этой теме для меня не в том, чтобы еще раз предъявить счет прошлому, а в
ином, на мой взгляд, важном подходе, выраженном в подзаголовке повест-
вования: «Опыт психологических очерков…»
Это ни в коей мере не хроника пражского реформаторства и его подав-
ления, ее аспектами занимаются более подготовленные историки Чехии,
Словакии, России, США, стран Европы. И хотя избежать некоторые известные
факты в книге вряд ли удастся, мне бы хотелось в центр повествования по-
ставить характеры и поведение людей, столкнувшихся в драме 1968 года,
присмотреться в этой истории, как сказали бы пражские реформаторы, к ее
«человеческому лицу».
Хотя заметки, наблюдения, воспоминания опираются на архивные и
другие надежные источники, подход к ним неизбежно субъективен, часто
эмоционален, ибо автор хотел бы не только ввести в оборот некоторые но-
вые или малоизвестные исторические материалы, но и предложить их трак-
товку.
В основу же повествования легли устные свидетельства – важная часть
общечеловеческой памяти. В моем архиве 156 аудиокассет, каждая по 90 ми-
нут, с записью моих бесед в течение почти сорока лет (1968–2007) с руково-
дителями СССР и ЧССР:
Геннадием Вороновым, Вацлавом Гавелом, Иржи Гаеком, Александром
Дубчеком, Михаилом Зимяниным, Владимиром Кадлецом, Константином Ка-
тушевым, Йозефом Ленартом, Кириллом Мазуровым, Зденеком Млынаржем,
Честмиром Цисаржем, Олдржихом Черником, Петром Шелестом, Венеком
Шилганом, Богумилом Шимоном, Александром Яковлевым;
с партийными и общественными деятелями Андреем Александровым-
Агентовым, Георгием Арбатовым, Ларисой Богораз, Эдуардом Гольдштюкке-
ром, Любошем Добровски, Зое Клусаковой (Свободовой), Миланом Клусаком,
Ривой Кригловой, Ладиславом Новаком, Мирославом Полрейхом, Иржи Сла-
мой, Иваном Сынеком, Степаном Червоненко, Людвиком Черным.
В этом же ряду воспоминания военных: генерала Льва Горелова, гене-
рала Семена Золотова, генерала Бориса Иванова, генерала Александра Ля-
ховского, подполковника военной разведки Петра Камбулова, ефрейтора
Алексея Курилова, генерала Александра Майорова, капитана Эдуарда Медве-
дева, ефрейтора Валерия Нефедова, генерала Ивана Павловского, генерала
Сергея Радзиевского, генерала Михаила Сухарева, рядового Николая Успен-
ского, подполковника безопасности Зденека Форманека;
историков, экономистов, производственников Милоша Барты, Антони-
на Бенчика, Карела Каплана, Иржи Косты, Геннадия Лисичкина, Галины Му-
рашко, Виктора Новокшенова, Бориса Орлова, Василия Цветкова, Йозефа
Шедивого; журналистов и писателей Александра Бовина, Иржи Ванчуры,
Любови Ванчуровой, Людвика Вацулика, Элизы Гореловой, Зденека Горжени,
Виктора Зорзы, Владлена Кривошеева, Карела Ланского, Яна Петранека, Ир-
жи Румла, Владимира Тумы, Густы Фучиковой, Генриха Ючкявичуса.
Для меня важны были также встречи с доцентом Миланом Черным и
доктором Зденкой Кмуничковой, наблюдавшими Яна Палаха в его последние
дни, и с Милославом Слахом из Вшетат – школьным учителем Яна.
Всем им я многим обязан и глубоко благодарен.
Разумеется, никто из них не может отвечать за то, как удавалось автору
понимать собеседников.
В работе использованы также материалы Архива Института современ-
ной истории чехословацкой Академии наук (Ústav pro soudobé déjiny AV ČR,
Praha), Архива внешней политики Российской Федерации, Российского госу-
дарственного архива новейшей истории, Российского государственного ар-
хива социально-политической истории, Российского государственного воен-
ного архива, Центрального архива Федеральной службы безопасности Рос-
сийской Федерации.
Моя искренняя признательность сотрудникам этих архивов за помощь
в поисках материалов, использованных в предлагаемых очерках.
Все источники и комментарии – в примечаниях.
