— Я не был сортирован, — стоял на своем Дэймон, не обращая внимания на попытки брата усадить его на место.
— Мальчик мой, всем известно, что род Поттеров хранит наследие Годрика Гриффиндора...
— То есть, директор, вы признаете род Поттеров наследниками одного из Основателей, и поэтому отправили меня на этот факультет?
— Разумеется, Гарри. А сейчас, если мы все выяснили, сядь, пожалуйста, я как раз хотел объявить, что в этом году в Хогвардсе состоится..., — директор осекся, разглядев, наконец, триумф в глазах Дэймона и услышав его тихий смех.
В зале снова стало тихо. Под сотнями напряженных глаз Дэймон с силой припечатал ладони к столу и объявил:
— Я, Дэймон Гарольд Поттер, заявляю о своем праве Наследника Гриффиндора.
Волна призрачного огня прокатилась по столу, окутывая детей, сидящих за ним, и переметнулась на красные флаги с эмблемой льва. Золотое животное нетерпеливо дернуло лапой и вдруг ожило, издав громкий рык. Нашивки на мантиях гриффиндорцев тоже зашевелились.
Дэймон хлопнул в ладоши, и тут же рядом с ним возникли несколько домовых эльфов и с почтением поклонились.
— Отныне я желаю видеть за столом моего факультета приличествующую воспитанным волшебникам сервировку. Ступайте.
Дамблдор растерянно открыл рот, но его перебил тихий голос МакГоннагал:
— Отныне решения мистера Поттера о жизни факультета его предка приоритетны, Альбус. Вы сами признали его право, — она пожала плечами.
— Вы абсолютно правы, профессор МакГоннагал. Если вы не возражаете, я хотел бы обсудить с вами несколько изменений в расписании Гриффиндора.
Суровая женщина сухо кивнула, но хорошо знавший ее Дэниэл заметил в глазах декана веселые искорки. Тем временем Снейп почти незаметно встряхнул Дамблдора за плечо и напомнил:
— Мы ждем ваших слов, директор.
Тот несколько раз моргнул и прочистил горло.
— В Хогвардсе будет проходить Турнир Трех Волшебников. Все, достигшие совершеннолетия и желающие принять участие, смогут бросить свое имя в Кубок Огня 31 октября. Делегации из Дурмрстранга и Шарбатона прибудут 30 октября. А сейчас пусть начнется пир.
Еда тут же появилась на столах, но ученики были слишком оживлены, чтобы обратить на нее внимание. Над столом Гриффиндора пронесся потерянный вздох, когда ученики разглядели обилие приборов перед собой.
Рон фыркнул, схватил ложку и потянулся к первому попавшемуся блюду. И тут же ойкнул и выронил ее.
— Жжется, зараза, — пробубнил он под любопытными взглядами.
— Что происходит? — спросил Дин, заметив похожие гримасы на лицах других гриффиндорцев.
— Полагаю, домовые эльфы решили использовать магию, чтобы привить кое-кому хорошие манеры, — протянул Дэймон с потрясающей невозмутимостью. Гриффиндорцы неприязненно покосились на него.
Дэниэл спрятал улыбку за кубком, он-то успел нахвататься правил этикета за последний месяц.
Он хотел было сделать глоток, но вдруг сильные пальцы перехватили чашу.
— Дэймон, что?...
— Не пей! Эти двое что-то добавили в твой сок, — брат кивнул на двоих рыжик семикурсников.
— Фред, Джордж, — укоризненно протянул он, глядя на их разочарованные лица.
Тем временем Дэймон продолжал изучать содержимое кубка.
— М-м... свежий аромат, несомненно, базилик, а вот такие серебристые искорки дает только толченый панцирь скарабея.
Близнецы от удивления пооткрывали рты. С лица Дэймона исчезло напряжение, и он капнул немного жидкости себе на ладонь и быстро слизнул. На мгновение очертания его тела потеряли четкость, и можно было легко различить призрачный образ канарейки.
— Любопытно, — протянул Дэймон. — Но стоит добавить несколько капель драконьей крови. Это позволит придать зелью твердую форму и продлить эффект до трех часов. И кстати, — он подмигнул ошарашенным семикурскникам, — я вам еще должен за подарок.
Молниеносным движением он выхватил палочку, и рыжие шевелюры близнецов приобрели насыщенный красный оттенок, в них то и дело вспыхивали золотые звезды.
— Вау, — выдохнул Джордж.
— Откуда ты такой взялся, парень? — полюбопытствовал Фред, оценив вид брата.
Дэймон только улыбнулся.
— Я обязательно хочу обсудить с вами ваши идеи. Вы никогда не задумывались о собственном бизнесе? Я бы мог помочь вам найти спонсоров, познакомил бы с нужными людьми.
— Мы думали об этом, — непривычно серьезно произнес Фред, — но у нас нет ни стартового капитала, ни рекомендаций...
