Мне стало настолько нечем заняться, что от скуки я принялась ходить на собрания Клуба Слизней. По крайней мере, иногда туда приходили интересные люди, ученики Слизнорта. Да и еда, которую учитель зельеварения каждое собрание готовил своим гостям, была гораздо вкуснее чем то, что готовили домовики в Большом зале.
Например, сегодня я, как обычно, сидела в уголке кабинета, тихо ела жареное мороженое, новое экзотическое кушанье Слизнорта, и совсем не вслушивалась в беседу членов клуба.
— Джиневра, вы там не уснули? — довольным голосом протянул Слизнорт, и я от неожиданности уронила ложку. — Я бы хотел вам представить Себастьяна Баррингтона, одного из моих лучших учеников и нынешнего аврора.
Я подняла голову и увидела солидного мужчину лет сорока, почти лысого, с какой-то суровостью в глазах. Однако когда он протянул мне руку для рукопожатия, его взгляд смягчился:
— Очень приятно...
— Мисс Уизли, — представил меня Слизнорт. — Эта девочка очень талантлива, амбициозна и её решительность может послужить хорошим качеством для будущего аврора. Несомненно, вы найдете общий язык.
Произнеся эту речь с доброй улыбкой, старик куда-то заторопился. Через несколько секунд после завершения тирады до меня, наконец, дошло, что Слизнорт только что посоветовал мистеру Баррингтону склонить меня к карьере аврора. Оставался один вопрос: зачем ему это надо?
— Добрый вечер, мистер Баррингтон.
Мы пожали друг другу руки.
Себастьян тут же пододвинул стул к моему столику и завязал беседу:
— Мисс Уизли, как вы относитесь к профессии аврора?
Как бы повежливее... отвязаться от него?
— На самом деле, сэр, я не думаю, что это то, чего я хочу. Однако я не могу не относиться к аврорам с определенным уважением, — деликатно произнесла я.
— Сколько вам лет, юная леди? — таким же вежливым тоном спросил Себастьян.
— Летом будет шестнадцать.
— Тогда у вас ещё есть время хорошо подумать. Профессор Слизнорт, поверьте мне, прекрасно видит потенциал в своих учениках. Когда-то я был таким же, как вы. Помнится, в пятнадцать лет я хотел работать в отделе по изучению магических существ... но потом доверился профессору, и вот уже двадцать лет работаю в мракоборческом центре.
Я не нашла, что на это сказать, и потому спросила первое, пришедшее в голову:
— Много ли темных волшебников вы поймали за это время?
Себастьян на некоторое время задумался, а потом ответил:
— Не меньше сотни.
— Мистер Баррингтон, меня всегда интересовало... все преступники похожи друг на друга? Есть ли какой-то фактор, по которому можно понять, светлый перед тобой человек или темный?
Собеседник откликнулся не сразу.
— Это уже ближе к психологии, но я могу ответить. По моим наблюдениям, темные волшебники, которые уже совершили зло, совершенно по-разному чувствуют себя. Кто-то ощущает страх, кто-то опустошённость, кто-то — счастье. Однако те, кто близок преступлению, но ещё не запятнал себя, как правило, находятся в апатии, пытаются отдалиться от других людей, постоянно с нервными срывами. И мало кто переживает это состояние, почти все становятся преступниками... понимаете, мисс Уизли?
— Да, сэр. Спасибо за ответ.
* * *
В следующую пятницу меня ждал необычный урок легилеменции — в этот день я, напротив, старалась не прочитать чужой разум, но защитить свой от вторжения извне.
— Мисс Уизли, вы освоите окклюменцию с легкостью после ваших успехов в легилеменции. Эта наука поможет вам отгородиться от опытных легилементов, — пояснил Снейп и начал лекцию по теоритической окклюменции.
Несколько минут спустя мы вынули палочки из карманов мантий и приготовились к практике.
— Поднимите вашу палочку и усильте щиты. Будьте готовы к моему нападению. Итак... легилеменс!
Сперва мне удалось сосредоточиться на ментальной вспышке учителя, но через пару секунд сдалась. Я почувствовала, как навязчиво перед моими глазами и взглядом Снейпа возникает первое попавшееся воспоминание — о моей семье. Поняв это, спустя несколько мгновения мне удалось вытеснить Снейпа из головы.
Я облегченно выдохнула и облокотилась на стол, прерывисто дыша.
— Не расслабляйтесь! Легилеменс!
Тут я не была готова, и с мыслями собраться не успела. Заклинание смело все мои блокировочные щиты, и я как будто впала в кратковременный сон.
