Не поднимая глаз, она указывает мне направление. Да. Это было несложно.
Я иду по коридору, проверяя таблички возле кабинетов, пока не нахожу доктора Круза. Дверь открыта, поэтому я стучу, и когда ступаю внутрь, почти сбивая, несущегося на выход парня.
- Эй, извините, - я прошу прощения. Ему, может быть, под тридцать, в белом халате и очках, направляющегося в сторону лифта. Он даже не задержал на мне взгляд. - Подождите, - зову я, догоняя. - Вы Доктор Круз?
- Ага, - говорит он, заходя в лифт. – Доклад интернов на втором этаже.
- Нет, я не…. - двери закрываются, из-за чего я впрыгиваю за ним. - Я хотела задать несколько вопросов о своем брате. Он умер здесь, в Майами.
- Прости, я провел много вскрытий, - Доктор Круз выглядит рассеянным. Лифт движется вниз, и он проверяет свой телефон.
- Это было шесть месяцев назад. Илай Скотт. Автокатастрофа?
Я думаю, что вижу тень узнавания на его лице, но он просто пожимает плечами. - Как я уже сказал, я видел много тел проходящих через это место. Ты уверена, что я был тем, кто проводил вскрытие?
Я открываю рот, чтобы ответить, но он уже выходит из лифта.
- Подождите, - опять кричу я, в этот раз, следуя за ним в подвал. Здесь холодно, коридор переполнен старыми шкафами, и я жалею, что не принесла ничего, чтобы прикрыть свою майку и шорты.
Он останавливается, вздыхая. - Слушайте, я сожалею о вашей потере, но у меня, правда, сейчас нет времени.
- Тогда я вернусь, - говорю я ему. - Каждый день, пока у вас не появится время. Я могу подождать, - я скрещиваю руки, показывая, что не сдвинусь с места в коридоре до тех пор, пока он даст мне ответы.
И я не сдвинусь.
Доктор Круз четко видит решимость на моем лице, потому что он снова вздыхает. - Хорошо, я возьму файл. Скотт, ты говорила?
- Да! – У меня поднимается настроение. - Это был январь. Автокатастрофа.
- Подожди здесь.
Доктор Круз направляется в архив в конце зала. Я сажусь за стол и жду, мое облегчение быстро дает волю нервам. Я никогда не имела дело с такой чепухой, у меня только часть документа с официальной причиной смерти.
Доктор Круз возвращается с файлом и садится напротив. Он листает его, не показывая мне, но я ловлю фрагменты обгоревшего тела и сгоревшего автомобиля.
В горле поднимается желчь.
- Вы сказали, ваш брат?
Я киваю.
- Это было довольно просто, здесь ничего необычного. Извини, но я не знаю, что еще я могу тебе сказать.
- Как он умер, на самом деле? - Я ненавижу просить, но мне нужно знать.
Он выдыхает. - Я предполагаю, от внутреннего кровотечения, повреждения органов.
Я хмурюсь. - Вы предполагаете?
Он делает паузу. - Тело было... обгоревшее. От огня. Мы опознали его только по стоматологическим записям.
Мои родители сказали мне, что они не просили идентифицировать Илая, когда они вылетели, но я не понимала, по какой причине, теперь, я понимаю, почему они так седлали. Я чувствую укол боли.
- Так он еще может, был жив, когда... когда огонь... - я должна остановиться. Это уже слишком.
- Очень маловероятно, - говорит Доктор Круз, что походит на успокоении. – Из записей полиции с места происшествия видно, что удар убил его мгновенно, или, по крайней мере, поспособствовал тому, что он потерял сознание.
Это не совсем хорошая новость, но я принимаю ее.
Я глотаю комок в горле и спрашиваю: - Знают ли они, что стало причиной катастрофы?
Он закрывает папку. - В докладе говорится, что он не справился с управлением и врезался в столб. Затем автомобиль загорелся.
- Были ли... были ли какие-то признаки злого умысла? – спрашиваю я, отчаянно пытаясь найти хоть что-нибудь. - Проблемы с машиной, или прочего вмешательства?
- Нет.
Он говорит настолько уверено, из-за чего я поднимаю на него взгляд. - Ничего? Вы уверены?
Он поднимается на ноги, избегая моего взгляда. - Я действительно должен вернуться к работе.
- Нет, - я преграждаю ему путь. - Что вы скрываете от меня? Пожалуйста, - мой голос надламывается. - Я должна знать.
Он, наконец, смягчается. - Послушай, я уверен, что твой брат был отличным парнем и все такое, но в записях полиции говорится, о делах с наркотиками. Я вижу это все время, ребята пытаются получить все по максимуму, начинают думать, что законы физики их не касаются. Они теряют контроль, и на пути попадается столб.
- Они ошибаются, - отрицательно качаю головой я. - Я слышала это раньше, но это не правда. Илай никогда не принимал наркотики, не в таком смысле.