— Приведите в порядок свои записи. Думаю, я смогу убедить профессора Снейпа просмотреть их.
— Если ты не врешь... — выдохнул Джордж.
— Парень, ты — гений, — воскликнул Фред, оценив серьезность собеседника, и вскочил из-за стола, утягивая за собой близнеца.
— Они уже три года мечтают о собственном магазине, — пробурчал Рон себе под нос, но Дэймон все равно услышал его.
— Значит, он у них будет. Магическому обществу нужны талантливые, смелые экспериментаторы.
Постепенно ажиотаж в Большом Зале спал, и внимание учеников сосредоточилось на ужине и предстоящем Турнире. Даже гриффиндорцы, кое-как приноровившись копировать действия чистокровных, прекратили глазеть на Дэймона.
Дэниэл облегченно вздохнул и встал из-за стола.
— Пойдем, я покажу тебе нашу башню, — тихо шепнул он брату. Тот послушно последовал за ним.
По дороге они молчали. Дэниэл остановился у портрета Полной Дамы и шепнул пароль: «Virtus».
Дэймон тихо фыркнул:
— «Храбрость»? Сколько пафоса, — и прошел внутрь, разглядывая красно-золотое убранство.
— Ты уже выбрал, какие предметы будешь изучать? — спросил Дэниэл, опускаясь в кресло у камина.
— Мои СОВ придут только завтра, — тот пожал плечами, — просто продублирую твое расписание, ну и, может, кое-что добавлю.
Дэниэл замялся.
— А может, ты согласишься еще и поселиться в моей комнате? Рон, Дин и Симус не будут против.
Дэймон расхохотался.
— Малыш, будь благоразумен, твои одногруппники меня ненавидят, и вполне оправданно.
Дэниэл покраснел, но промолчал. Брат успокаивающе коснулся его плеча:
— Поттер пообещал мне отдельную комнату возле своих апартаментов.
Дэниэл открыл было рот, чтобы озвучить другую просьбу, но тут в проем хлынула толпа гриффиндорцев.
Они замерли, заметив мирно расположившихся братьев. Старосты выразительно зыркнули на младшекурсников, и через несколько минут в гостиной остались только шестой и седьмой курс.
— Значит, это правда. У тебя есть брат, Дэниэл, — тихо начал Симус.
— Да.
— Где же вы все эти годы прятали его? — продолжил «допрос» он.
— Меня не нужно прятать, парень. Прячутся мои враги. И я никому не советую становиться одним из них, — надменный прищур, ледяной тон, презрительная усмешка... В это мгновение брат воплощал в себе аристократизм Малфоя и язвительность Снейпа.
Гриффиндорская толпа заволновалась.
— Я вам не друг и не стремлюсь стать им. Меня интересует только брат.
Рон шумно плюхнулся в кресло. Обстановка немного разрядилась и ученики расслабились.
— Слушай, а что это за пурга про наследника Гриффиндора и управление факультетом?
— В жилах Поттеров действительно есть кровь Годрика, поэтому я имею право вмешиваться в жизнь факультета.
— Может, заодно отменишь и домашние задания? — не оценив серьезности слов, рассмеялся Рон.
— Дэймон? Отменит домашку? — прыснул Дэниэл. — Да он и на каникулах не может прожить и дня без библиотеки!
— Знания и сила дают власть. Глупо упускать ее, — пожал плечами брат, но Дэниэл заметил, как тень грусти промелькнула в изумрудных глазах.
Дин хотел было что-то спросить, но тут портрет вновь открылся, впуская МакГоннагал.
— Мистер Поттер, — она окинула суровым взглядом гостиную, — думаю, нам найдется, что обсудить.
Дэймон плавно поднялся с кресла и почтительно замер перед ней.
— Мистер Поттер, пройдемте в мой кабинет, — чуть улыбнулась женщина.
Дэймон ободряюще усмехнулся брату и последовал за ней.
Глава 11. Сюрприз для гриффиндорца
Non indignare, non admirari, sed intelligere.
Не негодовать, не удивляться, но понимать.
Джеймс Поттер нерешительно замер возле двери. Нужно было поговорить с Гарри раньше, чем это сделает Дэниэл. Вчера мальчик прибежал к нему, одержимый идеей поселиться в комнате брата. Джеймс боялся, что Гарри резко откажет, не стерпев посягательства на свою независимость. Он вздохнул и громко постучал. Через несколько секунд дверь распахнулась. Гарри, уже почти полностью собравшись, застегивал последние пуговицы на рубашке.
— Поттер? — он удивленно поднял бровь. — Ну, доброе утро.
— Доброе утро,— Джеймс осторожно прикрыл за собой дверь. Тигренок на подушке в углу комнаты бросил на него заинтересованный взгляд, затем, узнав посетителя, широко зевнул и, свернувшись клубком, тихо засопел.
На лице Гарри расцвела искренняя улыбка. Он обернулся к Джеймсу, и тень этой улыбки коснулась и мужчины.
