В глазах мальчика мелькнуло недоверие, сразу сменившееся полным согласием и надеждой. Подобное зрелище ранило Снейпа в самое сердце, потому что это ужасно, когда ребенок испытывает такую благодарность и радуется самым обычным и естественным вещам.
- Ты хочешь поесть в своей комнате или мы спустимся в столовую?
- М-м-моей комнате, сэр?
- Ну конечно. Не могу же я делить свою спальню с таким большим мальчиком. Так тебе нравится эта комната?
- Да, сэр.
- А может быть, ты хотел бы ее как-нибудь изменить? Мы вполне можем попробовать это сделать… В пределах разумного, конечно.
- Изменить? Я... я не знаю.
Гарри покачал головой, и на мгновение Северусу показалось, что малыш собирался пожать плечами, но вместо этого он неожиданно признался:
- Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
Когда они зашли в комнату, Снейп широким движением руки указал на стены.
- Обычно мальчишки любят вешать на стены постеры с изображениями квиддичных команд, отдельных игроков или, возможно, снимки любимой музыкальной группы. Когда я был маленьким, то, конечно же, воздерживался от подобного бессмысленного увлечения, но если тебе очень хочется, то можешь что-нибудь повесить. Хотя прошу в своих нововведениях проявить определенную сдержанность. Мне бы не хотелось, чтобы их было слишком много.
Мужчина посмотрел на Гарри, с трудом пытающегося осмыслить услышанную информацию.
- А ... ммм... что такое квиддич, сэр?
- Очень агрессивный и опасный вид спорта, в который играют настырные идиоты с полным отсутствием чувства самосохранения, - Северус остановился на секунду и продолжил уже менее язвительно: - Хотя некоторые находят его довольно привлекательным.
Гарри очень внимательно следил глазами за мужчиной сквозь густую челку. Выслушав объяснение, он вдруг произнес:
- Не думаю, что мне понравится этот квиддич, сэр.
Северус прекрасно знал, что малыш видит в нем спасителя. А это дает возможность оказать значительное влияние на мальчика, вероятно, даже изменить его вкусы и предпочтения. Уже сейчас, будучи знакомым со Снейпом всего сутки, Гарри старательно запоминал, что нравится Северусу, и что для него неприемлемо. А ведь это давало огромную власть: при желании мужчина мог бы легко повернуть доверчивого ребенка против Джеймса и всего того, что было ему так дорого. Но вот Лили вряд ли одобрила бы подобное. И только благодаря единственной и настоящей любви, которую питал Снейп к этой женщине, ее маленький сын обрел в лице Северуса настоящего хранителя и защитника.
- Вот как! – наконец изрек он. – Не стоит спешить, Гарри, и отказываться от чего-то, основываясь только на моих словах. Будет лучше, если ты сам увидишь эту игру и только потом сделаешь свой выбор. Да и в дальнейшем старайся тщательно обдумывать ситуацию, прежде чем принимать важные решения.
- Да, сэр, - услышал Северус, готовый поклясться, что видел слабую улыбку, промелькнувшую на губах малыша.
Мужчина внимательно изучал стоящего перед ним ребенка, в очередной раз удивляясь его спокойствию и покладистости, что очень способствовало быстрому выздоровлению мальчика. Да и в манере поведения Гарри уже были заметны ощутимые перемены.
- Итак, мы собирались немного поесть. Что ты решил: останемся в твоей комнате или спустимся вниз?
В этот момент Гарри обхватил себя руками, словно желая защититься от кого-то. Нетрудно было догадаться о том, что мальчик сильно нервничает. И мужчина, кажется, догадывался почему.
- Гарри, здесь не может быть неправильного ответа, - мягко сказал Северус. - Подойдет любое твое решение. Даппин может принести еду сюда или накрыть в столовой.
- Я бы хотел остаться здесь, сэр. Если вы позволите.
- Конечно ты можешь остаться. Это твоя комната, и вовсе не обязательно спрашивать разрешение. Располагайся пока на кровати, а я сообщу Даппин, что мы будем есть у тебя.
Пока малыш забирался на огромное ложе, Северус вызвал домового эльфа и сообщил ей меню. Через несколько минут у каждого из них на коленях стояло по большому подносу, уставленному разнообразными блюдами. Для мальчика, учитывая состояние его неокрепшего желудка, зельевар заказал ароматный куриный бульон, стакан молока, немного потрясающего картофельного пюре с маслом и, конечно же, свежий зеленый горошек. Северус же решил насладиться бокалом красного вина, восхитительной свиной отбивной, украшенной веточкой укропа, парой ложек варенной моркови и картофеля, а также обязательным куском свежеиспеченного хлеба с зернами. В качестве десерта предлагались сочные консервированные груши.
