Ленуар снова сел на стул, надеясь,
что выглядит уверенным в себе человеком. Он вошёл в знакомый ему ритм разговора, что помогало ему справиться с неловкостью и войти в роль дознавателя.
- И какое это отношение имеет к моему сыну? - проворчал Уоррик.
Ленуар весь внутренне подобрался:
- Магия, которую они используют, позволяет воскресить мёртвого ребёнка, ребёнка, умершего около десяти лет назад. Это ведь совпадает со временем смерти вашего сына, не так ли?
Что-то промелькнуло в глазах герцога, но Ленуар не знал, что именно. Гнев? Ожидание? Шок?
- Вопросов, я так понимаю, много, инспектор.
Голос Уоррика похолодел на пару градусов.
- Я не уверен, что вы подразумеваете, но мне очень интересно, как вы пришли к таким интересным выводам.
- Думаю, это не имеет значения для нашего разговора. Важно лишь то, что мои источники абсолютно достоверны. Похитители пытаются использовать тело живого ребёнка для размещения в нём души мёртвого.
У Уоррика округлились глаза:
- Не тратьте моё время на эту сверхъестественную чепуху. Подведём итог: вы считаете, что похитители собираются навредить ребёнку, я правильно понял?
- Это действительно так. Ритуал предполагает, что душа мальчика будет вытеснена другой. Если им удастся его провести, мёртвец захватит контроль над телом живого мальчика.
Герцог издал смешок:
- Вы что, серьёзно верите в магию?
- А вы нет?
Глаза герцога опасно сузились. Он шумно втянул в себя воздух:
- А, вот оно что. Вы считаете, что кто-то совершил это по моему приказу, так?
Он холодно улыбнулся.
- А вы меня действительно поражаете, инспектор. Немногие ваши коллеги за эти годы осмеливались обвинить меня в чём-то, и уж точно никто из них не подходил к вопросу так творчески. Но вы ведь должны были получить одобрение начальства прежде, чем идти сюда. А ваш шеф, Рек, если не ошибаюсь, всегда производил на меня впечатление здравомыслящего человека, по крайней мере настолько, чтобы не позволить вам приехать с такими смехотворными обвинениями.
В другое время предупреждение, подобное этому, от такого человека как Уоррик заставило бы Ленуара отступить. На самом деле весь его подход к полицейской работе был сформирован под влиянием беспринципных и могущественных людей. Их безнаказанность отравила его и превратила в то циничное, прагматичное существо, которым он стал. Их испорченность толкнула его в объятия зеленоглазого. Но все это осталось в прошлом. Он был неуязвим. Мертвый человек не может быть подкуплен, ему нельзя причинить боль. Когда нечего выигрывать и нечего бояться, он единственный здесь не мог быть наказан.
- Меня не волнует шеф, - небрежно бросил Ленуар, - также я не впечатлен вашим бахвальством. Откровенно говоря, Ваша светлость, я разочарован. Я считал, что вы отличаетесь от тех персон, с которыми я обычно имею дело. Завуалирование угроз являются оружием манипуляторов и притворщиков. Я думал, что вы более прямой человек.
Уоррик помрачнел и перегнулся через стол:
- Вы великолепно разбираетесь в характерах, инспектор. У меня нет нужды в завуалированных угрозах, когда я на самом деле могу говорить прямо. Тем не менее, я ожидаю, что вы очень тщательно подберете ваши следующие слова.
Ленуар невольно тяжело сглотнул. Но, когда он заговорил, его голос бы тверд:
- Расскажите мне, что вы знаете, и я уверяю вас, что вам нечего опасаться со стороны Департамента Полиции.
Винсент, кончено, другое дело, но это не проблема Ленуара.
- Продолжайте скрывать правду, и я найду мальчика, в любом случае, и все те, кто связан с этим преступлением, будут строго наказаны. Я не сомневаюсь, что все закончится казнью.
Нет никаких сомнений.
Уоррик тихо рассмеялся, казалось бы, искренне забавляясь:
- Вы действительно думаете, что можете меня запугать законом?
Ленуар смотрел непреклонно:
- Нет, Ваша милость, я не думаю. - Он впился взглядом в глаза Уоррика, пытаясь донести важность своих слов.
