Затыкают душники и закрывают двери. Но первое тепло уже выгнали вместе с дымом. Хорошо, печка раскалена - аж тронуть страшно. Теперь воздух нагреется от этого "кирпича с дырками".
Становимся дружно на колени в красном углу перед закопчённой иконкой кого-то там. Красимил невнятно, запинаясь на каждом слове, отчитывает "Отче наш". Вытаскиваем тюфяки из-под лавок. Мда... мыши в этом сене хорошо порезвились. Сапоги - под лавку, кафтан - под голову, тулупом накрылся... спим.
Ага. Фиг там. Не спится. Для меня слишком рано.
Аборигены на Руси живут по солнцу. В конце декабря продолжительность сна у пейзан доходит до 12-13 часов. Я так не могу.
Интересно наблюдать, как ребятишки пытались сохранить в чистоте свои дорогие шубы, шапки и прочий... дресс-код. Нормально здесь убирают одежду в сундуки-лари. Но в нашей казарме их нет. После 2-3 дней такой жизни любая одежда станет... Не просто из ж..., а из немытой ж...
Может, это такое специальное упражнение? Для новобранцев из обеспеченных? Типа:
"- Был бы гвардии он завтра ж капитан.
- Того не надобно; пусть в армии послужит.
- Изрядно сказано! пускай его потужит...".
Ребятишки - из "вятших", вот их и "тужат". Типа: "для понимания правды жизни". Хотя общее впечатление - "бардак торжествующий". - И что? "Бардак" не может быть "правдой"?
Почти все на "Святой Руси" живут вот так. Или - хуже. Всегда, все свои жизни. Не знаю, как моим "со-полатникам", а мне такое напоминание полезно. Оторвался я в своей Пердуновке от народа, привык, понимаешь, барствовать: голый, мытый, зубы почищены, ногти обстрижены, на палкодроме, на чистых простынях, с ласковой девушкой... Тихо, чисто, тепло... А ты попробуй, как весь народ русский, в толпе да грязюке размножаться! Зачинаться, рождаться, расти, жить и умирать. В этом во всём.
"Осенью 1941 года на одном из заводов запускалось производство противотанковых ружей Симонова. Производство ПТР развертывалось в специально построенных для этого деревянных корпусах... Сами цеха представляли собой большие бараки, вдоль центральной оси которых располагались по три больших железных бочки, приспособленные под печки. От них к крыше тянулись жестяные трубы. И все это нещадно дымило, так как топить приходилось древесными отходами, как правило, сырыми и не очень горючими. Рабочие места у станков освещались самодельными коптилками, которые, конечно, свежего воздуха в помещениях не добавляли. И в таких условиях люди не только выполняли, но и перевыполняли нормы изо дня в день, из месяца в месяц".
Героизм тружеников тыла времён Великой Отечественной. Но по сравнению с обычной жизнью на "Святой Руси"... Здесь, в 12 веке, нет железных бочек, приспособленных под печки, нет жестяных труб. И это не война, это не "до Победы" - "потерпи немного - отдохнёшь и ты". Здесь это навсегда, на всю жизнь.
Сам, шкуркой своей кусочек этого пощупай! А не из окошечка обустроенного терема глядючи, философствовать и академировать: во я какой крутой! Об глобальном, обо всём народе нашем, многострадальном и православном... альтруирую и благотворею!
Об себе подумай, дурень! Шаг в сторону - и ты в дерьме. Потому что вокруг - "все так живут"! "Никого не гаже"! Так что ж мне - моё подворье как "место отбывания"?! Пожизненно?! С правом переписки, но без надежды на "на свободу - с чистой совестью"?! "Шаг влево, шаг вправо - в дерьмо без предупреждения"?
Какой там сон! А уж спать по-моему, "по-волчьи"... Какое кружение по лежбищу на грани сна?! Тут бы с лавки не свалится, с бока на бок переворачиваясь!
Кажется, тот же Устинов вспоминает о рабочих другого, эвакуированного на восток, завода:
"Они месяцами не выходили из цехов, спали на кучах промасленного тряпья рядом со станками. Здесь же и питались, принося из заводской столовой миски с едой. Во всякое время года носили ватники и ушанки. Только в 1943 году удалось переселить их в бараки, организовать банно-прачечный комбинат и кинопередвижку".
"Работали, как воевали, - не считаясь с трудностями и лишениями, не щадя себя".
Здесь так - просто живут. "Не щадя себя". Только... хуже. Здесь нет гарантированной "рабочей" пайки. Это нам, "прыщам княжеским" - миска пшёнки обеспечена. Большинству же... "аллах акбар". В смысле: господь - велик. С него и спрашивай.
Уже в середине 20 века, умный, высокообразованный, очень практичный, проведший свою семью без потерь мимо катаклизмов эпохи, голодоморов, репрессий и похоронок, человек говорил:
"Работали как проклятые день и ночь. Сельскохозяйственный вековой цикл... А тут надо посадить или выкопать репу - уйдёт под снег, будем зимой зубами щёлкать... А зимой? Развести и наточить пилу, переставить шпильки-баклуши, растягивающие телячью шкуру, сдирать мездру с той же шкуры, подвинтить ослабнувший пресс для свёклы... Рабство! И всё равно было голодновато. Жестокая необходимость, категорический императив...".
