Милан удивился — а он-то тогда зачем нужен, и сказал:
— Позвольте мне.
— Если хочешь, — улыбнулся маг и уступил место.
Не успели они продолжить путь, как начала подозрительно трещать ось. Горислав хотел было остановиться и посмотреть, но Вацлав сказал, что он в осях ничего не понимает, зато видит, что одна лошадь захромала. Вероятно, потеряла подкову.
Милан удивился. Как можно поехать в дальний путь на неисправном экипаже и, не проверив лошадей? Он даже задал такой вопрос Гориславу.
— Знаешь, такой я человек. Я в этих делах не разбираюсь, я — наездник. Едет экипаж – и, слава Богу.
Милан оглянулся на Вацлава, тот ему ехидно улыбнулся, и Милан слегка покраснел. Он ведь и сам придерживался таких взглядов, хотя и в более умеренной форме.
— А вы умеете подковывать лошадей? — поинтересовался он у Вацлава.
Тот неопределенно пожал плечами.
— Для этого нужно специальное оборудование.
— Какое?
— Ну, сам подумай, как подковать лошадь, если не видно где у нее какая нога, и вообще может это и не нога вовсе, а хвост. Да и подкова должна иметь столько же измерений, что и лошадь. Это же касается и упряжи, но здесь все еще сложнее. То, чего касаются руки возницы, должно иметь в четвертом и выше измерениях бесконечно малые размеры.
— А какое нужно оборудование?
— Оптические приборы, проецирующие многомерное изображение в двухмерное, которое способно воспринять наше зрение. В более совершенных моделях еще и отмечается красным цветом линия совмещения.
— Магия, — неодобрительно пробурчал Горислав.
— Магия, — согласился Вацлав. — Точнее, инженерная магия, а еще точнее — оптическая.
— Магия вся одинакова, — ворчливо возразил Горислав. — Нечестивая наука, которой занимаются погрязшие во грехах люди, мнящие себя учеными.
— И плодами которой без зазрения совести пользуются праведники, — добавил Вацлав. — Говорят, до второго пришествия люди и, правда, отрицали магию как науку и как силу. Вместо магической силы использовали механическую. Сами знаете, к чему это привело.
— К пришествию антихриста.
— Ну, можно и так сказать. Ладно уж, тормози, горе мое! Видишь впереди станция техобслуживания? Кстати, при ней должен быть трактир.
— Вы здесь бывали? — полюбопытствовал Милан.
Вацлав покачал головой.
— Простая логика. Как правило, комплекс принадлежит одному хозяину, а тот привлекает клиента, как может. Один мой приятель, кстати, владеет подобным комплексом в дне пути от столицы.
— Жаль, что не здесь, — заметил Горислав. — Можно было бы устроиться подешевле.
— Подешевле — вряд ли, вот получше — наверняка.
Горислав лихо затормозил у трактира. Завидев повозку, оттуда вышел служащий.
— Не хотите ли остановиться, господа? Время уже позднее, до следующего порядочного трактира несколько часов пути. Самое лучшее, что вы можете сделать, это у нас поужинать, а там — пообедать.
— Мы, пожалуй, там тоже поужинаем, — пробормотал Милан. Вацлав хмыкнул.
Из трактира вышел высокий, представительный господин, примерно тех же лет, что и Вацлав, с коротко подстриженными, вьющимися, светло русыми волосами. Увидев компанию, он остановился, затем с поклоном подошел.
— О, Слободан! — воскликнул Вацлав. — Здравствуй. Какими судьбами? Ты меня еще помнишь? Я — Вацлав.
— Здравствуйте, Вацлав. Рад видеть вас и ваших спутников.
— О, на этот раз я сам — спутник. Горислав любезно согласился довести нас с Миланом до границы, да вот — лошадка захромала.
— То-то я смотрю, что упряжка не в вашем стиле!
— С каких пор ты говоришь мне вы, Дан?
Слободан улыбнулся.
— Вероятно с тех самых, когда ты начал напоминать мне свое имя, Венцель.
— Я не напоминал, — отозвался Вацлав.
Слободан внимательно посмотрел на него.
— Значит, ты все же решил отправиться в Трехречье... Слушай, брось ты это дело! Нет, в самом деле, что ты надеешься там найти?
— Честно говоря, я и сам не знаю. Но на чем-то же основываются все эти слухи!
— Знаешь, Вацлав, я как-то не могу представить, что ты начнешь приносить в жертву младенцев.