Эпизод, который увидел Снейп, был моим воспоминанием о том, как я пришла в Выручай-комнату и застала там Драко. События в воспоминании проходили раза в три быстрее, чем было на самом деле, и вскоре я вернулась в реальность, очнувшись от видения. Снейп передо мной заметно побледнел.
— Что это было?
Я молчала, впившись холодными пальцами в спинку стула.
— О чем вы, профессор? — сбивчивым голосом спросила я.
Кажется, внутри Снейпа происходила какая-то тяжелая борьба. Пару раз он как будто порывался что-то сказать, но едва открывая рот, тут же его захлопывал. Наконец Снейп коротко произнес:
— На сегодня вы свободны. Идите.
Я быстро выскочила из кабинета, громко закрыв за собой дверь. В моем воспоминании про Драко не было чего-то личного или странного, но взглянув на лицо Снейпа после того, как он увидел его, во мне поселился страх. Что же произвело из моего воспоминания такое впечатление на профессора?
* * *
Рыжая, здравствуй.
Я безумно скучаю по тебе. За пять лет я уже так привыкла к тому, что после уроков мы с тобой вместе гуляем у озера, что сейчас до сих пор не могу отвыкнуть от этого.
Ты просила меня рассказать побольше об Академии, но я сама не так-то много знаю. Её местоположение хранится в секрете, как и у школ Дурмстранг и Шармбатон, поэтому я даже не знаю, где нахожусь. Но по тому, что здесь довольно тепло, и по акценту волшебников я могу предположить, что это юг Англии.
Мне здесь не одиноко, но все же, Академия — не Хогвартс. Тут нет Астории, тебя, Гарри, Тео... кстати, ни одно письмо от него мне так и не дошло. Сколько я посланий ни отсылала, ничего в ответ. Это уже заставляет меня волноваться. Спроси у Снейпа, все ли в порядке с Тео.
На этом я заканчиваю письмо и бегу практиковаться в заживлении костной ткани млекопитающих. Звучит странно, но на самом деле это довольно интересно.
Жду скорейшего ответа,
Дафна.
Дорогая Дафна.
Я рада, что ты уже хорошо освоилась в Академии и занимаешься тем, что тебе нравится. Но ты даже не можешь представить, как мне без вас одиноко. Мои попытки как-то сдружиться с однокурсниками не увенчались успехом: они все уже давно распределились на компании, и я чувствую себя лишней. Если во время Рождественских каникул я хоть немного могла пообщаться с Асторией, то сейчас она какая-то совсем нелюдимая, и выглядит замкнутой не только со мной, но и со всеми другими слизеринцами. Ты не знаешь причины такого странного поведения?
Насчет Тео я уже спрашивала — около недели назад. Снейп сказал, что с ним все хорошо. Это меня несколько успокаивает, я думаю, декан знает, о чем говорит. Но тогда напрашивается другой вопрос: почему он нас игнорирует?
Напиши мне поскорее,
Рыжая.
* * *
Без POV
Уже прошло несколько недель с тех пор, как последние ученики вернулись с Рождественских каникул в Хогвартс. Все были такими же, как обычно. Все, кроме Астории Гринграсс.
Астория вернулась с каникул непривычно притихшей и отстраненной. Она стала напоминать другим Тори-первокурсницу — полную противоположность той Тори, какой она стала после, яркой и веселой. Причины такой резкой перемены не понимал никто, были только догадки: родители многих слизеринцев вступили в ряды Пожирателей смерти, поэтому некоторые полагали, что именно это могло стать поводом для такой измены в Астории.
— Дай им руку, Тори. — Мягко, но непреклонно звучит голос мамы, несмотря на то, что пару минут назад она плакала навзрыд.
Отец кладет руку мне на плечо, и я повинуюсь, как безвольная игрушка. Беллатриса страшно улыбается, другие волшебники с затаенным предвкушением следят за начинающимся ритуалом. Я хочу убежать, но мои ноги подкашиваются, и я бессильно падаю на колени как раз перед Темным лордом. Через пару секунд я чувствую прикосновение холодного древка палочки к моей руке, и потом — жжение. Весь обряд я не смею поднять взгляд, и вскоре просто закрываю глаза. Сил хватает только на то, чтобы мысленно проклинать Дафну: если бы она не уехала, я бы здесь не стояла.
Вскоре Астория поняла, что какие бы секреты не было сложно хранить, тяжелее всего сберечь тайну под левым рукавом.
В первый выходной февраля Астория сослалась на головную боль и не пошла в Хогсмид. Она в одиночестве сидела у озера, когда к ней подошел Драко.
— Ну, как жизнь, Астория? — с затаенной злобой сказал он, подойдя к слизеринке вплотную. — Как живется... с клеймом?
