Я ленту не порвал, но я покончил с тросом.
Канат не пересёк мой шейный позвонок,
Но из кустов стреляют по колёсам".
Конечно, ощущать себя дураком... а уж гиперактивным кретином... - И что? Это новость? - Так фигли дёргаться? Наслаждайся. Наслаждайся полётом троек по речному льду, мягким падающим пушистым снегом, слабеньким морозцем, пощипывающим щёки, тихим сопением Сухана в санях. "Зомби", что возьмёшь - спокойно сопит при любых условиях окружающей среды.
На смену переживаниям пришли размышления.
А вдруг это была "ложная тревога"? - Возможно... Есть надежда на то, что Добробуд что-то не понял... Хотя - вряд ли. Или его специально подослали... Хотя... снова.
Что стольник послал сперва гонца к князю, а не стражу за мной - понятно. Дело впрямую касается члена великокняжеской семьи. Без прямого и однозначного приказа... чересчур самостоятельные в придворных не держатся.
Жалко, не сумел с Еленой Ростиславовной попрощаться. Нехорошо. Ну, извини.
Княжну... наезд на неё будет. Но на дыбу... или голодовку в порубе... нет. А так... она девчонка крепкая - пока её расколют... Да и вообще - не факт.
Акима будут трясти. Но... кравчий помнит о "сундучках с грамотками". А, поскольку я улизнул, то могу "вскрыться" и от вестей про Акима. Или просто начать трепать "про услады с самой великой княжной всея Руси".
Клинч. Я молчу и они... осторожничают. Они в силу ударят, и я два раза громко и аргументировано докажу: "Ромик - дурак".
Игры будут. Но - тихие и не мгновенно.
С моими сделают всё. Но - потом. После моей смерти и зачистки гипотетической системы "публикаций".
Именно в моих руках - ключи к двум смертельным оскорблениям, двум бесчестиям Смоленского князя Романа. Поэтому, прежде всего - будут искать моей тихой, тайной смерти.
Х-ха! Так это ж совсем другое дело! Это ж просто камень с души! Первый раз, что ли?! Подпрыгивать, убегать и уворачиваться - так знакомо, так привычно! Да я, собственно, только этим на "Святой Руси" всю дорогу и занимаюсь! А Ванечка-то у нас того - авантюрун! Или правильнее - приключенщик? Аферюга? Прохиндей?
Э-эй, залётные! Уноси с ветерочечком!
Каждый из участников этой истории получил своё.
Добробуд - многочасовой допрос в застенке. К счастью, его бесхитростность и разбитый нос были столь очевидны, что обошлось без дыбы и нанесения тяжких телесных. Его просто выгнали. С пожизненным вердиктом: "В бояре - не годен". Парень вернулся в Пропойск, где всё семейство принялось дружно его грызть. По счастью, старший из Колупаев сообразил, что лучше, пока у начальства новых мыслей не появилось, "убрать дурня с глаз долой". Не оправдавшего высокого доверия отрока засунули в "за печку" - в глухую лесную деревеньку. Где Добробуд занялся своим любимым делом - ловлей карасиков на удочку.
Мончука уволили со службы. Без скандала, вотчины и шапки. Просто дали пинка по-тихому. Он удачно прикупил землицы недалеко от города, и, повздыхав о случившейся неприятности, начал разводить гусей. Его неуёмная энергия нашла в этом бизнесе удачное применение. Через несколько лет мончуковские гуси, а особенно, их пух - стали очень популярны на Смоленском рынке.
Будда ничего не скрывал. Поскольку, по моему совету - ничего не видал, не слыхал и не нюхал. Его тоже шуганули. Но - с вотчиной. Вотчину он себе выпросил под Гомием (Гомелем). Крестьянствовать не захотел - поставил управителя, перебрался в Гомель, осел около тамошних оружейных мастерских, консультировал мастеров и клиентов. Почти все доходы с вотчины тратил на редкие железяки оружейного направления. Очень неплохая коллекция собралась - ему вдогонку ещё кучу разного барахла из княжеских хранилищ всунули. Чуть ли не с доплатой.
"Хромой гонец" той же ночью оказался в порубе. Сначала: "Исключительно чтобы с тобой чего, не дай бог...". А как приехал князь - и на дыбе. "Доносчику - первый кнут" - русская народная мудрость.
В очередь с мальчишкой на дыбу подвешивали и "Васисуалия": а не видал ли чего? А не помогал ли кто в сём богопротивном занятии? После нескольких дней расспросов обоих моих бывших коллег - похоронили.
Кравчий Демьян, как я слышал, ближе к лету... опочил. Говорили, подавился рыбной костью. Не умеют у нас правильный фиш делать. То-то у покойника всё лицо было синее - есть не хотел. От него Благочестник узнал о поддельной "частице Креста Животворящего".
Благочестник деревяшку выбросил. Да и вообще - обе "шантажные паутинки" уже через несколько месяцев были оборваны.
У меня есть основания предполагать, что преждевременная смерть Демьяна-кравчего - одно из сильнейших моих воздействий на судьбу Святой Руси.