Здесь нечего "подвинтить" - нет ещё резьбовых соединений. Пресс для свёклы... - "прекрасное далёко".
Стоило выскочить из кокона, из окружения моих, привычных, хороших людей и вещей... Господи! Какая громада! Какая махина... дерьма... на каждом шагу, в каждом проявлении... "Святая Русь". Ни провернуть, ни сдвинуть... Вонючее, грязнючее, едучее, заразное... Вопящее, кликушествующее, смердящее... Собой восхищающееся и гордящееся... Гадость.
А мне здесь - жизнь прожить и смерть принять? За что?! За что меня... так?
Сон не идёт. Слушаю, как в углу скребутся мышки, как шелестят в тюфяках какие-то насекомые. Начинает храпеть самый здоровый из нашей команды. Потом начинает пукать Красимил. Всё громче, всё серийнее. Интересно, кто победит - пук или храп? Победил плач: кто-то тихонько, жалобно плачет. Очень жалобно...
А мне-то что? - Поднять руку, опустить руку...
Факеншит уелбантуренный! Да сколько ж можно руками махать?! Встаю в темноте, иду на звук. Но сначала кладу на нос храпуна его портянку - чисто автоматически, чисто мимо проходил. Тот всхрюкивает, плямкает во сне, захватывает зубами край и начинает жевать. Это не смертельно, а храп прекратился. Почти сразу прекращаются и пулемётные очереди от Красимила. Парочка заключительных паровозных свистков, недолгое шипение проколотой шины и тишина.
Почти. Скулёж остался. Добробуд. Ну кто бы сомневался! Накрылся с головой, своей, крытой дорогим сукном, с бобровой опушкой, шубой и плачет. Не от обиды или боли - он целый день был со мной рядом, оскорблений или битья не было. Плачет от одиночества.
Сел рядом, погладил бобровый воротник. Мех - хороший. Бобёр был старый - с проседью. А теперь будет грязный - с сажею. Дорогая была вещица. Только шмотьё - от тоски не лечит... Сказано же в Писании: "лучшее лекарство для человека - человек же". Вот и поработай, Ванюша, мазью Вишневского. Для души страждущей.
Что, парнишка, загрустил? Чужие люди, чужое место. Непривычно, не устроено, грязно, холодно, невкусно, неудобно... Были бы вокруг свои - и не заметил бы. А так... Одиноко. Тоскливо. Очень тоскливо. Потому что вокруг слишком много чужого и очень мало своего. Родного, родненького, милого, любимого... Души твоей. Э-эх... Как я тебя понимаю!
Вот я и говорю: первая ночь в казарме после призыва - очень похоже на "вляп". Только в сильно ослабленном варианте. Не скули, Добробуд - я выжил, и ты выживешь. Видал я и постарше тебя ребят, которые в первую ночь на новом месте подушки свои - слезами заливали. Не ты - первый, не ты - последний. Переживёшь ты эту ночь, этот приступ одиночества. Найдёшь себе новые интересы, новых друзей... что-то для души своей. Врастёшь в вот этот кусок паутины мира. Будешь ещё над сегодняшней собственной слабостью посмеиваться. А если глуп и слаб - то и над другими, попавшими в подобную ситуацию, потешаться.
Погладил мальчишку по плечику. Сквозь грязно-седой бобровый воротник его шубы. Затих, бедняга. Согрелся, чуть всхлипнул напоследок, засопел.
Ну и денёк сегодня... Дли-и-инный... Или всё-таки - продолговатый? А это - что ещё за звук? А это... ух и мерзко... это Красимил зубами скрипеть начал. Факеншит! Вот прямо сейчас ему глистов выгонять?!
Пойду-ка я лучше спать.
...
Подъём... Как глаза у красавицы - с поволокой. В смысле: по всему телу ощущение, что всю ночь меня - поволокли-поволокли да и бросили.
Встали - отряхнулись. Одежонку отряхнули. От того, что ещё стряхивается. Мордочки - сполоснули... зубы... - аналогично. Специфическая женская идиома "помыть зубы" - здесь не распространена: вода ледяная. Что в российских войсках зубы чистили только за собственные деньги - я уже говорил? Не в смысле кулаком - это-то у нас всегда даром, а в смысле - щёткой и порошком.
Вы знаете - почему Россию в НАТО не приняли? - Из-за особенностей нашего мочевого пузыря. Евро-американец, проснувшись, исполняет различные указанные гигиенические процедуры, зубы, например, чистит более двух минут, завтракает и, только после этого, отправляется в указанное место дефекации. После еды. Общеевропейская тенденция, отмечена ещё Тургеневым. Офицеров Роммеля, воевавших на южном фланге, ряды белых задниц "томми", усевшихся в дюнах Сахары после завтрака, приводили в такой восторг, что они забывали скомандовать "огонь".
