— Кто здесь? — воскликнула я, сама немного испугавшись того, что я сейчас натворила.
— Рыжая, зачем ты на меня напала?! — волшебник поднялся на ноги, и в нем я признала Малфоя. Драко говорил с нескрываемой злостью.
— Я не знала, что это ты... а что ты вообще здесь делаешь? — перешла я в наступление.
— А ты?
Я не ответила и чисто из упрямства завалилась на кресло, которое зачем-то стояло в Выручай-комнате посреди всего этого хлама. Драко с неким презрением посмотрел на меня и ушел.
Ох, не нравится мне все это.
* * *
— Рыжая, почему ты так и не пришла в Хогсмид?! — налетела Дафна, застав меня в гостиной.
— Я выпила зелье, найденное в Выручай-комнате, и поняла, что я самый счастливый человек и больше ничего не хочу. Даже в Хогсмид.
— Ты невыносимый человек. А теперь говори правду, я и без легилеменции вижу, что ты лжешь.
И кто из нас ещё невыносимый человек?
Я сердито посмотрела на подругу, подыскивая ответ, но та вдруг махнула рукой:
— А, ладно, Мерлин с тобой. У каждого есть вещи, о которых не хочется говорить.
И развернулась в сторону своей спальни.
— Гринграсс, немедленно стоять! Сейчас же вернись и объясни, что имела в виду! — крикнула я ей вдогонку, но без толку.
Ко мне тем временем подошел Тео и тронул за плечо:
— Ты уже слышала о том, что произошло в Хогсмиде?
— Нет. Как обычно, я узнаю обо всем в школе самой последней, — пробурчала я, переставая кричать и возвращаясь к своему плохому настроению.
— Кэти Белл, семикурсницу из Гриффиндора, прокляли.
Тео кратко рассказал мне о странном нападении, совершенном на Кэти. Да, нападении — в этом никто и не сомневался. Декан объяснил, что если бы Кэти взяла проклятый артефакт голыми руками, её бы ждала немедленная смерть. Но кому потребовалось убивать беззащитную ученицу, которая за пределами квиддичного поля и мухи не обидит?
* * *
Весть о нападении на Кэти разнеслась по школе, хотя подробностей никто не знал. Но в понедельник Хогвартс ждала ещё одна новость, и покушение на гриффиндорку отошло на второй план: экзамены первого полугодья будут проводиться раньше, чем обычно — в середине декабря, чтобы лучшие ученики, решившие поехать в одну из Академий, провели там Рождество и освоились.
С Дафной я уже мысленно попрощалась, так как сдать все предметы не на «Превосходно», при тех восьми часах, которые она каждый день уделяла занятиям, попросту невозможно.
— Я буду писать тебе каждую неделю, — пообещала мне Дафна и похлопала по плечу.
— Каждые три дня, — упрямо протянула я. — Астория тоже поедет?
— Хочет поехать, — поправила Гринграсс. — Не уверена, что она пройдет по оценкам.
Профессора были довольны. Вокруг специальных академий поднялся такой ажиотаж, все настолько хотели проучиться в этих элитных школах, что нынешний год оказался самым успешным по оценкам среди пятого курса и старше. Но лично я, ещё не определившись с профессией, свободное время тратила на квиддич, как и Тео. Я слышала, что он хотел стать аврором, но на вопрос, почему он не так много занимается учебой, чтобы поступить в соответствующую академию, только усмехнулся. Ну, мне даже от этого лучше: представить себя в Хогвартсе в полном одиночестве, без Дафны и Тео, было для меня непосильно. Я впервые подумала о том, каково мне будет на седьмом году обучения, когда мои друзья уже отучатся: ни с кем не сдружившись из учеников со своего курса, мне грозит остаться в школе в полном одиночестве.
* * *
Без POV
Холодным декабрьским вечером профессора собрались на педсовете. Директор склонился над стопками пергамента: они были исписаны именами лучших учеников в школе. Столько претендентов — а пройдут всего лишь восемь.
— Со своего факультета в Академию целительства предлагаю Ханну Аббот, с шестого курса, — произнесла профессор Стебль. — Она получила за семестровые экзамены «Превосходно» по чарам, травологии, уходу за магическими существами и зельям. Но также хочу отметить, что ни один ученик с моего факультета не обратился с просьбой отправиться в академию авроров. А те, кто получил наивысшие оценки, претендовать на это место отказались.
— В этом тоже есть плюс, профессор Стебль, — оптимистично заметил Дамблдор. — Значит, ни один из хаффлпафцев не склонен обучаться насилию, пусть даже направленному против зла.
— Давайте над склонностями хаффлпафцев вы порассуждаете позже, господин директор, — раздраженно сказал Снейп. — Среди учеников Слизерина слишком много претендентов, и нам ещё нужно решить до утра, кого именно мы посылаем в Академии.
