самом глухом и отдаленном уголке, где не могли никого угробить и ничего повредить.
Жизнь могла бы быть прекрасной и замечательной. Если бы не одно маленькое “но”, из-за которого мне нужно домой как можно скорее.
— Ты о чем-то задумалась, — проговорил Этен, а затем, к моему огромному удивлению, сел прямо на пол, прислонившись к моему креслу спиной и игнорируя еще одно, стоящее рядом. — Что? — обернувшись, он одарил меня сияющей улыбкой, будто проходил пробы на съемку в рекламе зубной пасты. — Я же тоже человек.
— Вот уж никогда бы не подумала, — я ухмыльнулась. — Ты же никогда не устаешь, бегаешь, как заведенный, от одного конца замка в другой, командуешь королевскими служанками, приходишь на все занятия стражников, вдобавок еще учишь меня танцевать и правильно подавать руку для поцелуя. Признавайся, у тебя есть брат-близнец, который делает за тебя половину работы?
— Леди Мария! — Этен развернулся ко мне, стоя на коленях, и приложил руку к груди. — Вы что, сейчас меня похвалили?
Я рассмеялась, запрокинув голову. Присутствие Этена расслабляло, как солнечная летняя погода. С ним и с такими, как он, — с теми, кто одарен магией земли, — было больше всего проблем. Во-первых, она сложнее всего пробуждалась и поддавалась контролю. Во-вторых, король ясно дал понять, что ему нужна армия, а о том, чтобы обучить крестьян помогать урожаю расти, можно будет подумать позже. Какой толк на поле боя от воина, который может вырастить цветок за секунду? А на большее пока силенок не хватает. Но потом мы узнали кое-что, что перевернуло все с ног на голову.
Понтиф Серго откопал в библиотеке еще более древний фолиант, чем до этого. Тогда-то и выяснилось, что магия земной стихии имеет обратную сторону. Проявляется она редко, один случай к миллиону, и обычно означает, что прямая магия волшебнику мало доступна. Обратная сторона магии земли — эмпатия и эмоциональная магия. Но тот, кто хорошо владеет эмпатической магией, вряд ли когда-нибудь сможет выкорчевать из земли дуб или поднять лес в атаку.
С одной стороны, это значит, что такие люди смогут воздействовать на солдат врага со временем, пугать или насылать морок, с другой — я, кажется, поняла, почему рядом с Этеном мне спокойно. Ставлю на то, дело в магии, которой тот пользуется непроизвольно, ведь понтиф Серго пока не нашел ничего о том, как этой стороной магии пользоваться. А помочь ничем не могла, показав на своем примере.
— Мне не сложно обучать тебя, — тихо сказал Этен, так и не дождавшись ответа. Он сел, по-турецки скрестив ноги, и посмотрел на меня снизу вверх. — Я рад, что его величество поручил это мне. Быть рядом с тобой… — Этен дернул головой, обрывая себя на середине фразы.
Щекам стало жарко, и я отвернулась.
— Так… — сказала я, чтобы немного разрядить обстановку. — Что там по поводу брата-близнеца?
— Ты серьезно? — Этен выгнул бровь.
— Конечно, нет! Хотя... Я же ничего о тебе не знаю. У тебя есть братья? Родители?
— У меня есть… — Этен замялся, опустил ресницы, но произнес очень твердо: — У меня есть брат. Если это можно так назвать, — немного неуверенно добавил он.
— Если это можно так назвать? — заинтересованно подалась я вперед. — Что это значит?
Этен пожал плечами.
— Это… достаточно сложно объяснить.
Я вздохнула. О том, как тяжело бывает с братьями и сестрами, я знала только понаслышке. Все-таки я единственный ребенок в семье, как и моя мама, как и ее мама. У нас вообще традиция, уже много поколений: у женщины рождается только один ребенок, девочка, а отец вскоре растворяется в тумане. Это могло бы выглядеть странным, если бы не было до скучного обыденным.
— А родители?
— Мама умерла, когда я был ребенком, так что меня растили тетушки. У меня есть отец, если ты об этом.
— Вы с ним видитесь?
— Чаще, чем хотелось бы, — невесело рассмеялся Этен, а затем посмотрел на меня. — И вообще, это я собирался тебя допрашивать!
Этен стянул со стоящего рядом кресла подушку и запустил ею в меня. Взвизгнув, я увернулась, и атаковала его второй подушкой. Некоторое время мы в шутку боролись, а затем Этен поднял руки:
— Все-все, сдаюсь. А если серьезно, Мария, — он снова сел на пол, устраиваясь поудобнее. — Как тебе в Аренции?
— Что ты имеешь в виду?
Пожав плечами, Этен обвел рукой комнату.
— Все это. Твоя жизнь, занятия со стражниками. Король Илар.
Так, не краснеть, не краснеть! Миссия — не краснеть! Миссия провалена. Щекам стало жарко, и я пожала плечами, подражая легкомысленному движению Этена.
— Рада, что мои уроки дают свои плоды.
— Ты очень скромничаешь, говоря так. — Этен отвернулся и щелкнул пальцами. Одна из роз, стоящих в вазе, раскрыла лепестки шире и, я уверена, проросла. — Я и подумать не мог, что такое возможно, — обернулся Этен ко мне. — Я имею в виду — это именно то, чего я хотел. И это получилось не случайно, я сделал это намеренно — благодаря тебе.
Он коснулся моей руки, лежащей на подлокотнике, я попыталась освободиться, но Этен только сильнее сжал пальцы.
— Поверить не могу в то, что ты все-таки согласилась помочь. Несмотря на свою неприязнь к его величеству. К тому, что ты далеко от дома, что все вокруг тебе чужое. Ты правда на нашей стороне, Мария, это невероятно. Скажи мне, это так? Ты правда хочешь нам помочь? Я никогда не встречал таких, как ты.
— Я...
Я упустила момент, когда Этен оказался близко ко мне настолько, что я почувствовала тепло его тела сквозь слои одежды. Сердце заколотилось, в животе запорхали уже знакомые бабочки, которых я чувствовала раньше, только тогда причиной был поцелуй короля, а сейчас — близость Этена. Все не так. Все неправильно.
— Этен… — Я попыталась отстраниться, но смогла только вжаться в спинку кресла. — Я… Это твоя магия, — пролепетала я из последних сил. — Твоя магия воздействует на меня.
Грифон бы тут все потоптал! Скорее бы понтиф Серго смог расшифровать старые записи и помог Этену взять