Мальчик буквально накинулся на еду, и Северус пообещал себе в самое ближайшее время поработать над манерами воспитанника. При этом Гарри очень внимательно и как будто даже с завистью поглядывал на тарелку Снейпа. Закончив обед, мужчина тщательно вытер рот салфеткой и обратился к ребенку:
- Возможно, завтра мы попробуем дать тебе немного твердой пищи, хорошо? Надеюсь, что хлеб и свежие фрукты вполне подойдут. Я не хочу, чтобы тебе стало плохо, понимаешь?
- Да, сэр, - пробормотал мальчик и уткнулся взглядом в свою тарелку, а Северус вдруг испытал необъяснимое чувство вины. Но он постарался успокоиться, объясняя собственную твердость исключительно заботой о здоровье Гарри.
- Завтра, - сказал мужчина, все еще внимательно изучая ребенка, - нас посетит человек, чтобы провести церемонию усыновления. Он или она обязательно захотят встретиться с тобой и, возможно, немного поговорить.
Когда Гарри поднял голову, Северус прочитал в его глазах откровенный ужас. Сразу все поняв, он постарался успокоить ребенка:
- Не волнуйся, я все время буду рядом с тобой.
- Да, сэр.
- Ритуал будет длиться не очень долго, - продолжил Северус, - но нам придется отдать немного крови. Всего лишь капельку. Это будет даже не больно.
Мальчик все еще был явно встревожен, поэтому мужчина предложил:
- Хочешь я покажу, как это будет? На своей руке.
Гарри закусил губу и, казалось, снова пытался угадать правильный ответ. Так и не дождавшись ответной реакции, Северус призвал острую иголку и вытянул свою правую руку. Быстрым движением мужчина уколол иглой запястье и показал ребенку выступившую капельку крови.
- Видишь? Ничего страшного.
Зельевар произнес незнакомое заклинание - в то же мгновение кровь и крошечная ранка исчезли с его руки. Увиденное явно впечатлило мальчика, и он заметно расслабился.
- И затем... - малыш нервно сглотнул, - затем я стану вашим сыном?
- Да, Гарри. После этого ты станешь моим.
***
Ночью Гарри спал очень плохо. Он беспокойно метался во сне и постоянно просыпался, пытаясь найти более удобное положение на широченной кровати. В комнате было очень темно, как в чулане под лестницей в доме Дурслей. Вот почему он так боялся и ненавидел темноту. Мальчик свернулся калачиком на самой середине кровати, постаравшись как можно сильнее прижать колени к груди.
Наконец, наступило утро, и красноватый отблеск рассвета медленно заполнял комнату, подбираясь все ближе к кровати, на которой лежал малыш, с нетерпением ожидавший начала нового дня. Необходимость посещения туалета заставила Гарри покинуть кровать, и хотя хозяин Снейп - нет, отец - разрешил ему ходить, куда захочется, мальчик боялся, что мужчина может передумать. Так частенько делал дядя Вернон, даже и не думая сообщать Гарри об изменении правила, пока малыш не нарушал его и не получал заслуженное наказание. Поэтому дрожащий ребенок постарался как можно скорее сделать все свои дела, тихонько прокравшись в ванную комнату, словно боясь, что кто-нибудь может накинуться на него из-за угла, и почти бегом вернулся к себе.
Не зная точно, что ему следует делать дальше, Гарри решил выглянуть в окно. Он увидел целый ряд невысоких домиков, тесно прижатых друг к другу, словно сиамские близнецы. Вдаль убегала неширокая дорога, вымощенная крупными булыжниками. Дом, в котором находился мальчик, был окружен железной изгородью и стоял в самом конце улицы. Небольшой клочок земли, явно предназначенный для газона, был настолько запущен, что на нем смогли выжить лишь несколько дикорастущих цветов. Когда Гарри увидел изможденные растения на пожелтевшей траве, ему в голову пришла мысль, что, возможно, именно работа в саду и будет прекрасной возможностью оплатить свое проживание в этом доме. Конечно, хозяин Снейп сказал, что Гарри не должен работать и вообще выполнять какие-то обязанности по дому, но малыш прекрасно знал, что рано или поздно ему придется что-нибудь делать. ОНИ сумели вбить в голову мальчика, что только работа сможет превратить его из полного ничтожества в человека.
