Он ни слова о убийстве младенца не сказал - значит, и мне не следует... уточнять.
Демьян покрутил головой, хмыкнул...
-- Как-то ты это... легко. Грех на душу взять... серденько не трепещет?
-- Не-а. Да ты, верно, прозвище моё слышал. "Зверь Лютый".
-- Наслышан... Как-то не верилось: особого зверства от тебя вроде не было, на вид не страхолюден... Лады. Сочельник пришёл. По городу ряженые ездят. Вот с таким поездом к Боняте на подворье и въедешь. Оденешься ряженым. Бабой. Сможешь пройти и во внутренние покои на женскую половину. Тебе ведь не впервой бабёнкой скакать? Вон, в Поречье, что на Гобзе, сыграл же гулящую "прости господи". Двух мужей добрых до смерти ухайдокал. Так?
Факеншит! И это он знает! А ведь на месте только один труп оставался... Этого эпизода, при правильной аранжировке в дружелюбном к стороне обвинения суде...
-- Говори-говори. Рассказывай.
-- А ты не торопи. Спрошено - отвечай.
Опять на лице маска едва сдерживаемой злобы. Или это не маска? Ещё пощёчина будет?
Идёт проверка на прогиб, тренировка подчинения, уточнение послушания. Мне "указывают место". А я - не соответствую. Я постоянно прокалываюсь, выхожу из образа. Слишком умный, слишком сосредоточенный, слишком деловой.
Впрочем, хладнокровный убийца невинного дитяти и не должен быть рыдающим слизняком. Если я - слизь, то и дело мне не поручат. Тогда - смерть. Надо аккуратненько, по лезвию ножа. И помнить: мне с ним спориться... когда за стенкой дыба наготове стоит...
-- Муж добрый - один был. Второй - пащенок-недоносок. Мерзкое насекомое.
Посидел, сверля меня взглядом. Я старательно испугался, сыграл скрываемый страх. Едва прикрытый тонкой оболочкой расползающейся под его пристальным тяжёлым взглядом моей глупой подростковой дерзости. Взглянул, испугался, глаза опустил, губками задрожал... Были бы руки свободны - пальчиком земельку поковырял. Вздохнул тяжело, смелости набираясь:
-- А как? Ну, каким способом? Ну... того...
Кажется, он не ожидал. Подумал, поморщился - отбросил какой-то вариант.
-- Да как хочешь. Ты ж по недоноскам мастер. И сам - ублюдок. Хе-хе... Но - чтобы насовсем. Там, наверняка... служанки будут. Их - тоже. Чтобы не помешали и не опознали.
-- А... ну... ясненько... Как уходить-то? Со двора-то...
-- Спокойно. Не ссы. Вышел и - в свою усадьбу. И затих. Пока не позову.
-- А здесь как?
-- А никак. Нет тебя здесь. Вывел я Ваньку Рябину нынче по утру за ворота да пинка приладил. Стража да зеваки многие - видели. А как Рождество кончится - пошлю гонца. Чтобы тебя снова в службу взять.
-- А...?
-- Чего? Мончук, Гаврила? Не твоя забота. Помнишь, как ты по княжьей грамотке в Вержавск ходил? Хотя князя в те поры и вовсе в городе не было. Не ссы... Дело сделай - вот главное.
-- Сперва Ольбега увидеть бы... Чтоб он был у Акима на дворе...
Снова злоба. Чуть не рычит. Сейчас как врубит по уху... Ан нет: ещё одна маска - вальяжный поучатель мелочи глупой.
-- И как ты себе это представляешь? Что я тебя туда-сюда таскать буду? Чтобы праздные гляделки позабавить? Нет уж, мил дружок, сперва дело - потом... хе-хе... тело. А вот коли не сделаешь, сдрейфишь там, облажаешься, болтанёшь где... Ну, извини, тогда пускай городские - племяша твоего... э-хе-хе... ищут.
Снова - глаза в землю, губками подрожать, носиком шмыгнуть, всхлип лёгенький, вздох тяжеленький.
-- Хорошо. Согласный я. Только не обмани, одну надежду имею - на тебя, дядя Демьян. Ой! На господина главного кравчего. И это... не надо меня больше на подвес. Пожалуйста-а-а-а... Больно-то как руки выворачивают. И - страшно-о-о-о-о...
Демьян внимательно меня разглядывает. Не переиграл ли я? Не слишком ли легко сдался, растёкся? Потом хмыкает. Удовлетворённо. Подымается, подходит, похлопывает по щеке.
-- Не боись. Будешь слушаться - всё хорошо будет.
Будем надеяться, что кравчий, в отличие от давешнего попа, пальцами в задницу не лазает. Потому что я страстно прижимаюсь щёчкой и губками к его ладони, быстро и многократно причмокиваю, жарко лепечу:
-- Да я ж... из твоей воли... мне ж окроме тебя... во всём мире... одна надежда...
Ухватывает меня за нижнюю челюсть, поднимает, смотрит в глаза. Смотри дядя. Там даже настоящие слёзы есть. Я, на таких как ты... без слёз смотреть не могу. Это ж выродила какая-то... такого... урода.