- Так написано в файлах, милая, - врач пожимает плечами. - Я не знаю, что еще сказать. Иногда, не существует ответов. Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, это отпустить его с миром. Говоря по-другому, как бы он чувствовал себя, зная, что его смерть съедает тебя изнутри и удерживает от наслаждения своей жизнью.
Он кивает, и потом начинает уходить. Побеждено, я откидываюсь назад. Что мне делать теперь?
Доктор Круз входит в архив и, мгновение спустя, появляется, разговаривая по сотовому. Он отвернулся от меня, направляясь вглубь подвала, пока не завернул за угол и не исчез из поля зрения. Я направляюсь в сторону лифта.
Подожди. Он не запер дверь.
Я быстро бросаюсь по коридору и проверяю замок архива. Он открывается без сопротивления. Да! Я шагаю внутрь, и быстро осматриваюсь. Мне нужно увидеть файл Илая. Комната была битком набита шкафами с папками, но в углу находится еще один, и он немного приоткрыт.
Я открываю его и копаюсь в файлах. Чтобы заранее услышать шаги я держу свои уши на стороже, а мое сердце вот-вот выскочит из груди. Я не могу поверить, что я вот так подло пробралась, но что-то не складывается. Почему полиция так быстро описала смерть Илая, как связанную с наркотиками? Почему доктор Круз не упомянул каких-либо следов наркотических веществ, нашедшихся при вскрытии?
Я нахожу файл Доктора Круза и выдергиваю его. Я открываю папку, заставляю себя не смотреть на страшные фотографии с места преступления, а найти полицейский отчет.
Смерть в результате несчастного случая... потеря контроля... свидетели сообщили о пожаре...
Ничего из того, что я не слышала ранее. Тогда я вижу это, в самом низу страницы, набросанную от руки запись, которую почти невозможно прочитать.
Наркотики? Эль Хеф. Жертва известна как курьер. Проверьте как можно скорее DEA.
Эль Хеф?
Я печатаю это в свой телефон. С испанского это означает «босс» DEA означает Агентство по борьбе с наркотиками.
Согласно этой записке, мой брат был торговцем какой-то шайки наркоторговцев. Вот почему никто не обратил пристального внимания, они решили, что это просто еще один преступник, сгоревший на своих собственных поставках.
Но это невозможно. Я знаю своего брата, и он никогда бы не стал связываться с наркотиками. Так почему же полиция считает наоборот? И кто такой этот Эль Хеф?
Я, с дрожью, быстро возвращаю файл и выбираюсь из комнаты. Пока, я пробираюсь к выходу, я начинаю раздумывать. Я знала, что было что-то странное в его смерти, и теперь я в этом уверена. Чем больше я узнаю, тем больше появляется вопросов на интересуемые меня ответы.
Но я собираюсь узнать правду. Я в долгу перед Илаем, и перед собой.
Глава 4
На следующий день Ксавьер не заказывал обслуживание номеров. Я не была уверена, стоит ли разочаровываться или вздохнуть с облегчением. К счастью, сегодня и завтра у меня выходной, так что мне не придется беспокоиться о нашей встрече.
Может быть, эта дистанция немного проветрит мою голову. Напомнит мне, почему мне нужно оставаться сосредоточенной.
Хейли отправилась домой, чтобы навестить свою семью, так что на выходные я осталась сама по себе. И выходные в Майами я проведу с пользой. Я решаю вернуться в клуб «Ultra», надев самое сказочное одеяние, что у меня было, темно-зеленое обтягивающее платье, которое я приобрела на распродаже в Саксе. Я использую морской соляной спрей, чтобы добавить немного волнистости своим волосам, крашусь клюквенным блеском и темной тушью. Тогда все, что остается - это надеть черные туфли на шпильке и ожерелье, которое свисает чуть выше V-образного выреза платья. Если V.I.P. парни не заметят меня сегодня вечером, я буду полагать, что они слишком запуганы, чтобы поговорить со мной.
Я добираюсь до клуба за пятнадцать минут до его открытия. Вышибала, который был здесь в ту ночь, узнал меня и спросил о Хейли, прежде чем пропустить меня внутрь. В тот раз, у меня получилось пообщаться только с несколькими из них, так что это было идеальным временем, чтобы поговорить с барменами. Я вижу того, с которым я не смогла поговорить прошлой ночью, и сажусь на табурет. Это не так-то просто сделать в платье и на каблуках, но мне удается.
- Что пьем, красавица?
Я могу сказать по тону его голоса, что это комплимент, а не обычное приветствие. – А что у тебя есть особенного?
- Ну, я делаю опасную бурю, но ты не похожа на девушку-ураган. Тебе нужно что-то
посложнее, что походит под твой взгляд. Как Манхэттен. Или мартини. Настоящий мартини.
