заключалась в банальной отправке сообщения сыну торговца, но не письмом, а с помощью маяка дальней связи. Но не из Настрайска или Магнара, иначе благородные заподозрят что-то неладное, а в ратуше любого другого города. Даже лучше будет отправить сообщение из соседнего королевства Калиск, но это не обязательно. Наставник даст текст сообщения и всё объяснит, а мне останется лишь заплатить за отправку. И деньги он обязательно вернёт.
— Я буду должен тебе услугу, — Густах потёр подбородок и чуть улыбнулся уголками рта, — но заполучить связи с торговой лигой в твоей ситуации… приемлемо?
— Смотря что за торговая лига, — хотелось бы ещё знать, что вообще это такое и зачем оно существует.
— Ганзейская торговая лига с северного материка, у них представительство в Фарнаре. Это один из портовых городов империи.
— Они торгуют чем-то особенным?
— Всем, если я правильно помню слова Лура. Но об этом тебе больше расскажет его сын, Илур.
Лур, Илур. Какой огромный полёт фантазии. Сдаётся мне, что его…
—… жену звали Иура, — я невольно проговорил вслух.
— Ты её знаешь?
Я прыснул и закашлял, поперхнувшись. Вот это я понимаю, отсутствие фантазии как таковой.
— Нет, но по именам догадался.
— Нормальные имена. В землях, откуда они родом, принято составлять имя ребёнку из имён родителей. Мальчику основу имени берут от отца, девочке — от матери.
— Понятно. Я согласен, — у меня нет причин отказываться от такого предложения. Зато существует как минимум одна причина согласится.
— Тогда в последний день этого ракта зайдёшь ко мне, — нутон замолчал, вспомнив о чём-то важном. — Заодно и книги отдашь.
Меньше двадцати дней, чтобы законспектировать обе книги. Не так уж и много, учитывая, что из них десять дней меня как тряпку выжимают на тренировках с фаронами.
— Учитывая твой правильный выбор, академия найдёт, как отплатить. Даже несмотря на эту ситуацию с кристаллом.
Густах произнёс последнюю фразу с такой обыденностью, что в горле ком встал. Магистрат знал о причинах взрыва. Страшно подумать о моей судьбе, обдели я академию ядром хитца.
— Не воспринимая слова мастера кристалляриума близко к сердцу, –замешательство отразилось тёмной маской на моём лице. Густах понял мои чувства, только немного превратно. — Это ядро многое значит для академии, и именно тот старик будет пользоваться им.
— То есть?
— Всех тонкостей я не знаю, но это очень ценная и… очень редкая заллая. Я только знаю, что такие ядра используют в многомерных и многоуровневых алхимических процессах. Схема с этим ядром улавливает и поглощает возможную скверну из воздуха. Производство кристаллов станет чуть стабильней.
— А разве это не секреты академии, так строго ей оберегаемые? И как они могут использоваться, если они не подготовлены?
— Магистрат и лично магистор Кузаун попросил тебя считать эти сведенья авансом, — Густах отогнул ворот рабочей коричневой робы и что-то нащупал в кармане рубахи.
Этим чем-то оказался лист бумаги, сложенный так, чтобы линии изгибов образовали четыре прямоугольника. В каждом из них было с десяток надписей. Парочку из них я узнал. В одном из правых прямоугольников, помеченных цифрой три, нашлась нальная плёнка ивового и стрекочущего фласкарца, а в другом — кожа кракчата. В прямоугольнике с цифрой один, помимо прочих интересных названий, вписан желчный мешок гварнарской ондатры. В цифре два вполне ожидаемо разместился микл фласкарцев.
— Это список заллай для церковников?
— Да. Я передал магистрату твои слова. Одна или две заллаи, так? — я кивнул, а Густах показал на первый прямоугольник. — Одна обязательно должна быть из этого списка. Обязательно. Вторая, желательно, из второго, но можно из оставшихся двух.
— Что я получу взамен?
— Полный справочник по порождениям.
— Опять? — в памяти вспыхнул образ книги, переполненной софистическим бредом.
— По заллаям и их применениям. Полный справочник, — Густах развёл большой и указательный палец в стороны так, что между ними было не меньше десяти сантиметров. — Он обновлён за десять лет до войны. Считай его одним из самых точных на южном континенте. Это если договоришься на две заллаи. Если одна — получишь выписки из него на двадцать любых порождений.
— А если три?
— Что «три»? — нутон свёл брови и недобро пощурился.
