не вышли на расчищенный участок с плохо затёртыми бурыми пятнами совершенно однозначного происхождения. Я поднял вопросительный взгляд на своего проводника, но не успел открыть рот, как тот снова неохотно выдал ответ:
— Слишком много «двухсотых». Не успели почистить.
Похоже, мой новый знакомый когда-то служил, и скорее всего в горячих точках. Раньше мне это в голову не приходило, но, если задуматься — неудивительно.
Несмотря на мрачную и даже угрожающую обстановку, никаких карательных отрядов и скрытых снайперов по дороге не встретилось. Вскоре мы подошли к основанию длинной металлической лестницы, у которой дежурили двое скучающих «братков», комплекцией лишь слегка уступающих моему проводнику. Отсюда было видно, что лестница вела в отгороженный кабинет — скорее всего когда-то принадлежащий начальнику цеха. Меня пропустили, трое громил остались снизу.
Владимир Михайлович Богданов, специалист по логистике и консалтингу — если верить его визитке — ожидал меня за письменным столом. Не каким-нибудь сверхдорогим лакированным монстром, а обычным столом, что стоял на своём месте не меньше полувека. Обстановка в кабинете тоже соответствовала своему времени, но в отличие от остального завода, здесь было безупречно чисто. Как будто целая команда уборщиков вынесла из помещения все вещи, тщательно вымыла каждую в отдельности и заново расставила по местам.
Исходя из того, что я знал и догадывался о возможностях Богданова, это был вполне вероятный сценарий.
— Виктор, — сухо, но не холодно поздоровался он, протягивая руку.
— Владимир, — в тон ему отозвался я, пожимая руку и садясь напротив.
— Я оторвал вас от отпуска?
— В каком-то смысле, но я не против. Если причина стоящая.
«Видите ли, Владимир, я тут слегка повздорил с древней силой зла, и та затащила меня в своё кошмарное измерение. Мне удалось выбраться, но портал забросил немного не туда, и это ещё здорово повезло».
Оставлю это на конец беседы, чтобы произвести впечатление.
— Причина та же, что и в прошлый раз, — ровно сказал Богданов. — Предложение работы.
Я нахмурился.
— С прошлого раза ничего не изменилось.
— Вы уверены? Цена аренды жилья возросла.
Надо же, какой информированный.
— Вы шпионили за мной, Владимир? — резко спросил я. — Кажется, в нашем уговоре был отдельный пункт на эту тему.
— Опять эта ваша любовь к громким словам. Поймите меня правильно, Виктор, вы опасный человек, а опасных людей надо держать в поле зрения.
— Чтобы раз в пару месяцев делать им одно и то же предложение?
— Кто сказал, что одно и то же?
Богданов встал, и я только сейчас заметил, что под глазами у него залегли глубокие круги. Он выглядел не так плохо, как Боров, когда за того взялась Анна, но явно провёл пару бессонных ночей. Спустя несколько секунд на стол передо мной легла небольшая квадратная спортивная сумка, как будто для боулинга. Хозяин кабинета сел на место и сделал приглашающий жест рукой в сторону сумки. Я недоверчиво хмыкнул и расстегнул молнию.
Внутри оказалась деревянная голова марионетки. Из тех тварей, что прислуживали на балу солнцестояния.
— Вам знаком этот предмет? — спросил Богданов.
— Откуда… — начал я и осёкся. Но этого было вполне достаточно.
— Значит, знаком, — безразлично констатировал он.
Когда прошёл первый шок, я внимательней изучил содержимое сумки. Ошибки быть не могло. Однажды увидев эту жуть, её нельзя было ни с чем перепутать. Лицо, нарисованное дешёвой краской поверх старого дерева, уже начало облупливаться. Чуть ниже и левее прорези для рта змеилась заметная трещина. Деревянная башка была абсолютно пуста, хотя отверстие снизу казалось слишком узким, чтобы туда пролезла человеческая голова. Память услужливо подбросила процесс создания марионеток на «фабрике», и меня передёрнуло.
— Если вам интересно, внутри находилась голова, — прокомментировал Богданов мою инспекцию. — Что-то вроде головы. Рассыпалась в прах, когда её отделили от тела.
— Вот как, — только и сказал я.
Богданов неторопливо подошёл ко внутреннему окну, выходящему на цех, из которого я сюда поднялся.
— Может показаться, что это место разваливается, но вы удивитесь, насколько оно уместно для определённого вида встреч. Два дня назад мои люди явились на такую встречу — ничем не примечательную и обговорённую заранее встречу. Но вместо представителей другой стороны они нашли только их тела. Частично расчленённые.
Запах крови. Бурые пятна на полу. Если бы меня спросили, насколько эффективно сражаются марионетки, я бы сказал, что довольно паршиво. Но легко это говорить, обладая сверхъестественной силой и регенерацией, а если взять обычного человека, пусть и вооружённого огнестрелом?
Марионеток было всего три, против пяти людей Богданова. Пистолетные пули попросту застревали в деревянных телах, не нанося монстрам никакого вреда, даже не замедляя. Спустя минуту после стычки марионетки схватили одного из стрелков с обеих сторон и без больших усилий разорвали его на две неравных половины. Отступление под огневым прикрытием быстро переросло в паническое бегство.
Исправлять ситуацию пришлось подкреплению — десяти элитным бойцам с Крестом во главе — тем самым громилой, который привёз меня сюда. Вооружённые топорами и кувалдами, они раздробили марионеток в щепки, пока те не перестали дёргаться. И всё равно, без крови не обошлось.
— Итог: один убитый и четверо раненных, — в сухом голосе Богданова прорезались по-настоящему злые нотки. — Трое убитых со стороны моих партнёров, которые абсолютно уверены, что их людей устранил я. По беспределу. Сумма компенсации совершенно возмутительная — но либо это, либо полноценная война. Скажите, Виктор, вы знаете, как передвигались эти… существа?
— Как будто подвешенные на нитях, — помедлив, ответил я.
— Именно. Именно так. И раз вы в самом деле в курсе, позвольте сделать новое предложение.
Спортивную сумку с головой марионетки сменил небольшой чёрный кейс. Богданов щёлкнул замком, и тот открылся, демонстрируя ровные ряды долларовых купюр. Похоже, я в самом деле оказался в центре остросюжетного боевика.
— Аванс, — коротко сказал он. — Далее — всё то же, что было обговорено в прошлый раз. Белая зарплата, страховка, премии. С вас — консультации, экспертиза и оперативная работа, в зависимости от ситуации.
— Я бы не назвал себя экспертом.
— Вы себя недооцениваете.
— Может быть. Давайте скажу прямо: мои принципы остались прежними, и мне неприятна мысль о работе на вашу организацию.
Я посмотрел на Богданова в упор, но тот не разозлился — только кивнул, медленно и понимающе, прежде чем снова опуститься за стол.
— Я понимаю вашу точку зрения, — устало сказал
