Население мешиков разделялось на кальпулли, или городские районы, которые были представлены старейшиной и соответствовали первоначальным кланам, пришедшим в долину Мехико. Основной формой полковой организации был шикипилли, состоявший из 8000 человек. Они могли быть разбиты на подразделения по 400 человек и даже на отряды по 20 человек, если это было необходимо. Полковые подразделения были организованы на основе членства в кальпулли, обеспечивавшего кастовый дух, который распространялся за пределы военной службы на родственные отношения.
Военная подготовка начиналась рано, и повышение предоставлялось молодым людям, преуспевшим в захвате врагов. Продвижение в военном деле означало и продвижение в ацтекском обществе в целом, и у выдающихся людей незнатного происхождения была мотивация в виде получения драгоценных подарков и статуса, вплоть до обеспечения места среди знати для своих детей. Знать не только заслуживала привилегии, но и могла получить ценные земельные владения. Среди солдат существовали группы разного статуса, включая элитные подразделения, вроде Орлов и Ягуаров, которые подробно описаны у многих авторов.
Униформа не была случайной и не подбиралась по прихоти солдат. Она была специально приспособлена для выделения групп наиболее опытных бойцов. По словам одного испанца, «они носили костюмы (тлауисли) из одного куска тяжелой материи, который завязывали сзади. Эти костюмы были покрыты перьями разных цветов… У одной группы они были красными и белыми, у другой синими и желтыми, у других — прочих различных цветов». Одевание людей в униформу, соответствующую их доблести, позволяло командирам видеть с расстояния, как складывается бой у их подразделений и когда войска более высокого ранга нужно отвести.
Быстрое распознавание главнокомандующего на поле боя имело первостепенную важность для морального духа солдат. Когда тлатоани (император) появлялся на поле боя, он был с избытком облачен в одеяния, которые определяли его имя, императорский статус и связи с богом-покровителем его солдат — часто какой-либо формой царственного или мифического предка. Огромный головной убор из перьев кецаля в Венском музее естественной истории дает представление о великолепии военного наряда. Такое пышное присутствие могло быть легко замечено со значительного расстояния. Тескокский тлатоани Несауалькойотль, современник Мотекусомы I, более известного под именем Монтесума, носил деревянный шлем, покрытый голубыми перьями и увенчанный ушами койота, связанными с его именем Постящийся Койот. Вожди носили также эуатль (вид защитного жилета) и юбку, которая затрудняла удары по ногам; открытые ноги давали возможность калечить потенцальных пленников.
Офицеры носили сложные головные уборы или мантии, называемые тиматли. Капитаны носили плотно облегающие хлопковые костюмы (тлауисли) своих солдат, но более богато украшенные. Шлемы вырезались в форме различных геральдических животных, или часто надевались головы смерти (death's-heads). Капитаны носили также очень большие заспинные украшения, или личные штандарты (body standards), и, как представители своих подразделений, они могли быть легко видны с тыла своим старшим офицерам.
Сами солдаты носили тлауисли формы, соответствовавшей их доблести. Тот, кто захватил двух пленников, носил красные тлауисли; трех — заспинное украшение в виде бабочки и раковину тиматли; четырех — костюм ягуара и шлем; а пять пленников — зеленый тлауисли. Продуманная раскраска лица и тела существенно добавляла свирепости внешнему виду солдат. Щиты делались из прутьев и раскрашивались или покрывались узором из экзотических перьев. Они соответствовали униформе. Считалось, что щит солдата представляет его душу, и поэтому щиты высоко ценились. На самом деле все обмундирование было священным и, как правило, сжигалось на похоронах умершего.
Большие заспинные украшения или знамена, прикрепленные к плечам воинов высокого ранга при помощи ремней, имели фундаментальное значение в координации движений войск во время битвы. Барабаны и трубы из раковин использовались для объявления наступления; далее войска управлялись системой знамен, которые соответствовали опознавательным знакам их рода войск и статуса, приказы передавались с близлежащего холма, где командующий генерал сам руководил атакой.
Вооружение армии мешиков было разнообразным. Наиболее предпочитавшимся оружием был макуауитль, тяжелая деревянная палица, покрытая с двух сторон острыми, как бритва, обсидиановыми лезвиями. Его использование было характерно для традиционной битвы между знатными воинами, которые улаживали свои споры без вовлечения своих людей.
