Приготовившись к тому, что с ним собрался сделать этот молодой оборзевший в край ублюдок, Гарри вытянулся в струну и с максимальной силой сжал ягодицы. Но Драко резко схватил его за бедра и потянул на себя, надавил одной рукой на спину. Согнувшись против воли, Поттер уткнулся головой в стену и подумал, что можно попробовать упасть на пол, но сразу же откинул эту мысль, представив как насильник навалится на него всем весом и тогда связанный Гарри не сумеет даже рыпнуться.
Тем временем Драко, вцепившись ему в бедра, слегка раскрыл ягодицы большими пальцам и безуспешно потыкался подозрительно сухим и твердым членом в ложбинку, заросшую темными мягкими волосами.
- Ну, же, Потти, не упрямься, - возбужденно и ласково прошептал Малфой, - будет больно, но если будешь вести себя хорошо, я не буду тебя долго мучить. Обещаю.
В ответ Гарри отчаянно помотал головой. От понимания того, что с ним делали, у него просто не было слов.
- Ну, как знаешь, - Малфой смачно харкнул куда-то вниз, а затем быстро подергал рукой у Поттера за спиной, очевидно растирая слюну по члену.
Он вжал Гарри в стену, наваливаясь на него всем весом, и грубо развел руками ягодицы, направляя свой член к сжатому сморщенному отверстию. Он помог себе рукой, приставляя головку к самому входу. Поттер повторно вспотел, намереваясь до конца держать оборону и не давать Малфою войти в него, но слизеринец крепко обнял мальчика сзади, а затем неожиданно быстро и коротко присел, увлекая за собой Гарри и резко насаживая его до основания.
От нестерпимой, просто чудовищной боли гриффиндорец глухо взвыл через плотно сжатые зубы. Он дернулся в первую секунду куда-то в сторону, как от огня, но Драко крепко держал его.
- Тихо-тихо, - прошептал он, - теперь уже ничего не поделаешь, малыш, я - в тебе, можешь попытаться получить удовольствие.
И он снова слегка наклонил Гарри, оттянув его задницу на себя, и начал медленно толкаться внутрь, привыкая к ощущениям. Вдруг он нагнулся и облизал потное обнаженное плечо.
- Какой ты соленый… и жаркий, - возбужденно выдохнул Малфой. - Я бы с удовольствием полизал твоей крови, такой же соленой и грязной. Ох, если бы я мог пустить ее тебе так же, как ты мне тогда в туалете… - с этими словами Драко сильно укусил его за загривок и задвигался быстрее.
Гарри стоял зажмурившись и сдерживал стоны боли, рвущие из груди при каждом толчке. Он трясся всем телом, как от озноба при том, что пот катился по его лбу и щипал глаза, попадая в них.
И когда он решил, что хуже порванного ануса с ним уже ничего не сможет случится, он почувствовал, что в ответ на грубые фрикции, противоестественно раздражающие прямую кишку, он опорожнится на пол душевой кабинки прямо сейчас.
- Твою мать, Поттер! - прорычал Малфой, останавливаясь на мгновение. - Так и знал, что с тобой дерьма не оберешься, потому и достал эту защитную магловскую дрянь! - и Гарри моментально понял, что возле его ног валяется упаковка от презерватива, который Малфой натянул перед сношением.
- Учти, - продолжал слизеринец, - все, что испоганишь, будешь отмывать языком!
И он продолжил трахать Гарри с удвоенной силой, словно получая неимоверное удовольствие от того грязного жестокого унижения, которому он подвергал своего недруга. Громкие шлепки двух разгоряченных тел раскатывались эхом в пустой душевой и отражались от каменных стен и высокого сводчатого потолка.
За спиной Гарри Малфой напрягся всем телом, натягивая свою жертву на всю длину, и рвано задышал Поттеру в шею.
- Я скоро кончу, - жарко и прерывисто прошептал он Гарри в самое ухо, - жаль, что ты не примешь в себя мое семя.
Но кончить Малфою не удалось.
- Хонум Ревелио! - прозвучало где-то при входе в душевую и от заклинания крайная к стене кабинка слабо вспыхнула на мгновение аурой двух присутствующих в ней волшебников, после чего в помещении раздался ледяной знакомый голос:
- Кто здесь?
Малфой моментально задушил свои предоргазменные вздохи и, зажав Гарри рот рукой, вжался вместе с ним в угол кабинки в надежде, что профессор, не получив ответ, уберется восвояси.
Но шаги приближались, гулко раздаваясь в тишине.
“Почему опять он? Почему всегда он?!” - с болью от предстоящего нового унижения подумал Поттер.
