не купишь.
Большая часть украшений несла на себе фамильный оттиск — часть герба, которая сразу позволяла определить владельца. Это надежно защищало от кражи, но продать или даже подарить украшение с отметкой, было просто невозможно.
В дверь постучали и на пороге появилась служанка.
— Леди Адриана. Ее сиятельство отправили меня, чтобы я… — она запнулась, недоуменно глядя на лежавшие в беспорядке драгоценности.
— Глора, ты как раз вовремя. — Адри сжала в пальцах каплевидную жемчужинку, — Я хотела бы попросить тебя об одном одолжении.
— Конечно, как вам будет угодно. — тут же с готовностью отозвалась девушка.
— Не могла бы ты продать несколько украшений? Разумеется я говорю о тех, что без оттиска, — поспешила объяснить Адриана, заметив мелькнувший в глазах служанки ужас, — Эти безделушки занимают слишком много места.
— Я даже не знаю… — Глора явно мялась, — Что скажут их сиятельства?
— Их сиятельства ничего не скажут о том, чего не будут знать. Ведь не узнали же они ничего о разбитой вазе из приморского храма.
Служанка потупилась, отчего Адри невольно испытала угрызения совести. Она понимала, что поступает низко, произнося эти слова.
— Прости, я вовсе не хотела давить на тебя. Наверное, мне лучше попросить Мари…
— Что вы, госпожа! — по щекам Глоры пошли пятна, — Я все сделаю. Ведь нет ничего зазорного в том, что вам надоели старые украшения. Но если…
— Наверняка ты слышала, что мне придется уехать. Пусть все думают, что некоторые драгоценности я забрала с собой.
Адриана собрала пуговицы, а также отделила серьги и несколько колец. Все остальное было изготовлено на заказ, а потому, должно было остаться.
* * *
Утро отъезда выдалось таким же мрачным, как и в тот день, когда уезжали близнецы. Граф Таллес хмурился, явно не зная куда деть руки. Сперва он заложил их за спину, затем скрестил на груди, но в итоге остановился на том, что сжал пальцами изогнутые перила.
— Это ради твоего блага. — произнес граф, без особой убежденности в голосе. — Знаю, этим летом ожидалось немало важных событий. — он прокашлялся, — Но лекарь считает… то есть я считаю, что тебе лучше пока побыть вдали от столицы.
Леди Таллес ожесточенно протерла глаза белоснежным платком и судорожно сглотнув, крепко обняла девушку.
— Да, моя милая. Так действительно будет лучше. — пробормотала она с усилием.
Адриана держалась. Она старалась не думать о том, что больше никогда сюда не вернется. Больше никогда не увидит родителей и близнецов. Да, несомненно они желают ей только добра, но жизнь в приюте для безумцев — об этом невозможно было думать без содрогания.
Задержавшись на крыльце, девушка окинула прощальным взглядом дом и отвернулась, чувствуя, как начинает щипать в горле. На подъездной дороге ее уже дожидалась карета, такая же темная и мрачная, как это неприветливое утро.
Запретив себе оглядываться, Адриана двинулась вперед, крепко стиснув зубы. Лучше уж простая жизнь. Пусть без титула и без магии. Зато никто не будет относиться к ней с жалостью и снисхождением. И она обязательно справится.
Карета катилась по широкой дороге, иногда подпрыгивая на ухабах. За окном светло-зелеными полосами стелилась молодая зелень. Неповоротливые белые облака ползли по небу, то и дело перекрывая солнце, отчего на долгие минуты все вокруг погружалось
