бедно, да и кто сейчас вдали от городов живёт иначе? Дед мой так жил, и, будь у меня внуки, они бы так же жили. Каждый день кто-нибудь да умирает: кто от болезней, кто от голода, кого тварь какая загрызёт — их и окромя нечисти в округе полным-полно. Эти сказки, как вы их назвали, дают людям утешение. Веру в то, что дальше будет лучше, что после смерти им воздастся за страдания. Я знаю, кто вы и чем занимаетесь, знаю, какая молва ходит о вас. Так вот, повторюсь, вам здесь не будут рады.
— Я лишь хочу спасти детей, — упрямо повторил Морен. — Есть ли в деревне кто-нибудь, чей ребёнок также потерялся в лесу? И кто хотел бы, чтобы его нашли?
Староста помолчал, раздумывая, а после тяжело вздохнул и начал подниматься.
— Да, Марфа, — произнёс он тихо. — Дочь её давеча за ягодами ушла да так и не вернулась. К ней, так уж и быть, провожу.
— А с той девушкой, что возвратилась от Бабушки Яги с дарами, я могу поговорить?
— Вот это вам не удастся, — покачал головой старик. — Василиса давно в город уехала.
Дом Марфы ничем не выделялся среди других, за исключением молоденьких, только вставших на ноги поросят, что бегали по двору, время от времени пытаясь улизнуть через щели в кривом заборе. Марфа — женщина средних лет, с растрёпанной косой, в которой проглядывала седина, — ловила их, прижимала к груди и относила в хлев, там и запирала. Вид у неё был уставший, измученный, и то и дело она вытирала глаза рукавом, размазывая по щекам скупые слёзы.
Когда староста открыл калитку, один из поросят попытался сбежать, протиснувшись у него под клюкой, но Морен поймал его и подхватил на руки. На весь двор раздался поросячий визг. С лица хозяйки схлынула краска, когда она увидела, кто пожаловал к ней.
Морен протянул животину Марфе. Та не отступила, но сложила руки на груди и, бросив быстрый взгляд на порося, сказала, так и не поднимая глаза на Скитальца:
— Себе оставьте! Не нужен он мне, коль вы его трогали.
— На моих руках перчатки, если вам так будет спокойнее.
Чем переубеждать всех и каждого, что Проклятье нельзя подхватить, как лишай, проще было согласиться. Морен уже давно усвоил это, потому и оставался спокоен. Он опустил поросёнка на землю, и тот сломя голову понёсся в глубь двора. Хозяйка не стала возражать.
— Ты что это тут затеяла, Марфа? — спросил её староста.
Та всплеснула руками и воскликнула:
— Порося убежали! — Всё в ней: от дрожащего голоса и резких движений до блуждающего взгляда — выдавало, как она нервничает. — С самого утра всё из рук валится! Корова не доится, у корзины дно отвалилось, когда яйца собирала, побилось всё. Собака всю ночь выла, не давала спать. А тут ещё и… Юлка, уйди в дом!
Гаркнув, она обернулась к сидящему на пороге дома мальчишке лет девяти на вид. Лохматый и чумазый, в одних лишь штанах, он учился играть на самодельной свистульке. От окрика матери мальчишка вздрогнул и даже сделал вид, что поднимается, но стоило Марфе отвернуться, как он тут же плюхнулся обратно на лавку.
— Зачем ты его ко мне привёл? — понизив голос, спросила хозяйка старосту, всё ещё опасаясь смотреть на Скитальца.
— Из-за Малы, — ответил он ей.
— Я хочу найти Бабушку Ягу, — теперь уже и Морен вмешался в разговор. — А заодно и вашу дочку.
— Вы правда хотите помочь? — она словно не верила ему.
Морен кивнул, и Марфа всплеснула руками.
— Боги милостивые! Как я надеюсь, что она и в самом деле у неё! Я боюсь, тревожусь, вдруг её леший съел или похуже кто…
— Вы знаете, как найти Бабушку Ягу?
Она усмехнулась с горечью и покачала головой:
— Не найдёте вы её. Она ведь мёртвых на тот свет провожает, только мёртвые её и могут найти.
— Но дети же как-то находят.
Глаза Марфы округлились, выражая растерянность. Она переглянулась со старостой, но тот только плечами пожал. Похоже, прежде никто из них не задавал себе этот вопрос. И тут голос подал Юлка:
— А как же блины в лесу?
Марфа нахмурила брови, напустила на себя угрожающий вид и обернулась к сыну:
— Я тебе что сказала?! Живо в дом!
Морен подошёл к мальчику и опустился перед ним на корточки. Тот побелел, вжался в стену, но не удрал, хоть по лицу и читалось, как ему страшно. Морен улыбнулся, понадеявшись, что это будет заметно по глазам, и Юлка чуть расслабился. Марфа тоже испугалась было — она то и дело оборачивалась к старосте, словно просила его о помощи, — но видя, как тот спокоен, успокоилась и сама.
— Тебя Юлка зовут, верно? — Морен протянул мальцу ладонь и представился.
Тот кивнул, сглатывая, но руку не пожал.
— Я видел, вы с птицей приехали, — сказал он.
— Верно.
— Это у вас нечисть в услужении?
— Нет, птица моя обычная. Всё равно что ворона.
— Вороны не обычные, они ведьмам служат.
— Ведьмам? Как Бабушка Яга?
— Не-е-ет, — протянул Юлка. — Бабушка Яга добрая. Она мёртвым помогает.
— Только ли мёртвым? Ты что-то говорил про блины. Расскажешь, как её найти?
Юлка бегло глянул на матушку, прежде чем ответить:
— Я скажу, да вы не поверите, — начал он несмело. — Взрослые не верят. Говорят, Истка всё выдумал.
— Давай представим, что я не взрослый. Ты ведь не знаешь, сколько мне лет.
— А сколько вам лет? — спросил он с любопытством.
— Больше, чем тебе.
— А что вы мне дадите, чтобы я вам рассказал?
Марфа широко открыла рот, глотнула воздух и выпалила, краснея от возмущения:
— Юлка! Ты что себе позволяешь?! Вы простите меня за него…
Но сам Юлка на замечание матери только дёрнул плечом да взгляд отвёл. Морен прищурился. Он бы, конечно, мог дать ему монету, но поощрять вымогательство совсем не хотелось.
— Я здесь, потому что твоя сестра пропала. И мама очень переживает. А также пропал Вадим, сын наместника. Я хочу их найти, а для этого мне нужна помощь Бабушки Яги. Ты же хочешь, чтобы они вернулись?
Мальчик изменился в лице. Снова посмотрел на матушку, то ли ища одобрения и поддержки, то ли боясь осуждения, подумал немного и попросил:
— Только Истку не наказывайте, пожалуйста. Нельзя ему в лес ходить. Он говорит, в лесу Блинная тропка есть. Блины прямо на дереве растут. Он их с веток снимал и ел, говорит вкусные-е-е! Холодные только. Ребята сказали, что их в лесу Бабушка Яга выращивает, чтобы покойные на запах блинов
