Оставался вопрос: какого черта он здесь оказался, и за каким дьяволом трансмутировал детскую ножку?.. И почему сделал это так небрежно?.. Уж Ал-то знал: Эд вполне был способен создать человеческий орган (неживой орган, естественно) так, чтобы и самый опытный хирург не отличил бы его от настоящего. Да и любой алхимик, способный трансмутировать плоть, вероятно, смог бы придать ей форму, чуть более благородную, чем форма ботинка. Стало быть, это не небрежность или незнание — это уловка. Но вот с какой целью?..
Теперь другие вопросы… Когда Ал говорил, что не смог поехать с Эдвардом домой, он не лгал, а скорее недоговаривал. Когда они расстались (а было это не пару дней, как можно было бы подумать, а почти два месяца назад), Эдвард действительно ехал домой. Вот только он не собирался задерживаться там и на сутки. Он должен был сразу же ехать в Ист-сити, где у него было важное задание. Альфонс не знал оперативных деталей — он подозревал, что их вообще никто не знал, кроме Эда, фюрера и, может быть, секретаря последнего (секретари — это такие специальные ребята, которые всегда все знают). Ситуация была ему не внове: прежде несколько раз они с братом работали по отдельности. Тем более, что Эд уже года два сидел на почти бумажной работе, выл волком на луну и молил о понижении (Альфонсу хватило ума от повышения отказаться с самого начала, а Эда, как водится, подвело тщеславие). Теперь не то высшие силы смилостивились над прославленным Стальным Алхимиком, не то фюрер схлопотал какую-то, как выражался Эд, «занозу в заднице», но старшего Элрика срочно отозвали. Ал с ним поехать тогда просто не мог: на нем висело несколько недовведенных дел. Да и задание, как дал понять фюрер в телефонном разговоре, было для одного человека.
Как уже было сказано, задание Эд получил два месяца назад, и с тех пор Ал с ним не виделся. Правда, секретарь фюрера, незаменимый флегматичный Филипс[3], периодически звонил ему и Уинри с сообщениями о том, что доклады от «полковника Элрика» (технически, Эдвард был гражданским, но его ранг как приравнивался к полковничьему) поступают регулярно. Сам же Эдвард не то не имел возможности позвонить, не то — что более вероятно — как всегда попросту не утруждал себя подобными мелочами.
Так неужели это его загадочное задание — в чем бы оно ни состояло — привело его в эти леса?
Альфонс не знал, что и думать. Точнее, он знал, что надо действовать — и действовать с оглядкой, чтобы, не дай бог, не повредить брату. Но вот как именно? Для начала он, отправив Вебера составлять отчет для Столицы с требованием спецгруппы (Ал собирался позже заверить его своим личным кодом и отослать), решил еще раз проверить то место, где нашли башмачок. Кто его знает, а вдруг он найдет там нечто, предназначавшееся только для его глаз… или, скажем, для глаз какого-нибудь алхимика.
Искомое, как ни странно — или как и следовало ожидать? — обнаружилось. Правда, не сразу: Алу с полчаса пришлось по этой полянке буквально ползать, осматривая все на свете — от лесной подстилки до стволов деревьев. Тем не менее, он нашел значок. Снова тот же самый крестик со змеей. Только на сей раз стрелочки были нарисованы не на всех оконечностях крестика, а только на одной. И стрелка эта указывала на север.
Внутренне пожав плечами, Ал, раздвигая ногами высоченный, затянутой паутиной сухой папоротник, направился вглубь леса по указанию стрелки. Скоро он нашел тропу — очевидно, звериную, — и зашагал по ней. «Буду идти десять минут, — подумал он. — Если ничего не найду…» Еще он все время держался настороже: ведь, если подумать, это могла быть и ловушка. Но сильно Ал ловушки не опасался: какой смысл заманивать с такими сложностями?
Звериная тропка скоро вывела на небольшую полянку, сплошь заросшую папоротниками и окруженную соснами. Полянок таких в здешних лесах неисчислимое множество. Разумеется, никого и ничего здесь не было. Что, идти дальше?..
На всякий случай, Ал тщательно огляделся. И вскоре заметил еще один значок. Точнее, группу значков. Они были небрежно выцарапаны на коре одного из деревьев. Знак солнца, знак половины, знак нечетного числа, знак человека…. «В полдень по нечетным числам здесь будет человек», перевел для себя Ал. Или по нечетным дням недели?.. Сегодня было одиннадцатое, среда; оставалось подождать до полудня (который уже приближался) и выяснить, что имел в виду неведомый отправитель послания. Или ведомый?..