— Если смогу договориться на три заллаи. Из первого, второго и третьего блока по штуке?
Густах замолчал. Неверие моим словам отражалось на его спокойном лице через скривившийся уголок рта.
— Не знаю, — ответил нутон спустя долгие секунды размышлений. — Но… Могут добавить дополнительное занятие. Из следующих годов обучения.
— Так ещё не решено, что именно я буду проходить.
— Ты будешь проходить то, что поможет быть магосом. Не больше.
— Это сильно сужает список возможных дисциплин.
— Тогда спроси напрямую у магистрата, или у магистра Кузауна на очередном занятии. Я больше ничего сказать не могу.
— Нет, скажешь. Меня интересуют две вещи, — Густах хотел что-то возразить, но я ещё не закончил и показал на строчку с кожей кракчата в списке заллай. — Это нужно для архива?
Густах не сразу, но всё же ответил утвердительно. Я уточнил, что только для архива, или куда-то ещё потребуется? Наставник ответил, что только для архива. Броню фаронам делают из простой свиной кожи, а матонам из более крепкого материала.
— В архиве есть словарь или учебник по орочьему языку кошачьих племён?
— Я не могу ответить на этот вопрос.
— Меня интересует ответ только да или нет. Если нет, то так и скажи.
— Зачем тебе это?
— Таких книг нет?
Густах промолчал. Я удержался, едва не обозвав наставника упрямцем и ещё парочкой лестных слов — но всё же раздосадовано выдохнул. Под пристальным вниманием Густаха я достал из рюкзака три розовых оболочки, скатанных в шарики размером с мячик для тенниса.
— Каждый из этих шаров может гореть три дня. Если погрузить в воду, то он потухнет, но достанешь, и он загорится вновь. В этой форме он горит неравномерно, но если дашь мне немного горячей воды, то я придам им нужную форму. Тебе же нужно, чтобы горело два дня без перерыва и равномерно, ведь так?
— Что это? — Густах озадаченно смотрел на розовые шарики в моих руках.
— Не скажу. Не знаю, что у тебя за проблема, но эти розовые шары — её решение. Но они не должны изучаться, вообще никак и никогда. И я хочу получить доступ к книге по языку орков, и неважно, словарь или учебник. Так просто этого не сделать, но это становится более чем возможным, если ксат будет доставлять в академию кожу кракчата для личного использования, чтобы учиться делать гримуары. Они же тоже как книги, и ему не помешает освоить их изготовление раньше времени, а материала в архиве предостаточно. Ксат будет тренироваться под чутким руководством наставника, используя добытую кожу вепря скверны, а наставник будет лишь контролировать, чтобы ксат всё делал правильно.
— То есть, по этим розовым шарам я должен не задавать вопросов?
Я в ответ кивнул.
Густах молча буравил оболочки взглядом. Потом отошёл в противоположную часть комнаты и взял небольшое ведро и бурдюк с водой. Спустя двадцать минут молчаливого ожидания, несколько раз закипевшего чайника и долгожданного появления в ведре достаточного количества воды — я ловкими движениями расплющил шары, превратив их в подобие шайбы для хоккея. И попросил всю оставшуюся воду из бурдюка вылить в ведро, дабы сбить температуру. Одну из шайб я бросил в неё.
— Они тонут лишь наполовину. Поместишь в небольшую тарелку с водой, подожжёшь и будет она гореть равномерно в течение двух дней, минимум.
— Ни изучать, ни задавать вопросы, и просто доверится тебе? — Густах достал из ведра шайбу и повертел её в руках. — Ты хоть понимаешь, что от этого зависит моя жизнь?
— Понимаю. А мне нужен доступ к книгам. Или, хотя бы, к одной этой.
— Зачем?
— Хочу кое-что уточнить. Слишком глупо мне надеяться на книжарни или помощь первого встречного орка.
— То, что ты озвучил… Это правда? — наставник посмотрел на три розовых шайбы. Я кивнул. — Мне потребуется одна для проверки.
Густах коротко объяснил, что именно он хочет получить от них.
— Все три твои. Но условия ты слышал.
— У меня тоже будут условия, если это окажется правдой, — Густах взвесил в руке все три розовых шайбы.
Первое условие — кожей кракчата придётся делиться, но на это я был согласен изначально. Со вторым условием возникли трудности. Запрещалось всячески копировать содержимое книг. Вообще любым образом, даже запрещено пользоваться «Фреской памяти»