-- Лады. Посиди пока.
Появляются стражники, снимают мои путы, выносят факел, скамейку. Я продолжаю испуганно глядеть ему в спину. И это правильно. Уже выйдя за порог, он вдруг возвращается. Смотрит мне в глаза. Как там меня Саввушка учил? - "вытянуться в струнку устремясь уловить наималейшее пожелание господина своего". Демьян презрительно фыркает и уходит.
Наконец - темнота. И тишина. Можно отпустить. Расслабить мышцы лица, спокойно выдохнуть и вздохнуть, без имитации частого, нервного, испуганного дыхания. Можно вытянуть ноги. И размять затёкшие от пут руки. Мгновения покоя. Перед новой схваткой. Где нужно будет не только держать. Лицо, голос, настроение. Но и что-то делать. А вот что?
Ситуация прозрачна. Называется "Бьётся в тесной печурке...":
"Мне б на волю! - Дойти не легко.
А до смерти? - Четыре шага".
Неважно, исполняю я задание или нет - меня убивают. Достаточно моего присутствия в "охраняемой зоне".
Прирежут прямо в хоромах этого Боняты. С предварительно упокоенным младенцем или без - как Демьян посчитает для себя выгоднее. Убьют меня, безусловно - из лучших побуждений и в благородном гневе. Кто? Да любой, кого он пошлёт. Это - если нужен публичный скандал и проявление заботы господина кравчего о защите семейства господина тысяцкого.
Может сделать чуть сложнее: кто-нибудь из личных слуг князя, используемый втёмную, догонит и зарубит. Для "у земских чувства искреннейшей благодарности к князю Роману - взращивания и усиления". И какой-нибудь награды - получения.
Возможно, сработает мягче: позволят отработать задание, выпустят за ворота и там, на тёмных улицах празднующего Рождество города, в радостную ночь мира, любви и надежды...
"Когда б Надежду я имел
Хоть редко, хоть в неделю раз...".
Какое красивое имя - Надежда...
А - Реальность - некрасивое. Потому что - труп в сугробе. До весны... "Ванька-подснежник проклюнулся". Или когда собаки бродячие раскопают...
Собственно говоря, кравчий втягивает меня в эти дела и столь много откровенничает, именно потому, что видит во мне "скоро постижного". Что я "ловок", смогу куда-то пробраться, какую-то тайную гадость сделать, в маскараде сыграть... - имеет примеры. При этом - с ним самим публично напрямую не связан. Пришлый, "прыщ". Со стороны наши отношения выглядят скорее враждебными: то ли - он меня за ворота пинками гнал, то ли - на дыбу подвесил и расспрос вёл. Ещё, поди, и побег навесят.
Все эти вариации чётко срабатывают при условии моей смерти. Что и будет гарантированно исполнено, как только я своё отработаю. Отработанный двуногий материал... Демьян - ещё один "оптимизатор". Совсем как я: сообразил найти ненужному мусору полезное применение по его - мусору - свойству: "ловок".
Ольбег... Или уже прирезали, или прирежут. Это вообще от меня не зависит. Ещё могут мальчишке урезать язык, кастрировать, продать гречникам. Но вряд ли - долго, трудоёмко, шумно. Проще - просто под лёд. Река-то вон, рядом.
Аким... Если мой труп... охо-хо... быстро найдут и опознают, то обвинения в поддержке вора-изменника... и колдуна нечестивого... могут быть сняты. А может - и нет. Если не найдут - взыщут по полной. Сказано же: родителям "неправильного" дитяти - "от соседей неприязни и от властей - многие укоризны".
По совокупности? - Интегральный уелбантуренный факеншит. Как генеральские погоны - без просветов.
Разница между сидением в порубе и подвесе на дыбе - в степени болезненности в плечах. А так-то... "куда не кинь...". Мда... везде анус.
"Попаданец - в попе танец"... Я это уже говорил? Хотя и по другому поводу. Но - сходно. Сходно по ощущениям: очень больно. Рёбра... сломали, что ли? - дышать только верхушками.
Продумать своё поведение, сделать "домашние заготовки" - не могу. Слишком много неизвестных. Остаётся уточнить собственные критерии и ценности. В остальном... - экспромты.
Строим иерархию целей.
"Важней казаку добрый конь
Чтоб степь под копытами пела...".
Насчёт коня - обойдусь. Для меня важней моя жизнь. Её надо сохранить. Это - высший приоритет.
Второе...? - Забавно. Второе - Аким. Аким это - "шапка", вотчина, наработки, система... Мои люди. "Тысячи всякой сволочи". Если я остаюсь в живых, то и Аким нужен мне живой и в статусе.
Остальные... как получится. Конкретный "мой человек"... Ивашка с Николашкой... жаль, но - по обстоятельствам. Из чего, кстати, следует, что если Ольбега... Я-то - отомщу. Как пить дать. Но - потом. Если смогу.
Деньги... это вообще... Выкуп там, отступные... если бы помогло, если бы Демьяну можно было бы верить... Не тема: он захочет "всё и сразу". С последующей неизбежной зачисткой. Какие-то мои инновушки? А оно всё ему - ни в... А Красной Армии тут нет.