Улыбка герцога поблекла, но не исчезала окончательно. Он посмотрел на Ленуара новым, оценивающим взглядом.
- Вы тяжелый человек, Ленуар. Должны быть вы очень хороши в вашей работе.
- Был раньше.
Герцог нахмурился, но не ответил на это замечание:
- В любом случае, я ничего не знаю о том, что вы спрашиваете. Если мальчик был похищен, то не по моему приказу.
- В таком случае вы не нанимали адали воскресить вашего сына?
- К сожалению, не так много адали есть в моем окружении, - ответил Уоррик сухо. - И я не верю в магию адали или чью-либо еще. Какой цивилизованный человек верит? Я сомневаюсь, что это имеет какое-либо отношение к моему сыну. Есть смысл сосредоточиться на сообществах, где подобные верования обычны. Поищите случаи смертей среди местных детей адали. Бог знает какое ужасное количество они теряют каждый год.
Ленуар внимательно посмотрел на герцога. Если он лгал, то делал это мастерски. Что не доказывало ничего, конечно.
- Я не думаю, что необходимо верить в магию, чтобы попробовать что-то отчаянное. Когда мы в отчаянии, то цепляемся за соломинку.
- Звучит так, как-будто вы основываетесь на собственном опыте, инспектор, - взгляд Уоррика впился в него.
Ленуар не заглотил наживку. Пора было подводить беседу к главному.
- Я абсолютно уверен, что тот, кто похитил мальчика, пытался воскресить вашего ребенка.
Это была ложь, разумеется, и возможно Уоррик разглядел это, но все еще стоило попытаться.
- Как я вам сказал, мой источник заслуживает доверия. Пока у вас на руках нет крови чьего-либо еще сына, я думаю, вы скажете мне, что вы знаете.
Инспектор понял, что зашёл слишком далеко, произнося это. В глазах Уоррика, будто одержимого демоном, полыхнул гнев, а сам он так резко вскочил на ноги, что, казалось, сейчас перепрыгнет через стол, разделявший их с Ленуаром. Но тем не менее у графа хватило самообладания, чтобы остаться неподвижно стоять на месте, трясясь от ярости. Ленуар хотел подняться, но мог лишь съёжиться в кресле под взглядом Уоррика.
-Убирайтесь, - голос Уоррика был хриплым и дрожал от гнева. Ленуар попытался что-то ответить, но герцог прервал его:
-Клянусь Господом, инспектор, не заставляйте меня повторять, иначе за меня это сделает мой клинок.
Но эти слова не испугали Ленуара. Напротив, его разум затопила холодная ярость, не на герцога, а на себя самого, собственную глупость. Инспектор блефовал, но теперь он больше ничего не добьётся от Уоррика. Этот просчёт может стоить Заку жизни.
Ленуар сбежал вниз по дорожке, яростно ругаясь.Он так ничего и не узнал, ничего, что помогло бы ему отыскать Зака. Какой бы информацией не владел Уоррик, теперь он ни за что ей не поделится. Герцог назвал его жёстким, несгибаемым человеком, и произнесено это было с невольным уважением. Но Ленуар переоценил собственные возможности.
Инспектор взглянул на небо. Было всё ещё раннее утро. Теперь у него осталось время только до захода солнца, чтобы придумать, как спасти Зака и выжить самому.
Глава 21
Впервые за последние несколько дней Зак знал, где он находится. Это должно было успокаивать, но нет, более того, сейчас мальчик чувствовал себя ещё более незначительным и покинутым, чем раньше. Вероятно из-за того, что похитители решили спрятать его в самом жутком месте Кенниана.
Зак всегда недолюбливал церкви. Когда он был маленьким, монашки часто заставляли его посещать часовню при приюте, и то и дело тащили его - образно - на воскресную службу в одну из двух церквей в бедном квартале.
Однако больше монахини его никуда не тащили. Они давно устали от его выходок и проделок. Заку удалось доставить столько неприятностей, что спасение его бессмертной души начали считать делом, не стоящим свеч, и мальчика это вполне устраивало.
Дело было не в том, что в церкви ему было скучно, хотя так оно и было, и не в странных ритуалах. Нет, Заку не нравилось то, что церковь заставляла его чувствовать.
