весь доход сможете оставлять себе, за исключением налога разумеется.
Адри ненадолго задумалась.
— Девять королевских золотых за семь месяцев… Но если я не сумею заработать всей суммы?
— О-о-о… Можете не беспокоиться. Одна булка хлеба стоит две малые серебрушки. Просто пеките в день пятнадцать-двадцать штук и всего за месяц спокойно заработаете не менее полутора королевских…
— Вы не ответили, — Адриана выслушала его с интересом и повторила свой вопрос: — Что будет, если я не смогу отдать долг городу?
Предложение пока выглядело выгодным, даже слишком. Именно это и вызывало смутные сомнения. Неужели за целый год не нашлось охотников, если все настолько просто?
— Ну… — градоправитель пожевал губами. — Долг придется отдавать в любом случае. Если к нужному сроку ваших средств окажется недостаточно, то вы поступите в распоряжение города, пока не отработаете все потраченное на вас, и сверху два королевских золотых — штрафа. Думаю, вы догадываетесь, что в таком случае вас будет ждать не самая чистая работа, такая, на которую обычно трудно найти желающих.
— Вы можете сказать точнее? — девушка смотрела на перо, которое зависло над чернильницей, ожидая дальнейшего приказа. Ей вдруг захотелось смахнуть его рукой, чтобы хоть на миг забыть о собственной беспомощности. Она отвела взгляд.
— Например, чистить улицы. Или готовить для заключенных в шахтах. Мыть лодки от рыбьих потрохов или собирать гусениц в городских садах. — мужчина пожал плечами и улыбнулся, словно речь шла о совершеннейших пустяках. — Дел хватает.
Перечисленное и правда звучало не слишком привлекательно. Но и не настолько страшно, чтобы отказываться от возможности получить в свое распоряжение пекарню. И все же, нельзя было просто так отмахнуться и от предостережения Ника.
— Хорошо. — Адриана встала, невольно подумав о беднягах, которые все это время ждали своей очереди, чтобы попасть к градоправителю. — Мне нужно посоветоваться с одним знакомым и…
В глазах мэра мелькнуло недовольство, но тем не менее, губы снова растянулись в улыбке.
— Думаете, я собираюсь ждать пока вы соизволите решиться? Если не готовы согласиться сейчас, то за дверью наверняка найдется кто-нибудь более сговорчивый.
Адри закусила губу, оценивая угрозу. С одной стороны, пекарня пустовала уже целый год. С другой же… как знать, вдруг именно сегодня появится еще один желающий. Тогда она сэкономит полтора золотых, но останется ни с чем. К тому же, два королевских золотых у нее уже есть, неужели не заработает остального?
— Так что вы решили? — быстро произнес градоправитель, — Вы теряете мое время. Все, что я хочу услышать — да, или нет. Ну же?
— Да. — выдохнула девушка, растерявшись под его натиском.
Перо ловко вывело пару закорючек и поставило точку капелькой чернил. Адриана взяла желтоватый лист, только сейчас окончательно понимая, что же она наделала. Но страха, как ни странно не было. Только спокойная расчетливость и надежда на собственные силы.
* * *
Ник дожидался ее на улице, облокотившись на каменные перила. Лицо парня и так было не слишком довольным, но когда он увидел в руках Адрианы желтоватый лист, его губы презрительно скривились.
— Знаешь, чудачка, а ведь сначала ты вовсе не показалась мне круглой идиоткой.
По щекам девушки пошли красные пятна. Она и сама не была до конца уверена в собственном решении, но Ник мог бы вести себя и повежливее.
— Чем пекарня хуже работы у кружевниц? — Адри аккуратно спрятала бумагу в сумку, к полегчавшему кошельку.
— Еще спрашиваешь! — юноша сплюнул под ноги, — Ты одной ногой шагнула в рабство, чудачка. Думаешь, мэр простит тебе прорву королевских золотых только за милое личико?
— Вовсе нет. — Адриана пожала плечами. — Но у меня достаточно времени чтобы заработать…
— Где заработать, в проклятой пекарне? — Ник зло рассмеялся, — Да она стольким людям жизни переломала, потому и стоит заколоченная. Градоправитель просто поимел с тебя золотой, а к осени получит еще и дармовую работницу. Знаешь, сколько времени тебе придется долг отрабатывать? Лет двадцать, не меньше. Платят малыми серебрушками, а работы и унижений… — он махнул рукой и зашагал к телеге.
Адри чувствовала себя так, будто ее окатили холодной водой. Конечно, она догадывалась, что первое время придется непросто. Нужно будет наладить работу и разобраться что к чему… Однако слова парня звучали как-то слишком угрожающе.
— Постой. — поступившись гордостью, она догнала Ника и пошла рядом. — Когда ты сказал, что пекарня «проклята», что ты имел в виду?
— То и имел. — Ник принялся отвязывать поводья. — Ладно, насчет проклятой я немного погорячился, но репутация у нее все равно скверная. — он кивнул на доску, лежавшую поперек телеги.
Подобрав платье, Адриана заняла прежнее место, уже смирившись с тем, что здесь никому и в голову не придет подать руку. Хочешь ехать, забирайся и выбирайся из повозки сама. Парень сел рядом и телега тронулась.
— Может раньше пекарня и была нормальной. — начал Ник. — Лет эдак пятнадцать назад. Но потом ее владелец помер, а вдова перебралась в другую часть королевства, продав здание городу за довольно скромную цену. Вскоре нашелся желающий, готовый снабжать жителей рабочего квартала свежим хлебом. Дела у него шли неплохо, но малый любил пропустить стаканчик и поиграть в карты. Так что к моменту первого платежа у него за душой набралось едва ли с десяток серебряных. Он попытался бежать, но был пойман, бит на площади и отправлен работать в шахты. — юноша прокашлялся. — Затем, почти год пекарней владел другой хозяин. Этому удалось рассчитаться с долгом, и поднакопив деньжат он быстро перебрался в район получше. Следующего владельца — прирезали, то ли за чужую жену, то ли задолжал кому-то. Потом было двое — не справились, уже лет десять метут улицы и чистят рыбу, отрабатывая перед городом. После них были и другие, но никто не продержался больше года.
У Адрианы по коже прошел холодок от того, каким будничным голосом Ник рассказывал все эти ужасные вещи.
— Но ведь я не собираюсь играть в карты или наживать себе врагов. Я буду просто печь и продавать хлеб.
По лицу парня пробежала тень.
— Знаешь, чудачка, ты не самая умная. Пару лет назад, мой старший брат тоже вляпался в это. У нашей матушки тогда стало совсем худо с глазами, и он надеялся, что сможет заработать на прием у хорошего столичного лекаря…
— Не смог?