Ал подошел к дереву и тщательно оглядел его. Очень даже ведомый… на стволе, чуть в стороне от послания, почти с другой стороны ствола и намного ниже, был нацарапан еще одни значок: маленькая сердитая рожица с торчащей на макушке пикой. Ну так и есть… Догадка, не имеющая под собой иной почвы кроме интуиции, обретала реальность непреложного факта. Эд, черт его дери.
Ал посмотрел на часы. До полудня оставалось еще с полчаса, так что имело смысл подождать прямо здесь, на поляне. Он присел на землю прямо у корней дерева, где папоротники отступали чуть в сторону, открывая сухую песчаную кочку. Прислонился головой к шершавому сосновому стволу.
Здесь было так тихо, так спокойно… Солнце отвесными лучами падало сквозь кроны деревьев, как в храме. Трава была еще свежа, хотя роса уже давно высохла, и в воздухе чувствовался запах меда и луговых цветов — наверное, луг был недалеко. И приятное сухое тепло, которое так здорово ощущать всем телом… И дятел где-то стучит далеко.
Ал почувствовал, что засыпает. Все-таки маловато он спал этой ночью… А, с другой стороны, неожиданно начала ныть нога, хотя раньше, когда приходилось ходить, она его не беспокоила. Впрочем, он не врал Мари: боль если и не была приятной, то уж, во всяком случае, вызывала очень приятные чувства. «Именно в такие дни и понимаешь со всей силой, как все-таки хорошо быть живым», — подумал он, и… и сообразил, что все-таки задремал, а вот сейчас проснулся.
По всей видимости, его разбудили рефлексы: он проснулся уже а движении — тело его откатывалось в сторону от сосны. И совершенно правильно делало, потому что в сосну, тонко вибрируя, воткнулся небольшой метательный нож. Полусонное сознание Ала, правда, зафиксировало, что нож этот оказался на пару миллиметров выше его макушки — если бы он все еще сидел там.
А теперь неведомый метатель бросился на него сбоку.
Алу не составило большого труда поймать этого кого-то за руку и перебросить через себя. После короткой и яростной схватки Ал сумел заломать своему противнику руку (в голове вовремя возникло — левую надо), и вот уже нападающий лежит на земле лицом вниз.
— Отпусти, Ал, дурак чертов, больно же! — Эдвард хлопнул свободной, правой рукой по земле.
— Нечестно, ты хотел застать меня врасплох!
— Сам виноват: кто ж засыпает, когда идет по следу подозреваемого! Надо было тебе преподать урок.
— Я знал, что это ты.
— Да я особенно не шифровался… Но я ведь мог засыпаться, и вместо меня мог придти кто-нибудь другой, тебе не кажется? Черт возьми, да слезешь ты с меня или нет, ты мне коленом позвоночник сломаешь! И вообще, мне эти чертовы папоротники в рот лезут…
Ал послушно отпустил брата.
— Нет, я все-таки не понимаю, — ворчал Эд, растирая раненую руку и умудряясь одновременно отряхиваться. — Одно дело раньше, а теперь-то, когда у тебя нормальное тело… Автопротезы должны быть сильнее обычных мышц.
Ал порадовался про себя, что брат так спокойно сказал про свои автопротезы; привычный укол вины он вот уже много лет учился отгонять от себя (правда, без особого успеха). Жизнь не проживешь, без конца сожалея о прошлом и обвиняя себя. Хотя… сколько лет прошло, а некоторые вещи не забываются. И если бы не было желание простить, наверное, они бы не простили друг друга никогда.
Ал ответил ровным тоном:
— Видишь ли, ты, конечно, можешь выиграть схватки даже с более сильными бойцами за счет механических руки и ноги, но это все элемент неожиданности. А я-то не только знаю, что они у тебя есть, но я еще и знаю, на что они способны. И на что способен ты. И стараюсь не подставляться. В общем, я слишком хорошо тебя знаю, если вкратце. А в моей квалификации ты, надеюсь, не сомневаешься?
— Не сомневаюсь, — буркнул Эдвард. — Я вообще не помню, чтобы ты кому-нибудь проигрывал… Может, присядем? — они действительно уселись на большое поваленное бревно, которое валялось чуть в стороне. — Погоди-погоди… А это что такое?!
Эдвард уставился на Ала так, будто привидение увидел. Тот сперва не понял, в чем дело.
— Да на щеке! — нетерпеливо воскликнул Эд. — Ты что, прыгал в бочке с водопада? Или попалась ревнивая любовница?
— Много ты знаешь о любовницах, — отпарировал Ал, и тут сообразил, что Эдвард имел в виду шрам. — А, это… пустяк, в общем. Вчера заработал.
— Неужто бродячего котенка спасал? — фыркнул Эд. — Точнее, тигренка, судя по размеру…
— Почти, — улыбнулся Ал в ответ. — Одного старого приятеля… Его хотели линчевать. Странно, я раньше думал, это скорее для Юго-запада характерно…