— У слизеринцев претендентов не больше, чем у гриффиндорцев, Северус, — немедленно откликнулась МакГонагалл. — Если не меньше...
— Не надо ссориться, господа, — пискнул профессор Флитвик. — Северус, мы вас слушаем.
— В Академию целительства — Томаса Остина, либо Гринграсс-старшую. К аврорам — Снейпа и Лоренса, семикурсника.
Профессор ЗОТИ тут же смерил преподавателей таким свирепым взглядом, что даже бесстрашная МакГонагалл не смогла ехидно заметить ему, что не сомневалась насчет кандидатуры Тео в авроры. Декан Гриффиндора только с возмущением покосилась на директора, выражая свое несогласие с коллегой. Но Дамблдор только едва заметно кивнул Северусу и спокойно сказал:
— Выбирайте, коллеги, кто более достоин отправиться к целителям — мисс Гринграсс или мистер Остин.
Немного поспорив между собой, профессора сошлись мнением, что отправить стоит Дафну.
— И все же, Северус, вы думаете, что мистер Снейп справится с объемом заданий в Академии авроров? — с большим ядом в голосе спросила МакГонагалл.
— Не сомневаюсь, — невозмутимо ответил декан Слизерина, при этом прожигая свирепым взглядом МакГонагалл.
— Минерва, Северус, не будем ругаться, — мягко попросил Дамблдор. — Я не вижу ни одного предлога, из-за которого пускать Теодора Снейпа в Академию не следует.
— Вам виднее, Альбус, — мрачно произнесла декан Гриффиндора. — Должно быть, у вас с профессором Снейпом свои причины для обратного.
* * *
Декабрь клонился к семестровым экзаменам, а значит, и к Рождеству. Последняя игра в этом полугодии, Гриффиндор-Слизерин, грозила стать самым обсуждаемым событием в школе. В этот раз удача была явно не на стороне Слизерина: Драко Малфой на последней тренировке сказал, что не сможет выйти на поле, потому что повредил ногу. Только он забыл, что его команда состояла не из хаффлпафцев, а из слизеринцев, и ему никто не поверил. Команда возмутилась, но Малфой упрямо твердил, что у него слишком больна нога, чтобы играть. И это ещё полбеды: новый, талантливый охотник Вейзи получил бладжером по голове, и теперь вместо него на поле выпустят Харпера. Тот вообще-то хотел быть ловцом, но Рыжая вовремя и весьма нелестно заметила, что он увидит снитч, только если тот будет в сантиметре от глаза Харпера.
— Сама значит и будь ловцом, если такая умная, — огрызнулся в ответ Харпер.
— А что, я не против, — азартно откликнулась Рыжая. — Только при том условии, что найдете ещё одного нормального охотника, вместо меня. Харперу осталось только засопеть в ответ и обиженно пожать плечами.
И всё же, матч обернулся для слизеринцев плачевно.
Первую половину игры ни зрители, ни сами игроки не могли понять: то ли охотники Слизерина играли хуже бревна на метле, то ли Рональд Уизли, вратарь гриффиндорской сборной, все лето брал уроки квиддича у профессионалов. Ко второму часу игры стало ясно: слизеринцам не победить. Счет уже шел 70:0, Дафна играла из рук вон плохо. Количество пропущенных тренировок во имя учебы дало о себе знать.
Ловцы парили высоко в воздухе, в противоположных концах поля, высматривая снитч. Рыжая, на самом деле, согласилась быть ловцом только из-за своего гиппогрифского упрямства и поняла, что на самом деле это невыносимо скучно. Она любила скорость, нарастающую конкуренцию между всеми игроками, те мгновения, когда ты забрасываешь квоффл в кольцо, и у тебя перехватывает дыхание... а что такого в том, чтобы быть ловцом? Почти всю игру ты только и знаешь, что уворачиваться от шальных бладжеров, щуря глаза и пытаясь увидеть золотой блик в небе.
Только она успела подумать об этом, как на горизонте показался снитч. Ловцы заметили его одновременно.
«Я ближе к нему, но метла Гарри гораздо быстрее», — с недовольством рассчитала Рыжая и со всей скоростью понеслась по направлению к золотому мячику.
— Кажется, Уизли заметила снитч, пока Поттер хлопает ушами! — прокомментировал Захария Смит.
Кто только додумался поставить этого идиота на место комментатора?
Гарри быстро нагнал Рыжую и протянул руку к снитчу, который замедлил свою скорость. Слизеринка попыталась со всей силы ударить его по ладони и самой схватить мяч, но едва она прикоснулась к руке Поттера...
— Кажется, Уизли и Поттер столкнулись и теперь летят к земле! — воскликнул Захария Смит, но он ошибался.