Говорил я уже, что князь Ростислав Смоленский создал, по удачно сошедшимся в его земле и в его времени обстоятельствам, весьма могучую службу для особо деликатных государевых поручений.
При переходе Ростика в Киев, немалая часть сего сообщества осталась в Смоленске, исполняя служение своё уже Роману Ростиславовичу. Прямо скажу: были они в делах своих весьма сведущи, умениями обладали редкими. Притом к Долгорукому и сыновьям его - весьма враждебны. Ибо и выросли они на той войне, что шла долгое время между Долгоруким с сыновьями и Изей Блескучим с братом его Ростиком Смоленским.
В следующем десятилетии реальной истории сиё сообщество провело ряд блестящих операций, отмечаемых и летописцами. Есть среди сих тайных ковов и вовсе уникальные. Такое, чего прежде на "Святой Руси" отродясь не бывало.
Трое из четверых Юрьевичей были уничтожены, а самый младший спасся лишь по недоразумению. И отнюдь не вина сих "витязей плаща и кинжала", что Смоленским Ростиславичам не удалось удержать за собой Киев и Новгород, расширить владения свои до Мономаховых, вновь собрать всю "Святую Русь" под одну шапку.
В моей же истории смерть Демьяна-кравчего, произошедшие от сего - замещения, переводы в другие города и службы, увольнение в отставку, хоть бы и с почётом - сильно раздёргали сию "тайную паутину власти", проредили славную когорту "княжьих потьмушников".
Исключение из службы одного-двух мастеров мало бы что изменило, но пришлось уж больно удачно по месту-времени: Благочестник относился к "потьмушникам" как к ловчим кречетам - "не надоть, греховно сиё". Новых людей не искали, не учили, не растили. А прежние уходили. По случаям разным да по возрасту. Как пришло время решать - кто кому хрип перервёт в княжьих святорусских игрищах, у Благочестника людей надобных и не сыскалось.
Сохранить "историю о страсти греховной промеж самой великой княжной и Ванькой-прыщом" в тайне от Ростика не удалось - Благочестнику попало не по-детски. Что ещё более усилило тягу Ромика к церковникам. Которые отнюдь не пеняли ему за упущение, но объясняли произошедшее происками "врага рода человеческого", исконной греховностью малых мира сего, а баб - особенно. И требовали не суеты да забот повседневных для укрепления дисциплины, надзора и системы безопасности, а чинного вознесения молитв и соблюдения постов. Общение с богом Ромику нравилось больше, ибо просветляло и умиляло. Что и сподвигло его на строительство надворной церкви Иоанна Богослова, да каменной Михаила Архангела взамен прежней деревянной.
"Самую великую княжну Всея Руси" Елену Ростиславовну выдали замуж. Ростик действовал в обычном своём стиле: без суеты и задержек приняв решение - немедленно его исполнил.
Старшая дочь Великого Князя могла претендовать на мужа из числа императоров, из могущественнейших королей христианского мира. Но ситуация стала "горячей", и Ростик выдал дочку за Казимижа - самого младшего сына покойного польского короля Болеслава Третьего Кривоустого.
Явный мезальянс: Казимиж в то время не имел никакого удела. Он был четвёртым из принцев, жил под опекой своего старшего брата, губатенького, кудрявенького и жадненького Болеслава Четвёртого Кудрявого. Старший - не только не отдал младшенькому земли их матушки Саломеи фон Берг-Шельклиген вокруг Лечицы, как должно было по её завещанию, но и, в обход папашкиного закона, пустил в Силезское княжество племянников, а самого Казимежа загнал в заложники к Барбароссе. "На два года, чтоб не гавкал под руку".
Казимиру было в это время 25 лет, он был хорош собой. Особенно - небольшой кудрявой тёмно-русой бородой и весёлым взглядом карих глаз. Вся Великая и Малая Польши были влюблены в него. Он тоже отвечал... любвеобильно.
Хороший парень. Но в государственных делах ценятся другие качества.
Свадьба была сыграна в самом конце февраля с такой поспешностью, что вызвала немалые шепотки и сплетни при многих европейских дворах. Однако Елена, во вполне положенный срок родила, как я и предсказал, девочку. Сплетники несколько приумолкли, но не надолго. "Хороший парень" не устраивал публичных скандалов с оскорблениями и унижениями своей жены, как через поколение будет поступать первый французский (именно французов, но не франков) король Филипп Второй Август Кривой в отношении отвергнутой им, после первой же брачной ночи, своей второй жены Ингеборге Датской, дочери датского короля Вальдемара Первого Великого, и от исполнения супружеских обязанностей отнюдь не отказался - Елена в реальной истории родила семерых детей, из которых трое умерли в детстве. Но любвеобильность свою Казимеж после свадьбы отнюдь не ограничил. Что и послужило, в конце концов, причиной его смерти в реальной истории - муж любовницы зарезал своего, уже несколько престарелого, но пыла не потерявшего, короля, поймав "на горячем". Впрочем, прозвище "Справедливый" - Казимир Второй получил справедливо.
