лба. Жребий брошен, так сказать. Теперь все зависит от настроения правителя. В кабинете первого лица государства повисла тяжелая, почти осязаемая тишина. Император смотрел на своего министра, тот верноподданно созерцал узоры на паркете.
Наконец Император заговорил.
— Это действительно ценная информация, могущая иметь серьезное политическое значение. Ты совершенно правильно сделал что пошел ко мне напрямую, минуя секретариат и совещание коллегий. И надеюсь Княжеский Совет тоже ничего не узнает, раньше времени, — он снова замолчал и взгляд его расфокусировался.
— Вот что кажется мне интересным, — продолжил правитель после паузы. Его бесцветные глаза вновь обрели осмысленное выражение. — Я сам понятия не имею что это за клан Королевского Опала. Ни-че-го. Ни намека. Я безусловно изучу семейные архивы. Но прямо сейчас, я в таком же недоумении, как и ты.
Император вновь откинулся на спинку кресла, и Бюлов тут же вскочил. Коротко поклонившись он попятился к двери кабинета. Аудиенция была окончена.
Открыв дверь спиной, он прошел между застывших истуканами гвардейцев в инкрустированных позолоченных доспехах. Миновал роскошную императорскую приемную. Проигнорировал секретаря его Величества, вся фигура которого казалось излучала любопытство.
И только оказавшись за белоснежными резными дверьми приемной позволил себе выдохнуть. Похоже чуйка его не подвела и в это раз. А вопрос теперь вне его зоны компетенции. Его сиятельство Мартин Бюлов позволил себе легкую усмешку. Искусством перекладывания с больной головы на здоровую, и избегания ответственности он, как и всякий царедворец владел на уровне грандмастера.
Из почти двухсот бойцов луча мы потеряли убитыми девяносто три человека. Ранеными еще сколько-то. Из моего десятка уцелели Рогов, клерк-химик и я. Здоровяк Ян был ранен, к счастью для него, без ампутаций. Скорее всего выжил и Егор.
Когда я шел мимо рядов тел, выкладываемых на брезент к лифту я видел знакомые лица ребят из десятка. Покрытого ранами, почти разорванного младшего лейтенанта. Не быть ему майором. Миновал тело Владислава. Раздавленное почти в кашу, уцелело только лицо. Его светло-зеленые глаза смотрели на меня с немым укором. Сломанный наградной жезл лежал на трупе. Вот и увиделись. Я отвернулся и прошел мимо.
Несмотря на мой истинный возраст, в силу специфики профессии и особенностей камня, я редко участвовал в подобных побоищах. Да и чужие трагедии значили для меня мало. У меня хватало своих. Эти люди мне никто. Я видел их в первый раз в жизни. И уж всяко не виноват в их смерти. И вообще мы победили. Но почему на душе-то так муторно? Сейчас бы хорошенько накидаться. Но спиртное мне не продадут. Да и не по возрасту мне вроде бы глушить горькую.
Внизу, сидя за раскладным столиком, сержант принимал доклады от уцелевших командиров десятков. Он сменил каску на форменное кепи, в остальном выглядел так как будто только вышел из драки. Заляпанное кровью-кишками-пеной снаряжение он не почистить, ни снять не успел. Или не захотел. Увидев меня, встал и направился ко мне.
— Эр Строгов, — отдал честь. — Прощения прошу за неумные слова, ну, тогда… — мотнул головой в сторону рабочего места. — Рогов уже доложил, да я и сам все видел. Можете проверить свой боевой рейтинг, я все учел. Кроме того, вам полагаются деньги пропорционально участию. Это позже посчитают. Ваш трофей я приказал упаковать. И еще. Я и ребята считаем, что жизнью вам обязаны. Обращайтесь. Я сержант Василий Теркин. Первый батальон, четвертая рота, первый взвод. Честь имею! — еще раз козырнув, он вернулся за столик.
Я козырнул в ответ. Ничего ему не ответил, потому что на подобное заявление не надо ничего отвечать. Информацию принял к сведению. Знакомство с профессиональными военными может оказаться полезным.
А вообще философично. Стоит один раз отрезать фомору самое важное и все вокруг проникаются уважением. И лучше даже не пытаться поиметь овцу…
Что за рейтинг такой, кстати? Ладно, это потерпит до дома. Винтовку я бросил в ящик, регистратор сдал еще раньше Рогову. Что за регистратор и зачем, я в душе не понимаю.
К столику сержанта уже выстроилась новая очередь добровольцев. На это раз люди, в основном, пожилые и много женщин. Команда уборки. Да уж, грязная работенка им предстоит. Но, насколько я знаю, оплачиваемая.
Форт постепенно возвращался к обычной жизни. Я чувствовал себя выжатым, как лимон, но нашел в себе силы снарядить магазины к пистолетам, пока не покинул условно безопасную зону стены. Мало ли что. Монстры какие залетные. После Прилива так бывает. Оружие должно быть всегда готово к бою. Да, и магазинов надо бы докупить. И стволы поменять. Мои — базовые. Короче надо заняться снаряжением. Деньги-то у меня есть. Но это потом. Сперва домой.
ФОРТ
Пиликнул комм. О! Связь появилась. Сообщение из банка. Пришел первый платеж от Барыги. Двадцать четыре тысячи. Оперативно. По моим расчетам должно быть примерно десять таких платежей. Свободные средства это всегда приятно. И очень актуально.
По улицам, сновали мототележки, с трупами «птичек» и других монстров. Часто попадались гражданские, замывающие из оранжевых баллонов пятна на асфальте. Пена, кстати высыхая полностью испарялась, ну или впитывалась. Пацанье разных возрастов крутилось на подсобных работах. Иногда откуда-то издалека доносились звуки редких выстрелов. Пахло бензином, средством от тараканов, прелой травой, и свежей выпечкой.
Форт торопливо наводил глянец, после Прилива. Казалось, люди хотели как можно быстрее забыть о произошедшем. Вернуться к «нормальной жизни» в которой нет приливов, монстров, и не надо брать в руки винтовку. Что ж их можно понять.
На моем плече возник Ик. Идущая на встречу дамочка широко раскрыла глаза, показывая на меня пальцем:
— Ухх, — не очень осмысленно произнесла дамочка.
Я приказал Ику стать невидимым, и он тут же исчез. Скотина.
— ЫЫхх, — еще один комментарий восхищенной публики.
— Вам что-то почудилось, милая барышня? — спросил, подойдя вплотную.
— У вас на плече только что сидела обезьяна! И исчезла!
Я натянул на лицо наиболее трагическое из всех имеющихся у меня выражений. Сурово покачал головой. Для пущего впечатления еще поцыкал зубом.
— Интересный случай, — сказал я голосом, которым врачи обычно сообщают пациенту, что ему осталось жить неделю, и помрет он в страшных муках. — Мнимые манявки. После Прилива обычное дело.
— Ааа⁇
— Чудится вам, говорю, всякое. Это наведенный оптический обман зрения! Существа прицепляются к человеку после прилива и дурят его.
— Оооо⁇