— Думается, Дан, что как раз эти слухи сильно преувеличены.
Слободан принялся было рассматривать собственные ботинки, но спохватился:
— Да, Вацлав, надеюсь, вы остановитесь у меня?
— Значит, ты и есть хозяин этого заведения? — засмеялся Вацлав.
— Да, а что?
— Понимаешь, мне говорили, что твой трактир в дне пути от столицы, а мы ехали два...
— Да? — Слободан восхищенно уставился на Горислава. — Ну, на это нужен немалый талант!
— Совершенно с тобой согласен. Поужинай с нами — это очень интересный человек, ты получишь массу удовольствия. Только не говори, что ты здесь хозяин. Он сразу захочет сбавить цену.
— Ты, в самом деле, думаешь, что я возьму с тебя деньги?
— Более того, я тебе это настоятельно рекомендую. Ты только посмотри, в каком состоянии его коляска! Да еще и лошадки. Если ты начнешь бесплатно принимать по полной программе всех встреченных мной раздолбаев...
Слободан засмеялся:
— Как же, помню. Но за ужин я все же платить не позволю.
Глава 5
Сколько людей — столько мнений
Горислав закончил разговор со служащим и подошел к своим попутчикам.
— Представляете, берут две короны за ремонт коляски и четыре — за лошадиную подкову. Дерут денежки с проезжающих!
Вацлав пожал плечами.
— Ничуть не дороже, чем в Медвенке.
— Да, но на таком расстоянии от столицы можно было бы ожидать более низкие цены.
— На каком основании? — поинтересовался Милан.
— Ну, ведь здесь не Медвенка. Здесь жизнь дешевле и доходы ниже.
— За ремонт коляски с вас берут гроши, — вмешался Слободан, — а чтобы установить четырехмерные подковы требуется дорогое оборудование.
— У меня шестимерки, — сварливо возразил Горислав.
— Тем более, — невозмутимо отозвался Слободан.
— Да ладно, Бог с ними, пусть чинят! — вздохнул Горислав. — Я такой человек, знаете, не умею считать деньги!
— Горислав, познакомься, это Слободан — мой старый приятель и соученик. Слободан приглашает нас поужинать вместе.
— С удовольствием. Платит каждый сам за себя.
— Будьте моими гостями, — возразил Слободан.
— Но вы нас совсем не знаете, — возразил Горислав. — Мы можем никогда больше не встретиться.
— Зато я хорошо знаю Вацлава. И вообще, гора с горой не сходятся, а человек с человеком — сколько угодно.
— Ваша правда.
— С вашего позволения, я пойду, закажу ужин, — сказал Слободан и скрылся в трактире.
Через несколько минут все четверо сидели за обильно накрытым столом. Слободан разливал по бокалам вино.
— Я лучше выпью водки, если можно, — возразил Горислав. — В такую погоду просто необходимо погреться.
— А ты, Вацлав? — спросил Слободан. — Продолжаешь пить по своей оригинальной методе?
— Конечно. А чем она хуже других?
— А вы, молодой человек?
— Зовите меня Милан. А в вопросах выпивки я следую примеру Вацлава. В основном, из соображений лояльности и мелкого подхалимажа.
Слободан засмеялся.
— Помниться, на третьем курсе мы составили температурно-градусную кривую — когда что пить. У нас вышел один пивной месяц, месяцев восемь сухого вина, два месяца наливочек и один — коньячный. И знаешь, что делал все это время твой наставник?
— Что?
— Пил сухое за обедом и десертное после оного, ни мало не утруждая себя утомительными подсчетами. Хотя, нужно признать, в пивной месяц он отказался от десертных вин и разбавлял сухие водой.
После второй перемены компания повеселела. Горислав принял на грудь грамм триста водки и разговорился.
— Знаете, господа, в чем основная беда нашего общества?
«Опять», — с тоской подумал Милан.
— В том, что мы отказались от древних, проверенных временем традиций. Традиции старой церкви насчитывают уже почти три тысячелетия, а мы, поправ их, установили новые, только чтобы не признаться даже самим себе, что погрязли во грехе.
— Но современные традиции насчитывают уже более семисот лет, — возразил Милан.
— Нельзя называть традицией то, что основано на грехе. В старину вот государи были помазанниками божьими, они правили страной от имени Бога. А теперь? Король Яромир болен и слаб, и чтобы угодить брату, под видом покровительства науке, притесняет старую церковь, которая является по сути своей единственным источником наук и знаний.
