школы в нашей церкви. Мы даже хотели поехать на вашу проповедь, когда вы выступали неподалеку в нашем штате, но это
был день какого-то семейного торжества и...»
Воскресная школа? Церковь? Семейное торжество? О Боже! Я был не прав. Очень сильно не прав. Я наклеил ярлык, предварительно не изучив содержимое.
Мы привыкли наклеивать ярлыки. На банки с вареньем, на папки с бумагами. Мы же должны знать, что там внутри. И
по той же самой причине мы наклеиваем ярлыки на людей.
Апостол Иоанн рассказывает об одном таком случае. Ученики Иисуса тоже решили приклеить ярлык. Они проходили
мимо человека, слепого от рождения, и решили спросить Иисуса: «Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился
слепым?» (Иоан. 9:2).
Они даже не подумали, что этот нищий нуждается в помощи. Что он провел всю свою жизнь во тьме. Не подумали, что
он сидит прямо перед ними и слышит все, что они говорят. Они решили обсудить его грехи.
Как они могли быть такими жестокими? Такими бесчувственными. Такими... слепыми.
Каков ответ? (Тебе может не понравится.) Всегда легче обсуждать человека, нежели помогать человеку. Легче
устраивать дебаты о гомосексуализме, нежели быть другом гея. Легче говорить о разводе, нежели помогать разведенным.
Легче осуждать аборты, а не помогать сиротам. Легче ругать систему соцобеспечения, чем помогать бедным.
Легче наклеивать ярлыки. Труднее любить.
Особенно легко устраивать теологические дискуссии. Они придают нам чувство собственной праведности.
Самоправедности.
Пока я исповедую собственные грехи, я имею право исповедовать других. У нас в Бразилии однажды случилась
теологическая дискуссия. Мы, миссионеры, обсуждали, можем ли мы допускать к участию в хлебопреломлении верующих, не являющихся членами нашей церкви. Аргументы? А вдруг они живут в грехе? А вдруг они не истинно верующие? А вдруг их
сердце не право перед Богом? Тогда если мы предложим им Вечерю, они будут делать это недостойным образом, и тем
самым согрешат (см. 1 Кор. 11:27). Поэтому мы решили, что те, кто пришел к нам впервые, принимать участие в
хлебопреломлении не могут.
Мы хотели как лучше. Старались все сделать правильно. Но из этой истории я извлек один урок.
Знаешь, что произошло? На той же самой неделе один мой друг сказал, что хотел бы посетить нашу общину. Мы его
уже долгое время звали в церковь, и вот он решился. Раньше он не проявлял никакого интереса, а тут вдруг
заинтересовался. Сначала я обрадовался, а потом мое сердце буквально ушло в пятки. Но все-таки я сказал ему, что прийти
он может, однако участвовать в хлебопреломлении ему нельзя.
Пока живу, не забуду выражение его лица в тот момент, когда он передавал тарелку с хлебом рядом стоящему.
Больше он в церковь не вернулся. И кто может его в этом обвинить? Мы навесили на человека ярлык, даже не зная, что у
него внутри.
Я не говорю, что теологические дискуссии не нужны. Я не говорю, что стоит забыть доктрины и пренебречь святостью.
Ни в коем случае. Я просто хочу сказать, что есть что-то неправильное в нашем желании наклеивать ярлык на человека, не
узнав его. Тебе бы понравилось?
«А, так ты безработный?» (Значит, бездельник.)
«А, так вы бухгалтер?» (Значит, зануда.)
«Он ходит в епископальную церковь!» (Значит, либерал.)
«Он ходит в епископальную церковь и голосует за демократов!» (Значит, безнадежный либерал.)
«О, извините! Я не знала, что вы в разводе». (Значит, распутник.)
«Он фундаменталист». (Значит, тупоголовый и узколобый.)
Ярлыки. Однажды один знакомый наклеил ярлык и на меня. Мы спорили о каких-то этических проблемах. И где-то в
ходе разговора он поинтересовался, чем я занимаюсь в жизни. Я сказал, что работаю в церкви. «А, все ясно!» — сообщил он
и замолчал.
Мне хотелось протестовать. «Нет, тебе не стоит так говорить. Ты не можешь подгонять меня под какой-то стандарт. Я
не просто какая-то церковная крыса. Я же служитель. Ты не должен отождествлять меня со всеми этими спекулянтами и
лицемерами, которых, вероятно, когда-то встречал. Так нечестно».
Ярлыки. Это так удобно. Приклеиваешь ярлычок на человека и знаешь* на какую полочку его положить.
А если бы Бог так же поступал с нами? Если бы Он судил нас по внешности? По тому, где мы выросли? Или чем
зарабатываем на жизнь? Или по нашим ошибкам молодости? Но Он ведь так не делает? Правда?
«Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мат. 7:1,2).
Будь осторожен в суждениях. Это не значит, мы не должны отличать правильное от неправильного. Это значит, нам не
стоит выносить приговор. Сколько даешь благодати, столько и получаешь.
У Иисуса был совершенно иной взгляд на человека, рожденного слепым. Он видел в нем не возможность для начала
дискуссии, а возможность для проявления Божьей любви. Почему слепой? «Это для того, чтобы на нем явились дела Божий»
(Иоан. 9:3).
Оцени перспективу! Человек перестает быть жертвой судьбы. Он становится чудом, ожидающим своего исполнения.
Иисус не приклеил ярлык. Иисус помог. Христос гораздо больше заботился о его будущем, нежели прошлом.
С кем ты мог бы отождествить себя в этой истории? Некоторым, возможно, кажется, что они подобны слепцам, сидящим у дороги. Вы становились предметом всеобщего обсуждения-осуждения. На вас все время смотрели как бы со
стороны. Иначе говоря, навешивали ярлыки.
Если так, запомни то, что запомнил тот слепой. Даже если все остальные тебя отвергают, Христос тебя принимает.
Когда все тебя бросают, Христос тебя находит. Когда никто тебя не хочет, Христос предъявляет на тебя Свои права. Когда
никто не уделяет тебе своего времени, Христос предлагает тебе целую вечность.
Другие же скорее похожи на наблюдателей. На судей. Вы приклеиваете людям ярлыки. Вы стучите молотком и
провозглашаете подсудимого виновным, даже не выслушав факты. Если это про тебя, прочитай еще раз слова Иисуса и
пойми наконец в чем суть Божьей работы: «Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день» (Иоан. 9:4).
Так что же делает Бог? Он принимает людей. Любит, а не судит. Заботится, а не осуждает.
Поэтому в следующий раз, прежде чем навесить ярлык, хорошенько подумай.
26. В поисках Мессии
Как Его узнать?
«Тут некоторые из Иерусалимлян говорили: ...Но мы таем Его, откуда Он; Христос же когда придет, никто не будет знать, откуда Он».
Иоанна 7:25-27
Представь, что Иисус пришел в вашу церковь. Я имею в виду, не символически, а реально. Физически. В наше время. В
вашу церковь.
Ты бы Его узнал? Это было бы не так просто. На Нем бы не было каких-то специальных религиозных одежд.
Сомнительно, чтобы Он одевался так в наши дни. Приди Он сегодня в церковь, на Нем бы была самая обычная одежда.
Ничего фантастического. Пиджак, галстук, туфли. Но, может быть, даже без галстука.
У Него бы было обычное имя. «Иисус» в Его время было самым обычным именем. Я бы предположил, что Его бы звали
Джим, Тэрри или, например, Элиот.
Мне лично нравится Элиот. И вот, Элиот, Божий Сын, приходит в твою церковь.
Конечно, Он не будет из Назарета, из Израиля. Он придет из какого-нибудь крошечного городишка, типа
Холлоу-Пойнт, Честер-Сити или Маунт-Плезент. И будет обычным рабочим. В те времена Он был плотником. Нет особых
причин думать, что Он бы сильно изменился. Но допустим, профессию решил бы поменять. Например, стал бы сантехником.
Элиот, сантехник из Маунт-Плезент.
Бог-сантехник?
Ходят слухи, что Он накормил полный стадион людей. Другие рассказывают, будто Он исцелил сына сенатора от
Миссисипи. Некоторые утверждают, что это и есть Божий Сын. Другие уверены, что это просто какое-то недоразумение. А ты
даже не знаешь, что и подумать.
И вот, однажды в воскресенье, Он пришел. Где-то в середине служения зашел через заднюю дверь и сел. Когда
прославление закончилось, пересел поближе к сцене. А после сбора пожертвований Сам вышел на сцену и объявил: «Это вы
обо Мне поете. Я Сын Божий!» Затем взял бы поднос с вином и хлебом. «Этот хлеб есть тело Мое. Это вино есть кровь Моя.
Празднуя Вечерю Господню, вы вспоминаете Меня».
Что бы вы о таком подумали?
Разозлились бы? «Да как Он осмелился? Как непочтительно! А еще называет Себя Элиотом, Сыном Божьим».
Заинтересовались бы? «Подождите, как же Он может быть Божьим Сыном? Он же не учился в семинарии и даже
колледж не закончил. Хотя есть в Нем что-то...»
Уверовали бы? «Я конечно не могу отрицать, что все это похоже на безумие. Но и отрицать те дела, что Он творит, тоже нельзя!»