Юный преступник стремительно вышел из Гарри, оттолкнув его, и попытался быстро одеться, сдернув с себя презерватив и бросив его на пол.
Он успел лишь прикрыться не застегнутыми штанами, как из-за стены кабинки сначала появился плохо освещенный силуэтный профиль, затем тонкая рука с волшебной палочкой наготове.
- Я устал наблюдать обжимающихся студентов по углам замка после отбоя, - угрожающе и медленно отчеканил голос, принадлежащий высокой фигуре, которая заслонила предполагаемым нарушителям выход из убежища. - Люмос!
Яркий свет заполнил маленькое пространство, и перед профессором предстал растрепанный красный злой крестник, а на каменный пол с глухим стуком упало связанное обнаженное тело, которое сразу сжалось, пытаясь спрятать лицо от света.
- Что здесь происходит? - услышал Гарри голос ошарашенного увиденным Снейпа.
Малфой тяжело вдыхал-выдыхал, пытаясь отдышаться, и видимо ничего не собирался объяснять.
Но при виде скорченной фигуры, с посиневшими от веревок кистями, и ягодицами, испачканными кроваво-коричневой жижей, Снейп моментально осознал, что находится на месте преступления. Он присел на корточки перед жертвой Малфоя, освободив ее от пут, и заглянул в лицо, проверяя сознание.
- О, Мерлин… - только и смог вымолвить профессор, держа в ладонях бледное, холодное от липкого пота лицо с зелеными глазами, которые смотрели на Снейпа плавающим невидящим взглядом.
Убедившись, что перед ним никто иной как Поттер, декан Слизерина сразу же убрал руки и вскочил на ноги. В следующую секунду Малфоя со стуком приложили затылком к стене.
- Ты что творишь, идиот?! - зарычал Снейп, срываясь на крик от ярости. - По отцу соскучился, в Азкабан захотел? Молись, чтобы об этом не узнал… - Снейп осекся, вспомнив, что свидетелем этого разговора является изнасилованный Поттер.
Он вытащил слизеринца из кабинки за грудки и швырнул его куда-то в сторону выхода.
- Марш в спальню, живо! Завтра я с тобой разберусь…
Видимо, Драко замешкался на мгновение, прежде чем исчезнуть с глаз долой разъяренного декана.
- Я сказал живо! - гаркнул Снейп и проследил, как за крестником захлопнулась дверь.
Тогда он снова присел перед Гарри и начал внимательно его осматривать. Мальчик не двигался и не хотел ничего, кроме как провалиться сквозь землю или стечь в канализацию, превратившись в мыльную пену. Он так и лежал со спущенными до лодыжек штанами, когда Снейп подушечками пальцев дотронулся до его развороченной задницы. Профессор быстро оценил масштаб повреждений в свете Люмоса, и как только закончил, наложил на Гарри Очищающее и встал.
- Поднимайтесь, - приказал он мальчику, наблюдая как Поттер неуклюже садится и старается натянуть на себя штаны, - у вас разрыв тканей, вам срочно нужно в больничное крыло.
- Мне все еще нужно в душ, - прохрипел Гарри, вставая с пола и чувствуя, что боль возвращается с новой силой, а из раны начинает течь кровь.
- Не шляйтесь по замку в одиночку, - предостерег его Снейп вместо прощания, но не сдвинулся с места, собираясь что-то добавить.
- Поттер, - нехотя проговорил профессор, сдвинув брови, - лучше не говорите никому.
Он посмотрел Гарри в глаза и по-видимому понял, что мальчик никогда никому не рассказал бы о случившемся. Снейп развернулся и направился к выходу. Но возле двери он все-таки обернулся и добавил для верности:
- Я сам накажу Малфоя. Можете не сомневаться.
========== Глава 7 ==========
Из всех прескверных ночей, которые Гарри приходилось когда-либо переживать в своей жизни, эту ночь по его мнению он запомнит навсегда.
Ему будет нелегко начисто забыть, как он тихо достал из тумбочки в спальне флакон Заживляющего, данного ему профессором зельеварения еще на четвертом курсе, и незаметно выскользнул в уборную, чтобы никого не разбудить и не нарваться на ненужные вопросы. Как сдернул штаны до колен, откупорил крышку над унитазом и трясущимися руками смочил зельем ватный тампон. Как наклонился с величайшим чувством отвращения к самому себе, закусил губу и поднес пропитанный лекарством тампон к анусу, ожидая новый едва выносимый приступ боли от соприкосновения со свежей рваной раной. Как прижал крепко вату, протолкнув ее немного внутрь, и застонал сквозь зубы, потому что позвоночник пронзила резкая боль, а жжение ощущалось такое, словно прикасались раскаленной кочергой.