Когда противники сближались, битва начинала зависеть от силы отдельных воинов. Иллюстрированные источники изображают солдат, держащих щиты, которые обозначают их высокий статус (захватили четыре и более врагов), возглавляющими атаку. Воины более низкого ранга находятся позади этих героев, чтобы, наблюдая, учиться их военному искусству и чтобы обеспечить передышку для ветеранов, которые могли отступить на отдых во время сражения.
Схватка могла продолжаться часами, в зависимости от того, сколько человек был в состоянии последовательно сменять на передовой враг. Войска старались формировать в бою ряды с более широким интервалом между солдатами, чтобы эффективнее использовать макуауитль. Жестокая природа этого оружия делала бой кровавым, а отсечение частей тела обычным. Когда закаленные воины противостояли друг другу в рукопашном бою, люди, находящиеся за ними, донимали врага смесью копья и бердыша (тепостопилли). Захват врага был важной целью, и люди скорее предпочитали смерть на поле боя перспективе пленения и принесения в жертву; соотвественно, больше захватывали неопытных молодых солдат, толкающихся в тылу и скованных в движении тяжелыми деревянными воротниками.
Поскольку нанесение ударов и защита режущим оружием требуют огромного расхода энергии, для сохранения сильной передовой линии воины, как правило, сменялись каждые 15 минут. Ацтеки выработали весьма эффективную систему ложных маневров и маскировки.
Практика ложных маневров не была высоко развита в западноевропейском военном деле и слишком часто отбрасывалась большинством историков как несерьезная и «недостойная» стратегия. Европейские армии нападали открыто, и исход битвы зависел больше от местности и исключительно грубой силы. Незападные армии, такие как китайская, планировали и использовали искусные и сложные маневры с целью заманить врагов в ловушку, где их можно окружить и перерезать. Чингисхан поместил искусство обмана во главу своего списка 13 правил боя — по словам Чингисхана, «поддельный беспорядок требует самой большой дисциплины, а поддельный страх — самого большого мужества».
Ложное отступление с целью заманить врага в уступающую по выгодности позицию признавалось высшей формой искусства войны в Мезоамерике. Это можно было сделать только при помощи хорошо подготовленных войск, действующих согласованно, потому что это часто влекло за собой отступление при поддержании жизнеспособной линии боя. Целью таких сложных маневров было сделать ложное истинным и обеспечить экономию сил для решающего удара.
Ацтеки использовали несколько вариантов ложных маневров. И заманивание и угроза достигались размещением «ложных» армий. Доимперский правитель мешиков Итцкоатль захватил город Киуитлауак около 1430 года, переодев молодых людей, чтобы они выглядели как воины вторгшейся армии и послав их через лагуну, прилегающую к городу, на каноэ. Армия Киуитлауака двинулась навстречу, чтобы отразить атаку, но внезапно обнаружила себя окруженной регулярной армией мешиков, которая скрывалась в болоте. В другой раз 12-летние мальчики были одеты в формы военных частей. Во время войны с Чалько они заняли позиции, которые заставили врагов решить, что их правый фланг подвергся атаке, и двинуться навстречу «врагу». Это дало регулярной армии возможность атаковать ослабленный левый фланг.
Хитрости использовались в сочетании с укрытием резервных войск в высокой кукурузе, которая росла в огромных количествах вокруг атакуемых общин. Также выкапывались траншеи и ямы, и большое количество воинов пряталось в них под соломой. Когда Монтесума I в 1454 году встретился с грозной армией уастеков, превосходящей 100 000 человек, он приказал 2 000 куачике вырыть ямы и укрыться в них под соломой. Регулярная армия провела успешный ложный маневр среди них и стала уходить от боя и отступать, заводя уастеков на приготовленные позиции. По сигналу куачике поднялись посреди уастеков и нанесли решающий удар (Hassig; 1988).
Обманная война, как правило, — это война отступлений; она проводится только при тщательно синхронизированных сигналах и превосходном боевом порядке войск. Целью ацтекского Тройственного союза были маневры ради захвата пленных. Окружая врага, ему оставляли возможность бежать, чтобы вызвать паническое отступление по предусмотренному маршруту. Затем враг мог быть атакован, когда он наиболее уязвим. Полностью окруженный противник был чрезвычайно опасен, так как большинство солдат смерть в бою предпочитали сдаче в плен и принесению в жертву.