Вряд ли я взялся бы собирать свидетельства и документы, если бы со-
бытия тяжелым катком не прошли по судьбам знакомых чехов и словаков,
прежде всего – двух дорогих мне людей, разделивших со своим народом ис-
торическую драму. Один из них не дожил до наших дней, его не стало в 2003
году; другой живет в Южной Моравии, Злине, и донимает вопросами, когда я
начну публиковать собранные материалы. C обоими я встретился в 1964 го-
ду в Иркутске и с ними в их «Татрах» прошел тысячу километров по Сибир-
скому тракту от Ангары до Енисея. Письма известных путешественников и
писателей Иржи Ганзелки и Мирослава Зикмунда за эти сорок с лишним лет
нашей переписки, я надеюсь, помогут как-то структурировать, стянуть обру-
чем архивные бумаги, воспоминания участников событий, а также мои соб-
ственные впечатления.
Мне бы никогда не завершить эту книгу, если бы не величайшее терпе-
ние моей жены Нели; она принимала на свои плечи многие мои обязанности
по дому и была первым строгим читателем рукописи.
Напоследок один пражский эпизод из роковой ночи с 20 на 21 августа
1968 года; он может быть некой метафорой этих очерков. В помещении поч-
товой экспедиции на территории аэропорта Рузине пять женщин и старичок,
ветеран из корпуса Людвика Свободы, сортировали корреспонденцию. После
полуночи на почту ворвался солдат с автоматом в руках: «Всем к стенке! Ру-
ки за голову!» Он говорил по-русски. Люди стали к стенке, сцепили руки за
головами. Никто не знал, что каждые полторы-две минуты на взлетно-
посадочную полосу уже садятся военно-транспортные самолеты и, не вы-
ключая двигателей, выпустив десантников и АСУ-85 (артиллерийские само-
ходные установки), взмывают в небо, освобождая полосу следующим.
«Сынок, – сказал старик, – ты знаешь, где находишься?» – «Знаю. В Гер-
мании!» – «Сынок, посмотри в окно». Солдат подошел к окну. Он ничего не
понимал. «А куда мы пришли?!» – «В Прагу, сынок!» Солдат задумался, потом
сделал знак, чтобы все вернулись на свои места. Он опустился на табурет, по-
ставил автомат между ног и обхватил голову руками. Так он просидел, не
поднимая головы, до утра, пока не пришли ему на смену другие десантники.
После всего с тех пор пережитого нашими народами мы тоже задаемся во-
просом: «А куда мы пришли?»
ГЛАВА ПЕРВАЯ. «В ваших руках судьба Европы…»
Находка в рабочем столе Брежнева. «У вас есть ко мне допуск?»
Интернированные чехословаки в лагерях СССР. Камбулов и Свобода
забрасывают в Чехословакию парашютистов. «Мы не знали анти-
советизма, и если что-то страшное случилось, у него есть точная
дата возникновения – 1968 год». Ивашутин и ракетно-ядерный
удар. «Леонид Ильич… на вас рассчитывает…»
В середине ноября 1982 года, когда Л.И.Брежнева хоронили у Кремлев-
ской стены, офицеры службы безопасности заканчивали осмотр его рабочего
кабинета. В ящике письменного стола обнаружили семнадцать машинопис-
ных страниц: «Некоторые замечания по вопросу подготовки военно-
политической акции 21 августа 1968 г.». Ни подписи, ни даты. Только три
уведомления на первой странице в верхнем правом углу: «для устного до-
клада», «экземпляр единственный», «строго секретно». Похоже, ее составил
кто-то из близкого круга. Иной не решился бы испытывать брежневское
тщеславие и указывать на просчеты операции, изучаемой в военных акаде-
миях как образцовая. Но поразительней всего оказалась обозначенная цель
документа: «извлечь необходимые уроки на будущее». Стало быть, новые
вторжения войск прогнозировались, выглядели неизбежными. В разгоря-
ченных умах Прага оставалась учебным полигоном для отработки грядущих,
более масштабных, военных действий. За Чехословакией последует Афгани-
стан, а кремлевская мотивация будет та же: «опередим врага или погибнем!»
Среди уроков 1968 года – четыре просчета органов госбезопасности.
Во-первых, «работа по созданию соответствующих оперативных пози-
ций в Чехословакии была начата с опозданием. Это, безусловно, сузило наши
возможности. Контрреволюция приняла решение об организованном пере-
ходе в подполье еще в марте месяце, однако нами ничего не предпринима-
лось для того, чтобы заблаговременно внедриться в это подполье. В резуль-
тате мы столкнулись в стране с исключительно высоко организованной
подпольной системой сопротивления, и, если бы дело дошло до вооружен-
ной борьбы, наша армия и специальные органы оказались бы в весьма за-
труднительном положении».
Во-вторых, «важной задачей специальных служб являлось проведение
